убрал волосы с ее лица, не сказав ни слова, и Эва судорожно вздохнула, прежде чем продолжить:
– Но однажды герцог прислал за мной. Мне сказали, что я должна украсить его… празднество, нарядили в новое платье, причесали и отвели вниз на ужин. Там, кроме лордов и леди, были женщины с улицы и дети, такие напуганные, что не могли даже плакать. На всех мужчинах были маски: ужасные маски с изображением оскаленных морд собак, леопардов, обезьян. И только герцог прикрывал лицо маской красивого мужчины с волосами, украшенными виноградной лозой. Угощение было изысканным, но я не могла есть.
Аса крепко держал ее в объятиях, и его широкая грудь стала для нее теплым щитом.
– Но герцог сказал, что я должна пить вино. Мне дали стакан, и я понемногу отпивала. Позже были танцы под музыку… очень громкую, и некоторые: как леди, так и лорды – снял всю одежду, кроме ужасных масок. А потом герцог впустил в зал своих охотничьих собак.
– О господи!
Ее дыхание стало частым и прерывистым, но она понимала, что должна все рассказать, чтобы потом забыть навсегда и больше никогда не видеть кошмаров.
– Собаки бросились к нам, детям, и мы побежали, поскольку больше ничего не оставалось. Раздался звук охотничьего рога, кто-то из детей упал, и собаки набросились на него. Было много крови, так много… я и не знала, что в маленьком ребенке может быть столько крови. – Она судорожно вздохнула. – Я побежала в надежде добраться до детской и закрыться там, но мешали тяжелые юбки. В зале было темно: все свечи по приказу герцога погасили – и я спряталась, но собаки все же учуяли и подбежали. Они дико лаяли, с их клыков капала слюна, я ощущала их зловонное дыхание. Казалось, еще мгновение – и они разорвут меня на куски, но кто-то из гостей рассмеялся и отозвал их, заявив, что теперь я принадлежу ему, что он поймал меня, как зайца. На нем была маска собаки.
Эва всхлипнула, и Аса обхватил ее лицо ладонями и прижался лбом к ее лбу, словно хотел передать ей часть своей силы и храбрости продолжать.
– Он сорвал с меня платье, схватил меня за ноги, развел их в стороны и засунул в меня пальцы. Было очень больно, и я закричала. Он ударил меня по лицу, и я увидела кровь: на его маске, на одежде, на волосах. Я думала, что этот дьявол убьет меня, но, на мое счастье, там был мой брат. Вэл вырвал меня из его рук, снял с себя рубашку и бросил мне, а потом подхватил на руки и унес. Я не помню куда, но оказалась в безопасности. На следующий день меня отправили в Женеву.
– Слава богу, – прошептал Аса, покрывая легкими поцелуями ее лицо, нежно поглаживая своими большими ладонями по голове. – Да благословит Господь твоего тщеславного, безумного, но преданного брата.
– Теперь ты понимаешь, почему я люблю его? Почему думаю, что и он любит меня?
– Да, – кивнул Аса. – Знаешь, я и сам готов полюбить этого ублюдка.
Эва едва не рассмеялась, услышав это, но его поцелуи заставили отвлечься ее, и все мысли куда-то исчезли, воспоминания улетучились. Он целовал ее так, словно хотел вернуть отнятую жизнь, любовь, счастье; словно обладал всеми богатствами мира и был готов бросить их к ее ногам.
Раздался стук в дверь, а потом и голос Руфь:
– Простите, мисс, но пришел Элф с письмом от вашего брата.
Эва скатилась с кровати и заметалась в поисках халата.
– Скажи Элфу, чтобы подождал меня в гостиной.
– Да, мэм.
– Я скоро, – шепотом сказала она Асе и поспешила вниз.
Когда Эва вошла в комнату, Элф играл в гляделки с Генри.
– Ты действительно принес письмо от брата?
– Да, мэм, – буркнул Элф и протянул ей послание.
Оно было очень коротким: «Это был виконт Хэмпстон».
Подписи не было, но этого и не требовалось: Эва хорошо знала почерк брата. Она судорожно вздохнула, и в этот момент услышала за спиной:
– Я убью его.
В ужасе вздрогнув, Эва обернулась. Аса, бледный, с горящим взором, не отрывал глаз от записки.
– Когда ты послала письмо брату?
Эва нахмурилась.
– Вчера.
– Как оно могло дойти так быстро? Я думал, Монтгомери на континенте. – Аса с подозрением взглянул на мальчика, но тот лишь пожал плечами.
– Мне приказали – я принес.
Аса отбросил письмо и жестко проговорил:
– Хэмпстон для тебя опасен: его нужно остановить.
– Он виконт, – тихо возразила Эва. – Ты не можешь причинить ему вред. Это невозможно.
«Это мы еще посмотрим!» – мрачно подумал Аса, но не хотел огорчать Эву еще больше, поэтому сказал:
– А я и не собирался. Просто сделаю так, что он и близко к тебе не подойдет.
– Не думаю, что он замышляет что-то недоброе, – сказала Эва, хмуро посмотрев на письмо. – Он же никак не выказал своих намерений, увидев меня в парке.
– Он все время спрашивал, помнишь ли ты его, – проворчал Аса. – Проклятье, мне необходимо одеться.
Повернувшись, он поспешил в спальню за остальной одеждой: сейчас на нем были только бриджи и рубашка.
– Но ты не можешь уйти! – воскликнула Эва, догнав его в дверях спальни. – Сейчас глубокая ночь – а в прошлый раз на нас напали как раз ночью. Останься хотя бы до утра.
Аса не знал, как быть. Ему безумно хотелось остаться с ней, защитить, но не меньше было желание расправиться с ее обидчиком.
– Проклятье, Эва!
Она молча смотрела на него, и столько мольбы было в этом взгляде, что Аса закрыл глаза и почувствовал, как по спине стекает холодный пот. «Что, если Хэмпстон сбежит? Что, если ублюдок начнет ее преследовать? А, была не была!»
– Я останусь.
– Спасибо. Я сейчас вернусь: только напишу записку брату и отошлю Элфа.
Аса решил не упускать ее из виду ни на минуту и последовал за ней в гостиную.
Мальчик спокойно ждал, прислонившись к стене.
Эва подошла к столу, быстро написала несколько строчек, запечатала письмо и, отдавая его Элфу, предупредила:
– Будь осторожен на улицах.
Мальчик вроде бы даже обиделся:
– Да кто меня обидит, мэм. Я же невидимый.
Когда Элф ушел, Эва покачала головой.
– Ну до чего самонадеян, но ведь так еще юн. Я очень беспокоюсь.
Потом она посмотрела на Асу и улыбнулась, хотя улыбка была не слишком веселой.
– Пойдем в постель.
– Я нашел его, – тремя днями позже объявил Элф, входя в кабинет.
Эва подняла голову, но поскольку все мысли занимала работа, не сразу поняла, о
