Воспользовавшись моментом, Крис развернула экран предупреждения столкновений. Все пока выглядело чисто, но ей был нужен более широкий обзор.
– Кто-нибудь следит за пультом сенсоров? – спросила она и не получила ответа.
– Мой код должен был активировать все пульты на мостике, – оглядываясь по сторонам, сказал Хэнк. – Это ведь тот пульт, за которым сидит твой человек? – он кивнул в сторону Джека.
– Для меня тут все темный лес, – проворчал Джек.
– Перевожу управление сенсорным пультом на свой, – сказала Пенни. – Да, есть сенсоры. Крис, отправляю тебе на обзорный экран.
У левого локтя Крис открылся экран. Он занял больше места, чем экран с показателями жизнеобеспечения, поэтому Крис расширила изображение. И увидела беспорядок в космосе, что и ожидала. Бросила быстрый взгляд на станцию. Толстая стена, которую она пробуравила, чтобы отправить на другую сторону нанитов, направила взрыв наружу, а не вверх или вниз. Наверняка, «Хилтон» хорошенько встряхнуло, но и отель и остальная часть нижней станции продолжали держаться за бобовый стебель. Верхний Турантик тоже, правда, парил над большим куском пустого пространства, держась за нижнюю станцию буквально несколькими кабелями.
Как и предполагала Крис, взрыв вырвался наружу. Она надеялась, что это не исчерпало ее сегодняшний запас удачи. Судя по всему, она ей еще не раз понадобится.
Сквозь разруху, к ним подбирался уцелевший крейсер.
– Пенни, есть что-нибудь от Сандфайера?
– Ничего.
– Приготовиться к повороту. Уходим отсюда, – Крис развернула корабль, выбрала нужную точку прыжка, проверила, насколько нагрелся реактор после использования боковых форсунок. Температура ей понравилась, так что стоит использовать имеющееся с пользой. – Разгон до двух g, – предупредила она команду.
– А вот и Сандфайер объявился, – сказала Пенни.
– Открой его на главном экране.
Пристегнутый к пилотскому креслу, Сандфайер уже не казался таким важным, как раньше. Крис заметила, что пристегивался он поспешно: оба ремня перекручены. На высоких g его ждут нелегкие времена. Глаза широко раскрыты, лицо раскраснелось. На лбу пульсировала жила, но слова оказались не менее требовательными.
– Сдавайся. Сбрось ускорение и приготовься к приему моей команды.
– Извини, Сандфайер, – покачала головой Крис, – я и так позволила тебе водить себя по кругу. Теперь же покидаю твою маленькую ловушку.
Сандфайер подался вперед, натягивая ремни, пытаясь приблизиться к камере, чтобы Крис получше его рассмотрела. Вена на лбу бешено билась.
– Только попробуй не выполнить мой приказ, и я вышибу тебя из космоса.
Хэнк пару раз кашлянул.
– Кэл, вообще-то это моя яхта и я нахожусь на ее борту. Ты не станешь стрелять ни в меня, ни по яхте.
Сандфайер принял тихие слова Хэнка, как пощечину. Он отпрянул назад, взгляд стал диким. Потом он улыбнулся и позволил губам сложиться в нечто, похожее на улыбку.
– Ты заложник.
– Я не заложник.
– Ты заложник этой террористки Лонгнайф. А политика Смит-Петервальд никогда не заключалась в том, чтобы вести переговоры о заложниках.
– Уверяю тебя, Кэл, может, сегодня не тот вечер, который я хотел разделить с мисс Лонгнайф, но я никоим образом не заложник. Учитывая то, что произошло на станции, возможно, она спасла мне жизнь.
– Это она ее взорвала, – закричал Сандфайер. – Это она чуть не убила тебя и убила тысячи рабочих. Спроси ее. Спроси ты ее. Эти проклятые Лонгнайф сделали это снова. Но это будет последний раз, когда кто-то из них проделывает нечто подобное.
Крис попыталась не реагировать. Она сделала все возможное, чтобы ни в чем неповинные люди не пострадали от взрыва. Все возможное. Что она может ответить Хэнку.
Но Крис интересовала Хэнка меньше, чем человек на экране.
– Кэл, тебе нужно успокоиться. Я знаю, что расширение станции было твоим проектом. Но, уверен, ты ее застраховал. Ты много работал над проектами Турантика. Не позволяй неудаче вмешаться в твой общий бизнес-план. Спиши убытки и двигайся дальше. Завтра можно заработать еще больше денег.
– Да что ты понимаешь, мелкий засранец, – выплюнул Сандфайер. Крис увидела на экране капли слюны, потом посмотрела на пульт. Ага, крейсер тоже разгонялся до двух g. И увеличила ускорение до двух с половиной.
Хэнк пару раз глубоко вздохнул, оставив слова партнера зависнуть между ними, придал своему идеальному лицу дружелюбное выражение озабоченности.
– Кэлвин, тебе нужно взять себя в руки. Я сделаю все возможное, чтобы забыть твои последние слова, но ты должен контролировать себя.
– Ты глупец, – парировал Сандфайер. – Ты же ничего не знаешь о том, что здесь происходит, не так ли? Лонгнайф, не хочешь рассказать ему, что ты только что сделала? То, что я собирался сделать, а ты влезла и все испортила? Ты ему скажешь или это сделать мне?
Крис увеличила ускорение еще на четверть g. Кто бы ни управлял вражеским крейсером, он обращал на скорость яхты больше внимания, чем Сандфайер. Что ж, настала очередь Крис глубоко вдохнуть, но Хэнк узнает все из ее уст, а не от Сандфайера.
– Боюсь, ваш мистер Сандфайер прав. Я бросила гаечный ключ в его планы... снова, – улыбнулась в экран и была вознаграждена рычанием. – На Турантике мистер Сандфайер превращал торговые корабли в боевые, снаряжал их как основной боевой флот. Принимая во внимание почти безоружный статус окружающих миров, он, как гунн Атилла, собирался отправиться завоевывать их. Сейчас же, когда флот уничтожен, армии, собранной президентом Иденкой, некуда идти. Шах и мат.
– Но у меня есть ты, – отрезал Сандфайер. – Капитан, уничтожьте этот корабль с террористами.
– Огонь, – прозвучало из динамиков, и Крис тут же повернула корабль круто вправо, разворачивая его по центру. Дикое движение отбросило Крис на ремни, но она не отрывала рук от панели ускорения, быстро притормозив до одного g, чтобы сразу после резко увеличить его до трех, когда панель атаки показала, что лазеры ушли выше и дальше.
– Он стреляет по мне, – сказал Хэнк. Шок и страх в голосе сказал, что такое для него впервые.
– Не первая его попытка добраться до меня, но он промахнулся, как и раньше, – сказала Крис, пытаясь обнадежить его.
– Бета, альфа, бета, рентген, – выплюнул Хэнк. – Не знаю, как пользоваться лазерами на этом корыте, но, уверен, среди нас найдется кто-нибудь, кто знает.
– Лазеры, – расплылась в улыбке Крис.
