Ийсара вздернула подбородок и приблизилась.
— Позволите? — мягко спросила она, потянувшись рукой к щеке Мальстена.
Иммар, стоявший подле данталли, напряженный, как струна, грозно на нее посмотрел, но Бенедикт успокаивающе кивнул ему.
— Разумеется, моя дорогая, — расплылся в улыбке он и обратился к Иммару: — Угрозы он теперь не представляет, опасаться нечего.
Ийсара провела рукой по щеке данталли.
— Я тебя никогда не прощу, — сладким, сожалеющим тоном произнесла она. — Но я надеюсь, мне станет чуть легче от того, что я все-таки отомстила тебе.
Бенедикт хмыкнул. Он ожидал, что хотя бы эти слова проймут Ормонта и заставят его заговорить, но ошибся. Мальстен только сильнее нахмурился, но не проронил ни звука. У Бенедикта чесались кулаки преподать этому наглому существу урок, но он сдерживал себя, понимая, что сейчас в этом нет никакой нужды.
— Потрясающе, — с искренним восхищением произнес он, обращаясь к Ийсаре. — О страсти малагорских женщин ходят легенды, и вы — их живое воплощение.
— Я сделала это не для вас, так и знайте! — резко бросила Ийсара.
— Я знаю, — примирительно произнес Бенедикт.
В этот момент данталли все же заговорил. Но это были не мольбы о пощаде, не страхи и не жалобы.
— Позволь ей уйти, — тихо произнес он, цедя каждое слово сквозь стиснутые зубы. Бенедикт удивленно приподнял брови, не спеша отвечать. — Она сделала то, что ты хочешь. Теперь дай ей уйти, — повторил Мальстен. — Она тебе не нужна.
Бенедикт любезно улыбнулся Ийсаре.
— А он благороден, не так ли?
— Всегда таким был, — холодно согласилась Ийсара. Но голос ее зазвенел от напряжения: то, что Мальстен тревожился за ее жизнь, явно насторожило ее. Бенедикт примирительно покачал головой.
— Вам нет нужды переживать, — заверил он. — У нас был уговор, и моей целью и впрямь были не вы, моя дорогая, а этот монстр.
— Я могу уйти прямо сейчас? — все еще напряженно спросила она.
— Если хотите, — смиренно кивнул Бенедикт. Заметив, что Ийсара расслабилась, он добавил: — Вы сослужили большую службу всей Арреде, если вас это волнует.
— Мне на это наплевать, — безразлично бросила Ийсара. Все ее внимание было вновь поглощено Мальстеном. Она будто старалась запомнить его до мельчайших деталей, таким образом немо прощаясь с ним.
Бенедикт осклабился. В руку ему тихо скользнул кинжал.
— Ну, разумеется, — полушепотом произнес он.
Мальстен набрал в грудь воздуха, чтобы посоветовать циркачке бежать, но не успел. До него донеслось лишь, как она резко ахнула. Этот звук сопроводил другой, больше напоминавший глухой удар.
— Ийсара! — воскликнул данталли и рванулся вперед. Иммар нанес ему тяжелый удар в живот, выбив воздух у него из легких. Мальстен покачнулся, но удержал равновесие, только слегка наклонился вперед, попытавшись восстановить дыхание.
— Мальстен… — хрипло выдавила женщина и застонала.
— Не дергайся! — скомандовал Иммар, обратившись к данталли. Судя по удару, Мальстен понял, что этот человек заметно крупнее его, и без нитей с ним вряд ли удастся совладать. А нити… они будто исчезли: как данталли ни пытался нащупать с ними связь, они не откликались.
Бенедикт тем временем поддержал оседающее тело циркачки, цокнув языком.
— Зачем?! — отчаянно прохрипел Мальстен, немного продышавшись. — Ты получил то, что тебе нужно, зачем ты это сделал?!
Бенедикт пожал плечами, хотя и знал, что данталли не способен сейчас этого разглядеть.
— Не люблю предателей.
До Мальстена донеслись шаги затаившихся в подземелье людей. Проклятье, их было много! Не только команда Колера — здесь был не один десяток человек! Их шагам аккомпанировали судорожные булькающие хрипы умирающей Ийсары.
— Что будем делать с ним теперь? — прозвучал рядом жуткий шелестящий голос. По телу Мальстена пробежала волна дрожи, он понял, что перед ним слепой воин Колера. Самый устрашающий из всех жрецов Культа, каких он встречал.
— Тело девки бросьте к мертвым стражникам, — скомандовал Бенедикт. Затем повернулся к Мальстену. — А его, — он снова расплылся в улыбке, — мы возьмем с собой. — Аркал — любитель представлений, так пусть станет его полноценным участником.
Ренард Цирон громко втянул воздух.
— Опрометчиво, — тихо прошелестел он.
— В таком виде этот данталли опасности не представляет, — отмахнулся Бенедикт. — Он в любом случае для нас безвреден.
Это таинственное замечание заставило Мальстена задуматься. Перед тем, как зрение покинуло его, глаза что-то обожгло. Он уже чувствовал такое прежде. Во Фрэнлине, когда имел дело с хаффрубами. Но… ведь Колер — не хаффруб. Он человек. Он не может вызывать такого эффекта, если только он не пошел на какие-то крайние меры и не сотворил с собой что-то. Мальстен не представлял себе, как человек может обладать силой хаффруба, но догадывался, что есть всего одно существо на Арреде, которое могло этому поспособствовать, не побоявшись взяться за подобный эксперимент.
Ланкарт.
Неужто Культ спелся с ним, чтобы заручиться козырем в Малагории? С Колера бы сталось.
Проклятье!
— Ведите его наверх, — победно произнес Бенедикт. — Любого, кого увидите на пути, можете убивать без разбора. Самого главного пленника мы уже заполучили.
Мальстен ощутил толчок в спину. Он попытался сопротивляться, но его продолжили увлекать к лестнице, и ему пришлось повиноваться.
Сердца беспорядочно бились в висках, он старался придумать, как избавиться от красной накидки. Сколько он ни пытался найти контакт с нитями, попытки были тщетны. Против этого средства не было оружия даже у него.
Думай! Думай, бесы тебя забери! — отчаянно стучало у него в голове.
А мгновения продолжали беспощадно утекать сквозь пальцы.
***
Кара долго сидела неподвижно, глядя на ночной Грат, и Аэлин чувствовала, что сердце у подруги не на месте. Состояние в стране… то, как на это реагировал Бэстифар — все это выбивало ее из колеи.
— Ему бы сейчас не оставаться одному, — произнесла Кара после довольно долгого молчания.
Аэлин, успевшая погрузиться в собственные тревожные размышления, вздрогнула от ее слов. Нетрудно было догадаться, о ком шла речь. Саму Аэлин тянуло собрать всех в одном помещении и занять круговую оборону. Тревога Бэстифара, похоже, была заразна и передавалась всем на расстоянии.
— Понимаю тебя, — тихо ответила Аэлин. — Мне тоже неспокойно… думаю, это для тебя не секрет.
Кара пожала плечами.
— После вестей о беспорядках у всех сердце не на месте, — тоскливо произнесла она. — Знаю, глупо было думать, что войны может и не случиться. Я… не то чтобы думала так. Просто пока она была далеко…
— Я знаю, каково это, — кивнула Аэлин. — В дэ’Вере было так же, пока туда не пришла Война Королевств. Некоторое время почти все чувствовали, как над нашими землями сгущаются тучи, а потом… — Она вздохнула, нахмурившись. — Известно, что было потом.
Кара отрешенно кивнула.
Аэлин понимала, что Война Королевств — далекая и не затронувшая Малагорию — не отзовется в душе подруги так же, как в ее собственной, поэтому не злилась на нее за эту рассеянность. Впрочем, и саму ее болезненные воспоминания о годах войны сейчас захватывали лишь отчасти. Гораздо тревожнее ей было за Мальстена, отца и остальных, к кому подбирался новый опасный враг.
— Жаль, Мальстен не остался сейчас с ним, — сдавленно произнесла Кара, вновь вырывая Аэлин из раздумий. В ответ на вопрошающий взгляд подруги она передернула плечами. — Знаю, обыкновенно я такого не говорю, — лицо ее исказила кривая усмешка, — но сейчас мне кажется, что ему стоило остаться. Мальстен всегда такой: появляется не тогда, когда ждешь, и уходит тогда, когда не надо.
Аэлин нервно хохотнула.
— Ты сгущаешь краски, — примирительно произнесла она.
— Может и так, — хмыкнула Кара. — Но, согласись, иногда он действует невпопад.
— Не он один, — уклончиво ответила Аэлин. — У всех так бывает. Несправедливо будет приписывать это только ему.
