Сердце Тайрьяры (СИ) - Московских Наталия

Дом экзорциста мы покидали в спешке. Неизвестно, на какое время laserassa стараниями Ольцига потерял сознание, поэтому нужно было поскорее свернуть с Riva de Verassa: никому из нас не хотелось сталкиваться с Шаддэком снова. Оставалось лишь надеяться, что новость о смерти Литиции не помутила его рассудок, иначе получится, что я только что обрел живого родственника и тут же свел его с ума. Интересно, после этого Роанар тоже будет считать меня победителем по жизни и воплощением успеха? В своих раздумьях я следовал за друзьями, не запоминая дороги. Филисити уводила нас вглубь города. Миновав маленькую улочку Zosian Riva, мы остановились на небольшой площади, посреди которой возвышалось странное старое здание. Время не пощадило кремово-белую краску на его стенах: цвет потускнел, по фасаду шли глубокие трещины. Это было строение, сравнимое по высоте с альгранской дуэльной ареной. Его венчала выпуклая куполообразная крыша, сохранившая серебряный блеск, а посреди нее торчал высокий шпиль, на острие которого сидела большая металлическая птица, похожая на фазана с высоким гребнем на голове. Несмотря на всю свою грандиозность, сооружение, напоминающее некий языческий храм, производило впечатление заброшенного. Кажется, никто не заходил сюда очень давно. Гораздо дольше, чем в опустевшие жилые дома Таира. Ольциг невольно замер возле этого здания. С торцов странного строения виднелись широкие красные узоры, походившие на крылья. На светлых стенах также остались истертые временем следы начертанных золотой краской письмен, однако теперь невозможно было прочитать ни слова. Яркими оставались лишь высокие вытянутые тонкие витражи, отделанные разноцветным стеклом. Ступени храма поднимались к большим резным дверям, укрытым широким навесом, опирающимся на две массивные узорчатые светлые колонны. – Что это? – зачарованно спросил монах. Меня помимо этого интересовало другое. Название улицы. Zosian Riva. Если Riva de Verassa я сумел перевести самостоятельно, то сейчас, встретив новое слово, не вспомнил его значения. Меня одолело глубокое разочарование. Мне невольно казалось, что имя моей матери – Литиция Виар – должно снести ту стену, что воздвигает мое сознание вокруг древнего языка. Я думал, воспоминания польются ручьем, и плевать, какую мигрень пришлось бы из-за этого вытерпеть... ... но ничего такого не произошло. Словно имя – это просто имя, а не значительный кусок моего прошлого. Память о былом не спешила возвращаться ко мне, и в свете пессимистичных прогнозов таирского экзорциста о продолжительности моей жизни это совершенно не радовало! – Насколько я знаю, это называется Gana de Ilma, – неопределенно поведя плечами, ответила Филисити Ольцигу, выводя меня из раздумий. Я недовольно скрипнул зубами, перебарывая раздражающую дрожь в словно набитых опилками ногах после двух заклинаний экзорциста. – Ох уж мне этот ваш древний язык! Что такое Ilma? И, если уж на то пошло, что значит “zosian”? Оба слова кажутся знакомыми, но я не помню, где мог слышать их. Девушка почти виновато посмотрела на меня и кивнула. – “Zosian” – значит “пришедший”. Что касается здания, то с древнего языка название переводится как “Дом Ильмы”. Это имя древнего божества. Ольциг поморщился, словно услышал похабное выражение, однако быстро совладал с собой и вопросительно кивнул, взъерошив пятерней хаотично лежащие волосы. – Вроде Therabia и его супруги? Или Отра? – Да, – кивнула Филисити, не сводя взгляда со старого обветшалого храма, – вроде них. – Никогда не слышал... – нахмурился монах. – Немудрено, – ухмыльнулась девушка, – в отличие от других божеств об Ильме даже легенд не осталось. Безвозвратно забыты со временем. Возможно, это единственное оставшееся упоминание о Красной Птице. Я внимательно смотрел на храм перед нами. Как только колдунья назвала Ильму Красной Птицей, в воспоминаниях – не столь далеких – всколыхнулся образ, заставивший меня встрепенуться и улыбнуться. – Не единственное. Неудивительно, что сюда ведет Улица Пришедших. Друзья обратили на меня изумленные взгляды. Я пожал плечами. – Это символично. Я уже бывал в подобном месте. – В Орссе? – тихо спросила Филисити, оглядевшись по сторонам. Я качнул головой. – Нет. В Ланкерии. На этот раз пришел черед Ольцига искренне изумляться, потому что девушке я успел вкратце рассказать о своих похождениях, в том числе и об этом. – Ты бывал в Ланкерии? Туда же почти невозможно попасть! Доля истины в словах монаха действительно была. Но ключевое слово “почти”. Ланкерия – не самая гостеприимная страна. Она находится на крупном острове Ланкер посреди Техротарга, западнее Дирады. Это жаркий и засушливый остров, часть его занимает пустыня Лари, по свидетельствам некоторых любителей легенд считающаяся непроходимой. Лично я не назову ее таковой: в конце концов, я ведь сумел пройти ее. Основная опасность состоит в зыбучих песках, жаре, змеях и почти полном отсутствии источников пресной воды. Впрочем, с пресной водой дела обстоят тяжело почти во всей Ланкерии. Еще до своего путешествия туда я слышал в эллском трактире “Золотая Жила” россказни старых моряков о том, что Лари – магический край. Помнится, тогда это укрепило мой интерес к этому месту, но, побывав там, я могу заверить: это миф. Магии в этом месте столько же, сколько в Роанаре способностей dassa. Просто Лари – непригодное для жизни опасное место. Ланкерия – самая вольная страна в альянсе Солнечных Земель. Одно то, что ее наместник носит титул шаха и держит себя, как великий правитель, не подчиняющийся никому, а Его Величество Ирес Десятый (как и его покойный отец) закрывает на это глаза, говорит о многом. Это единственный край, где Единая Вера не является официальной религией, ее исповедует малая часть населения, проживающая по большей части в периферийных городах. На момент моего прибытия на Ланкер (как, впрочем, и по сей день) титул шаха носил Халиб Ар Раиль – закоренелый язычник, человек старых верований, но при этом успешный реформатор, особенно в вопросе подготовки армии. Его дворец находится в столице Ланкерии Нариме, самом крупном городе страны. Для случайных путешественников он закрыт, Халиб Ар Раиль не терпит незваных гостей. Он сосредоточил в Нариме всю свою немногочисленную, но смертоносную армию, состоящую, как я успел убедиться, сплошь из женщин. При шахе находится пророк из Ордена (пожалуй, единственное, что Ланкерия получила от альянса Солнечных Земель), он определяет при рождении девочек, которые не будут способны продолжать род. Таких с раннего детства отдают на службу в армию Ланкерии. Это считается почетной должностью. Ланкерцы верят, что если женщина не способна выполнить свой священный долг и продолжить род, она не получила благословения древних богов, и служба государству и шаху – единственный способ заслужить его в конце жизни. Я видел этих женщин в действии и готов поклясться: по своей опасности, подготовке и искусству владения оружием они могут запросто соперничать со стражами Орсса. В Ланкерии (в том числе и в пустыне Лари) сохранилось множество алтарей древних божеств, и та, чей храм мы с друзьями видим сейчас перед собой, одна из них. Красная Птица Ильма даже стала символом шахов Ланкерии. – Мне дал задание лорд Тюрен, нынешний советник короля, – начал я свой рассказ. Ольциг с интересом слушал меня, жадно впитывая информацию, – мы высадились в порту Ланкерии, довольно далеко от Нарима. Чтобы добраться до столицы, нужно было пересечь пустыню Лари. Я тогда исполнял роль гонца лорда Тюрена к шаху Халибу Ар Раилю. У меня было две недели, чтобы преодолеть Лари, передать шаху послание и вернуться обратно. По пути мой проводник погиб от укуса ядовитой змеи. Помочь ему я не сумел, хотя, видит Бог, я бы многое отдал, чтобы спасти его жизнь. Продолжать путь пришлось в одиночку, и мне чудом удалось не сбиться с пути. Жара в Лари совершенно жуткая. Миражи способны запросто свести с ума. Храм Ильмы я поначалу принял за такой вот мираж, но все равно побрел к нему. Тогда я не задумывался, зачем. Я хмыкнул, разглядывая старое строение перед собой. – Gana de Ilma. Только теперь вспомнил, как он назывался. Его прохлада помогла мне спастись от жары и выжить. Позже в Нариме шах Ар Раиль сказал, что мне благоволит удача, раз Красная Птица укрыла меня своим крылом. По легенде храм Красной Птицы в Лари может найти только истинно удачливый путник, случайно пришедший к его воротам. Глаза Ольцига засияли. – Так Ильма – богиня удачи? Я пожал плечами. – Не знаю. Думаю, это можно прочитать здесь. Помню, там, в Лари, изнемогая от жары, я запомнил, что при входе на навесе с внутренней стороны была выбита мелкая надпись. Возможно, она есть и здесь. Ее можно увидеть, только если привалиться к двери храма в поисках тени. Я поднялся по ступеням, повернулся спиной к входу и посмотрел вверх, победно улыбнувшись: мелкие слова действительно были выбиты на навесе. – Garade, kessian par Ciirian Sinn darr vez en dassara ime ligg. Garade, kessian par Ciirian Sinn han vezaz ra halessian avola, – прочел я. Филисити улыбнулась, и я вопросительно кивнул колдунье, – переведешь? Я понимаю не все. Девушка приблизилась. – “Человек, благословленный Красной Птицей один раз, заслужил ее взгляд. Человек, благословенный Красной Птицей дважды удачлив навеки”. Знаешь, в свете сложившихся событий это радует, – она многозначительно посмотрела на меня и качнула головой, – Шаддэк не знал, кто ты, Райдер. Он пытался лечить тебя, как обычного человека. Темная кровь все еще может... – Я знаю, – улыбнулся я, – так или иначе, это выяснится меньше, чем через сутки. – Ты не один, Райдер, – кивнул Ольциг, – мы не оставим тебя, что бы ни случилось. Обещаю, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь, даже если симптомы начнут проявляться. Я благодарно кивнул монаху. – Спасибо, – и добавил, взглянув на Филисити, – вам обоим. Из груди девушки вырвался тяжелый вздох. Тем временем на город незаметно набежали сумерки, и плотное одеяло тумана рассеялось, показав, наконец, скрытую под собой дорогу. Улицы Таира были усыпаны мелкими камнями, как в Лэс-Кэрр-Грошморе. Я представил, каким был этот город раньше, когда по его каменным дорогам ходили люди. Филисити рассказывала, что сумерки были особенным временем, люди распахивали двери своих домов, и с удовольствием выходили гулять, вдыхая сумеречную прохладу. Сейчас же улицы Таира пусты, и кроме нас на них никого нет. Филисити с неподдельной тоской глядела на мертвые дома, словно втайне надеясь, что вот-вот из них появятся улыбчивые жители. Сейчас Таир казался обманчиво мирным, живым и спокойным. Я приобнял девушку за плечи, хотя и понимал, что вряд ли сумею утешить ее. Стоило просто поскорее покинуть Таир. – Нужно найти Роанара, – нарушил молчание я, – есть предположение, куда Рика могла увести его? Филисити задумчиво поджала губы. – Если Рика хочет, чтобы оставшееся население пряталось вместе, есть только один дом в городе, который имеет большие подвалы и может вместить относительно много человек. Эт-о храм Онкода. Я покосился на Ольцига, который, следуя вбитой Орденом привычке, услышав о языческом храме, недовольно скривил лицо. – Ie Ja, храм Онкода? Сколько же ереси сохранилось в этом городе? – сокрушенно пробурчал он себе под нос. Я усмехнулся. – Знаешь, dassa, тебе пора понять разницу между ересью и историей. – Я бы не сказала лучше, – с усмешкой согласилась Филисити. Ольциг обиженно поджал губы. – Therabia, Отр, дексы... эта ваша история сильно кусачая. Его скорбный взгляд упал на царапину на моей левой щеке, и я сочувственно склонил голову. – Ей Богу, dassa, ты переживаешь об этом даже больше меня. – Все-таки ты самое неблагодарное существо, которого я когда-либо встречал! – всплеснул руками монах. Несколько секунд я смотрел на юношу с доброй усмешкой, а затем Ольциг вдруг заливисто расхохотался. Его смех – молодой и живой – словно заполнил собой мертвые улицы Таира, и город, кажется, жадно впитал этот звук. Возможно, еще не все потеряно. После эпидемий проказы или чумы в древние времена некоторые города были полностью выкошены болезнями, но со временем они восстанавливались. Я повернулся к Филисити, которая быстро заразилась душевным смехом Ольцига. Хотелось сказать ей, что надежда есть, и все будет хорошо. Я уже набрал воздуха в грудь, чтобы произнести эти слова, как вдруг почувствовал, что тьма шевелится внутри меня. На мгновение мною завладел страх: а вдруг яд все же убивает меня, и это первый симптом, но потом, прислушавшись к себе, я понял, что Perrian Numjette сейчас откликается на призыв. Она чувствует родство, как тогда, на Тритоновом перевале. – Райдер? – обеспокоенно обратилась ко мне Филисити, заметив, что что-то не так. Я повернулся к девушке и монаху, напряженно сдвинув брови. Хороших новостей у меня для друзей не было. – Дексы. Они рядом. Глава 4. Долг Альграна Несколько мгновений друзья напряженно молчали, озираясь по сторонам, а затем заговорили наперебой: – Что? – Дексы в городе? – Ты уверен? – Откуда ты знаешь? Последний вопрос от Ольцига почему-то вызвал у меня неподдельное раздражение, и я выпалил, не задумываясь: – Я страж Орсса, dassa, откуда, по-твоему, я знаю?! Осознание того, что было произнесено, пришло ко мне секундой позже. Филисити на миг замерла, словно борясь с собой и пытаясь не заметить моих слов. Лучше всего было просто не позволить друзьям углубиться в эту тему. – Я чувствую их, они в городе, – голос мой прозвучал спокойно и ровно, несмотря на нарастающее волнение. Филисити качнула головой, заставляя себя собраться с мыслями. Брови ее напряженно сошлись к переносице, глаза горели страхом и беспокойством. – Мы не видели их в небе... как же они... – Они могли пролететь, пока мы были в доме Шаддэка, – предположил Ольциг. – Как они сюда проникли, неважно. Важно убрать их отсюда, – строго произнес я. – Ты ведь сможешь? – опасливо спросила девушка, обратившись ко мне. Работать с темным облаком в Таире было рискованным и неблагодарным делом. Если кто-то сейчас пытается дать отпор, и я отгоню дексов с помощью темной магии, то тут же превращусь для горожан в заклятого врага. Однако позволить детям Отра и дальше терроризировать таирцев я не могу. – Нужно понять, в какой именно части города они находятся, – нахмурился я, прислушиваясь к зову темной крови, – дайте мне минуту. Тьма тянула меня вглубь города, на улицу, начинающуюся за Gana de Ilma. – Туда, – я указал на правильное направление. Филисити чуть побледнела. – Это Riva de Estarz. Улица воинов. Она ведет к храму Онкода... – Надо спешить, – бросил Ольциг, срываясь с места. Мы бегом последовали за монахом, минуя мертвые дома горожан. Сейчас рассеявшийся туман был нам очень некстати, его можно было бы использовать для прикрытия, как днем это сделала Рика Арнар. Жаль, ничего не выйдет. Впереди замаячила новая небольшая площадь. Когда мы находились в середине улицы, издали начали слышаться беспокойные голоса, вскрики... у храма Онкода, похоже, была схватка. Крылатая тень пролетела над нами. Ольциг приготовил боевое заклинание, но не успел бы атаковать – декс приземлился перед нами слишком стремительно. Я успел оттолкнуть монаха к земле и заслонить собой его и Филисити. Тьма пробудилась внутри меня, и когтистая рука демона замерла в паре дюймов от моей груди. Клубы черного дыма начали подниматься за моей спиной. Белесые глаза декса смотрели подозрительно и напряженно. На моих пальцах тоже заиграл черный дым. Оставалось только надеяться, что этого не заметит никто из тех, кто сражается на площади. – Нет, – тихо приказал я сыну Отра, – ты их не тронешь. И никого в городе. Лети в Орсс и предупреди остальных, что если вы снова нападете на Таир, вас ждет смерть. Неважно, кто тебе прикажет вернуться, ты не послушаешься. Иначе я тебя найду и уничтожу. Тебе известно, что я не лгу. Ты понял? Демон несколько секунд выжидающе глядел на меня, затем грозно фыркнул и отступил на шаг. В следующий миг он взмыл высоко в небо и полетел прочь из Таира. Филисити ахнула. – Остальные послушаются так же безропотно? – осторожно спросила она, словно забыла, что я проделывал тот же прием на Тритоновом перевале. Что ж, колдунью можно понять: привыкнуть к беспрекословному послушанию демонов не так-то просто. Раздался боевой агрессивный женский крик на площади. Я обнажил эсток и качнул головой в ответ Филисити. – Остальные не переживут этот день. Воздержавшись от пояснений, я бросился вперед. На площади было четыре человека. Я сразу же узнал Рику Арнар. Она сама была быстра, как демон. Ее не пугали три десятка кружащих над городом дексов, глава совета готова была убить всех сама. Спиной к спине с ней сражался Роанар. Арбалетчик производил выстрел за выстрелом и уже успел убить пятерых демонов, попав им в головы. – Филисити, бери левый фланг! – на бегу бросил я, – уничтожай стихиями тех, что находятся дальше, чтобы не зацепить людей. Ольциг, прикрывай ее. Чтобы ни одна тварь не посмела... – А как же ты? – испуганно крикнула Филисити, борясь со страхом перед дексами. На ее пальцах уже начинали играть зеленые искорки магии стихий. – Мне либо нечего бояться, либо нечего терять, – отмахнулся я и бросился в эпицентр сражения. Двое демонов полетели в мою сторону. Я вытащил на бегу кинжал и запустил его прямо в голову одному из противников. Годы тренировок помогли мне развить меткость левой руки, и, должен признать, метать кинжал у меня получается лучше, чем стрелять из арбалета или лука. Декс упал замертво. Кинжал вошел в голову твари по самую рукоять. Вытаскивать его сейчас не было времени. Второй демон хищно взревел, пикируя в мою сторону. Я сделал кувырок, увернувшись от острых когтей, вскочил и взмахнул эстоком, целясь в крыло. Промахнулся: клинок лишь ранил бедро существа, что только разозлило это чудовище. Простирая вперед когтистые руки, декс с агрессивным криком бросился на меня, я уклонился и на этот раз сумел прорезать перепончатое серое крыло. Существо тут же неуклюже приземлилось на ноги, и я отрубил ему голову, когда тот поворачивался ко мне. На город быстро налетели грозовые тучи, переливающиеся зелеными всполохами магии Филисити. Замелькали вспышки боевых заклинаний Ольцига. Схватка с монахом и колдуньей заняла половину напавших на город дексов. Тяжелее всего сейчас приходилось Роанару и Рике Арнар. Женщина, словно в искусном танце кружилась спина к спине с арбалетчиком, отражая атаку за атакой. Но демонов было слишком много, и они были быстры. Рону пришлось отскочить в сторону и припасть к земле, чтобы избежать ранения. Арбалетный выстрел поразил декса одновременно со смертоносным ударом Рики. Женщина кинулась к барону и встала наизготовку рядом с ним, чтобы дать ему время подняться. – Он не достал вас, Экгард? – воскликнула она. – Нет, – коротко отозвался Роанар, вскакивая на ноги и производя следующий выстрел. Болт пролетел в дюйме от головы Рики. Воительница пригнулась, удивленно оборачиваясь, и увидела еще одного убитого демона. На лице Роанара заиграла улыбка, и он кивнул в ответ на изумление леди Арнар, – не за что. Помимо Рики и Рона на площади перед невысоким, но вытянутым храмом Онкода, по бокам от которого тянулись восемь каменных щупалец, сражались еще двое: одним из них был светловолосый щуплый мальчишка, дай Бог, лет четырнадцати. Он стрелял из лука по демонам, а рядом с ним, держа в левой руке полтораручный чегресский клинок, находилась женщина. Длинные светлые волосы были стянуты в тугой высокий хвост на самой макушке. Верх ее одеяния напоминал простое платье золотисто-песочного оттенка, а вместо юбки сзади и спереди свисали длинные прямые лоскуты ткани. При этом на женщине также были облегающие темные штаны, заправленные в невысокие сапоги. Светловолосую воительницу окружили четыре демона, и я, не раздумывая, бросился ей на выручку. Толкнув одного из дексов, я повалил его на землю, прорывая круг, в который была зажата женщина. – Бегите! – крикнул я, вскакивая. Когти декса едва не зацепили меня. Повезло, что, чувствуя родственную темную кровь, дети Отра чуть медлили, прежде чем напасть на меня. Мое присутствие, надо сказать, существенно сбивало их с толку и помогало людям выигрывать спасительные секунды. Правда, вот, не все этим пользовались... Женщина не послушалась моего совета, а начала наносить умелые удары мечом по на миг потерявшим бдительность существам. Однако демоны были быстрее, и вот-вот могли ранить воительницу. – Нет! – вырвалось у меня со смесью приказа и отчаяния в голосе, и дети Отра замерли, посмотрев в мою сторону. Несколько секунд мы молча глядели друг на друга, а затем демоны сделали шаг от таирской воительницы и вдруг приклонили передо мной колена... Время будто бы замерло. Светловолосая женщина ахнула, а мое сердце бешено заколотилось о ребра. – Что за... – резко выкрикнула Рика Арнар, продолжая отбиваться от демонов. – Берегись! – завопил Роанар, отталкивая женщину и становясь на пути летящего на нее декса. Болт пробил голову существа за секунду до того, как когти вонзились бы арбалетчику в грудь. Рон тут же помог Рике подняться, – цела? – Спасибо... – выдохнула женщина. Я не медлил. Воспользовавшись заминкой, одним прыжком подскочил к трем демонам и молниеносным ударом, в который я вложил всю имеющуюся физическую силу, отсек головы всем троим. Тот, которого я опрокинул на землю, жалобно взревел, но светловолосая воительница ударила его мечом раньше, чем он успел атаковать. Слава Богу, у нее не было времени на то, чтобы задавать мне вопросы. Она тут же ахнула от страха, увидев, что к мальчишке с луком направляются три демона. – Дан, нет! – отчаянно выкрикнула она. Я поспешил на помощь юнцу. Он боязливо застонал: очередная стрела, вынутая из колчана, дрогнула у него в руках и упала на землю. Нужна была пара секунд, чтобы поднять ее, и у него не было этого времени. Дексы стремительно приближались. Светловолосая женщина отразила первый удар, я отразил второй, но не успел среагировать на атаку третьего демона, пытаясь не дать женщине и мальчику попасться в руки детей Отра. Острые когти больно впились в мое правое предплечье, прорывая лерсовую куртку и оставляя глубокие борозды на коже. Эсток выпал из руки. Я отчаянно зарычал от боли, прижимая к себе руку в попытке зажать раны, чувствуя, как яд детей Отра проникает в мое тело. Кровь обильно полилась на левую перчатку, пропитывая рукава сорочки и куртки. – Боже! – воскликнула светловолосая женщина, с ужасом взглянув на глубокие порезы на моем предплечье. Мальчик тем временем успел выпустить злосчастную стрелу и прикончить ранившего меня демона. Рука горела огнем, раны начали издавать шипящий звук, который, к счастью, заглушили боевые заклятия dassa и громовые раскаты, сопровождающие удары молний, поразивших остальных темных тварей. В сгустившихся сумерках темный дымок, поднимавшийся от порезов, был не так виден, но я все же старался прикрыть его, повернувшись спиной к мальчишке и светловолосой воительнице, которая, судя по всему, была его матерью. Когда убитые молниями дексы рухнули на землю, на несколько коротких мгновений площадь перед храмом Онкода погрузилась в звенящую тишину. На мою удачу, раны на руке перестали шипеть и дымиться, однако боль лишь усилилась, и мне пришлось закусить губу, чтобы не застонать в голос. Первой тишину нарушила Рика Арнар. Переводя дух, она повернулась к Роанару и благодарно кивнула ему. – Спасибо, Руан. Ты спас меня. Это было рискованно, тебя едва не задели... – Но не задели, ведь, – криво улыбнулся арбалетчик, – а значит, все обошлось. Внезапно Рика приблизилась к барону и горячо поцеловала его. Я изумленно расширил глаза: казалось, даже боль в руке чуть притупилась. Женщина быстро отстранилась и пожала плечами. – Это за спасение, – произнесла она. Роанар зарделся, виновато обернувшись в сторону Филисити. Из груди Рики вырвался нервный смешок, она одарила колдунью испепеляющим ревнивым взглядом, однако быстро попыталась совладать с собой и сделала несколько шагов прочь от барона. Лицо ее было нарочито серьезным и строгим: похоже, скрыть обиду главе таирского совета сейчас было действительно трудно. – Все целы? Ради Бога, скажите, что никого не зацепило, – проговорила она с деланной небрежностью. Светловолосая воительница посмотрела на меня с искренним сочувствием и страхом. Так смотрят на людей, умирающих от тяжелых неизлечимых недугов. Для всех присутствующих я, пожалуй, был уже одной ногой в могиле. – Есть раненый! – выкрикнула женщина. Ее взгляд казался мне извиняющимся, словно она вынуждена была выдать мою страшную тайну. Все посмотрели в сторону светловолосой воительницы. – Анна?.. – в ужасе обратилась Рика, но тут же перевела взгляд на меня, и даже не попыталась скрыть облегчения. Что ж, справедливо. Леди Арнар еще днем уверовала, что я покойник. Теперь взоры всех участников схватки обратились ко мне. Мальчишка виновато опустил голову, утерев нос рукавом темной куртки. – Это из-за меня, – сокрушенно произнес он. – Вы спасли моего сына, – тихо сказала женщина, которую Рика назвала Анной. В ее глазах перемешивались сочувствие и благодарность, – я никогда этого не забуду, господин... – Райдер Лигг, – хмыкнув, представился я. По привычке правая рука дернулась, чтобы пожать руку новой знакомой, но боль тут же пронзила предплечье, и я скривился, нервно усмехнувшись. – Господи, нет... – прошептала Филисити, подойдя ко мне. Глаза девушки заблестели от слез, и я попытался ободряюще улыбнуться ей, но вышло натянуто. – Вторая рана, и на этот раз точно от декса, – поджав губы, произнесла Рика Арнар, – не самый удачный день, мастер Лигг? Я, прищурившись, посмотрел на нее. – Вторая рана? – непонимающе спросила Анна. Я проигнорировал этот вопрос и обратился к главе таирского совета. – Снова попытаетесь убить, леди Арнар? Рика тяжело вздохнула и качнула головой. – Я ведь дала вам слово, что не убью вас, даже если попросите – невесело усмехнулась она, – но, боюсь, время ваше стремительно сокращается. С таким количеством яда вам осталось, дай Бог, несколько часов. Филисити зажала рот рукой и зажмурилась, пытаясь не дать слезам волю. Рика едва заметно закатила глаза и строго посмотрела на меня. – Я обработаю ваши раны. Заодно задам пару вопросов, если не возражаете, – глава совета буквально прожигала во мне дыру взглядом. Предложение обработать раны было вполне дельным: я уже ощущал легкое головокружение от обильной кровопотери. А обращаться к Ольцигу как к целителю сейчас было довольно рискованно. Если темная кровь активна, воздействие орденской магии покажется ей агрессивным, появится темное облако, чтобы обезвредить dassa, и все тут же поймут, кто я. С такими представлениями, пожалуй, стоило повременить. – Не возражаю, – устало отозвался я. – Вопросы? – возмущенно переспросил Ольциг, сложив руки на груди, – вы допрашивать его, что ли собрались?! Ему нужна помощь целителя, а не полевая медицина! И уж точно не нужен допрос! Я обжег монаха взглядом и качнул головой, многозначительно покосившись на раны. Он, кажется, не понял меня, зато поняла Филисити. Она понимающе кивнула и положила Ольцигу руку на плечо. – Рика знает свое дело, dassa, – необычайно мягко проговорила моя дорогая колдунья, обменявшись со мной долгим взглядом. Я кивнул. – Для допроса действительно не время, – осторожно проговорила Анна. Леди Арнар посмотрела на нее так, что светловолосая воительница невольно вжала голову в плечи. Рика указала на нее пальцем, расширив глаза от возмущения. – У тебя нет. Права. Голоса, Анна, – сквозь зубы, разделяя слова паузами, произнесла глава таирского совета, – лучше держи своего мальчишку на привязи! Или дай ему помогать городу вместе со всеми, но больше не смей подвергать опасности других, поняла?! Анна виновато опустила голову и замолчала. Рика вздохнула и продолжила: – Филисити, отведи своих друзей в подвал храма. Дорогу знаешь. А я пока помогу мастеру Лиггу. Девушка кивнула и послушалась, хотя на лице ее отражалось недоверие. Ронаар подошел к Филисити и молча последовал за ней в подвал храма Онкода, вход в который располагался, судя по всему, с торца этого необычного здания. – Дан, иди с ними, – устало произнесла Анна. Однако Рика была с ней не согласна. – Нет, пусть пойдет с тобой, – отчеканила она, и в голосе ее зазвучала сталь. Я, вздохнув, последовал за ней, стараясь концентрироваться на чем угодно, кроме боли в руке. Раны горели нещадно, до звона в ушах. Я прижимал правую руку к телу, будто бы мог ее убаюкать и унять боль таким образом. Рика и Анна шли по бокам от меня, мальчишка по имени Дан угрюмо плелся позади. У меня создавалось ощущение, что мне действительно предстоит допрос, а не медицинская помощь. Хладнокровная Рика производила впечатление скорее конвоира, чем лекаря. Мы поднялись по невысоким, но широким белокаменным ступеням храма, вершину которого венчала громадная скульптура человека с гипертрофированно большими, напоминающими рыбьи, глазами, абсолютно лысого и с прорезями на шее – по две с каждого бока. Жабры.... Глядя на массивные каменные щупальца, обрамляющие каждую сторону строения, я невольно вспомнил, что Саари рассказывала о тритонах. Они больше напоминали осьминогов, чем рыб. Что ж, архитектор храма Онкода, надо сказать, постарался на славу! Дверь маячила перед нами массивным черным пятном. Рика потянула ее на себя, и та на удивление мягко поддалась. Внутри храма было прохладно, но светло, хотя и недостаточно, чтобы обрабатывать раны. Устройство этого святилища вовсе не походило на церкви Единой Веры. Это больше напоминало вытянутый вширь мемориальный зал Онкода. По стенам были развешены картины древних художников, изображающих победившего Erabi тритона то в своем истинном облике, то в образе человека, стоящего над телом побежденной огромной змеи. Черты лица было не разобрать из-за масштаба картин. Но, кажется, легенда, рассказанная мне Саари, полностью соответствовала действительности. – Дан, принеси фонарь, – сухо произнесла Рика, – Анна, возьми инструменты. Нужно осмотреть раны. Райдер, вы идите за мной. Мне ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Я последовал за леди Арнар к дальнему углу храма, где располагалась небольшая кабинка, похожая на исповедальни в соборах Единой Веры, только немного просторнее. Внутри стоял высокий стол и небольшая скамья. Рика указала мне на нее. – Вам сюда. Погодите, – окликнула она, когда я послушно двинулся внутрь. Голос ее вдруг показался мне удивительно мягким, что повергло меня в откровенный шок, – нужно снять с вас куртку, иначе до ран не добраться. Придется потерпеть. Женщина встала напротив меня и осторожно, боясь задеть раненую руку, принялась расстегивать застежки на куртке. Я на миг даже забыл о боли, удивляясь произошедшей с ней перемене. – Простите, что была так строга с вами. Я видела, вы спасли мою сестру. А потом ее сына. Мне... искренне жаль, что вас ранили. На моем лице появилась сочувствующая улыбка. Почему-то лишь теперь я почувствовал, какой груз лежит на этой женщине, и как тяжела ноша, которую ей приходится нести. Рика Арнар всеми силами пыталась спасти умирающий город, хотя считала, что он обречен, как раненый дексом человек. Мне хотелось утешить ее, заверить, что дексы больше не заявятся в город, да и со мной, может быть, не все потеряно, ведь я до сих пор не чувствую в себе никаких изменений, кроме боли в треклятой руке. Однако, вспомнив слова Дайминио и Массена Гариенна, я вовремя прикусил язык и качнул головой. – Мне было уже нечего терять. В таком случае, пусть лучше зацепят меня, чем здоровых людей. – Вы с Руаном похожи, – хмыкнула леди Арнар, добравшись до застежки рядом с раненой рукой. Я стиснул зубы и с трудом отнял правое предплечье от корпуса, чтобы облегчить Рике задачу. – Вот как? – сдавленно, усмехнувшись, переспросил я. Женщина извиняющимся взглядом посмотрела на меня. – Да. Он так же бросился в атаку, когда спас меня от декса, – она покачала головой, – как будто не боялся последствий. Голос Рики – бархатный с легкой хрипотцой – хорошо отвлекал от боли. Я хохотнул, вспоминая, как Рон вызвал меня на дуэль в Альгране. Ему хватило ума назначить фехтовальный поединок, в котором бы он в любом случае проиграл и который нельзя было отменить, а все потому, что барон Экгард решил отстоять вопрос чести. – Руан – горячая голова. – И горячее сердце, – хмыкнула Рика в ответ, покончив с застежками на моей куртке и подойдя ко мне со стороны левой руки, – как же вы столько прошли вместе, если соперничали за внимание Филисити да-Кар? Я качнул головой. Похоже, глава таирского совета увидела во мне лучшего собеседника для этой неприятной темы. Надо признать, она была в равной степени немила нам обоим. – Мы сразились на альгранской дуэли, чтобы решить этот вопрос, – с усмешкой отозвался я. – Как же вышло, что вы оба остались живы? – голос Рики стал сосредоточенным, она чуть направила меня рукой, пытаясь как можно осторожнее снять куртку с левой стороны. – Никак. Я убил его. А потом Ольциг и Филисити помогли вернуть его из Царства Смерти. – Вам удалось воскресить человека? – изумленно спросила женщина, недоверчиво посмотрев на меня. – Даже двух, – на моем лице появилась кривая улыбка, – я отправился за ним на ту сторону, чтобы помочь его душе вернуться к телу. А Ольциг призвал нас обоих. Он проводник. – Редкий дар, – Рика оценивающе поджала губы и вновь сосредоточилась на работе, – Райдер, я сейчас начну снимать куртку с правой руки. Потерпите. Поначалу Рика бережно стянула с меня правую перчатку, ненадолго остановив взгляд на метке Святой Церкви на тыльной стороне ладони. Лишь когда перчатка оказалась в руке леди Арнар, я сумел выдохнуть. Женщина аккуратно потянула рукав с плеча, и раны отозвались пульсирующей жгучей болью. Я плотно стиснул челюсти, чувствуя, как лоб покрывается испариной. Рика, нахмурившись, постаралась осмотреть порезы через куртку и покачала головой. – Слишком много крови. Одежда прилипла к ранам. Без света трудно что-то разобрать... Точно услышав ее слова, прибыл мальчик с зажженным масляным фонарем. В его свете я заметил в чертах Дана некоторое отдаленное сходство с Рикой, хотя, казалось, между ней и ее сестрой Анной нет ничего общего, кроме, разве что, высокого роста и зеленых глаз. Дан виновато посмотрел на меня и шмыгнул носом. – Простите, что не пустил вас за ворота сразу... – произнес он. Я усмехнулся. Так вот, кем был наш нагловатый страж. – Ничего. Мы не знали, что творится в городе. Твое поведение было правильным. Казалось, моя похвала только больше опечалила мальчишку. – Спасибо, что спасли меня, – грустно произнес он. Рика раздраженно вздохнула. – Дан, посвети сюда. Я должна видеть раны, – строго сказала она. Мальчик безропотно послушался. Вскоре в зале храма Онкода снова появилась Анна. Она несла небольшой сундучок в одной руке, а в другой сосуд с водой. Леди Арнар даже не посмотрела в сторону сестры: похоже, она злилась на нее. Предполагаю, что между Анной, Рикой и Даном произошла какая-то размолвка, из-за которой они и Роанар оказались на площади Онкода, когда напали демоны. – Готовы? – спросила меня Рика и отвлекая от раздумий. Я сдержанно кивнул, впрочем, ничего другого мне и не оставалось. Женщина вздохнула и начала стягивать рукав с правой руки – аккуратно, но уверенно. Поначалу ощущения были вполне терпимыми, но когда прилипшая к ранам куртка начала двигаться в районе предплечья, я не сдержал стон и резко опустил голову к самой груди, будто это могло помочь убежать от боли. Перед глазами заплясали цветные пятна. – Еще чуть-чуть, – извиняющимся голосом произнесла Рика и уже в следующую секунду бросила окровавленную куртку на пол. Я устало выдохнул. Тело предательски качнулось, и Анна, оказавшаяся рядом, поддержала меня под левое плечо, помогая удержаться на ногах. – Ох, сколько крови, – испуганно выдохнул Дан. На его слова не обратили внимания, хотя мальчишка был прав: на пол уже успела натечь маленькая лужица. – Посади его, – Рика указала сестре на то, что я про себя окрестил “исповедальней”. Анна поспешила выполнить ее указания. Я безвольно опустился на сидение, чувствуя неимоверную усталость. Рука вновь вспыхнула дикой болью, когда Рика быстрым движением подцепила ножом прилипшую к ранам сорочку и разрезала рукав. – Ох... – вырвалось у меня. Голова снова закружилась, и я привалился к стене “исповедальни”, прикрыв глаза. – Проклятье, – зашипела Рика, качая головой, – Анна, перетяни ему плечо выше ран. Нужно остановить кровь, ее слишком много. Декс постарался на славу, мастер Лигг. Слова женщины невольно заставили меня посмотреть, что с рукой, и я тут же пожалел об этом. Ясно, откуда взялось головокружение. Повезло, что рука хотя бы осталась на месте! Сквозь кровавое