– Не скажи… – покачал головой Роман Константинович. – Я вложил в тебя слишком много сил и денег, чтобы ты из-за этой отравы загубил свою карьеру!
– Ты боишься потерять доход от меня, – грустно улыбнулся Илико.
– Зачем ты утрируешь, – нахмурился Дегтярев. – Хотя отчасти ты прав. Нам не нужны проблемы, Илюша. Сейчас ты в самом зените славы. Ты достиг успеха, и теперь тебе нужно удержаться на вершине. Одно неверное движение, и тебя может скинуть вниз кто-то моложе и талантливее.
– Или кто-то, у кого найдется более сильный покровитель, – закончил мысль Дегтярева Илико.
– Давай-ка закончим пока, но вернемся к этому разговору позже. Пойми, я помог тебе подняться, но удержаться – только в твоих силах, – Дегтярев взял Илико за руку и повел в гостиную. – Теперь мы перекусим, а потом… Потом я хочу снова почувствовать твою страсть!
Нежные губы и руки Дегтярева ласкали распластанное на кровати тело Илико, но он ничего не чувствовал. Его мысли витали где-то высоко, под потолком спальни. Он разглядывал изящную лепнину и капельки хрусталя на люстре, даже не слыша, что говорит ему Дегтярев.
– Что-то не так, Илюша? – тот поднял голову и внимательно посмотрел на Илико.
– Нет, Рома… Я просто устал и мне не хочется секса.
========== Глава 16 ==========
Венеция угнетала Илико. Ему казалось, что мрачные здания давят на него, мутная вода источает зловоние, а черные доски причалов готовы развалиться под его ногами. Дегтярев ни на секунду не отпускал Илико от себя. Он водил его по музеям и концертам, стараясь всеми силами отвлечь от пагубного пристрастия. Он даже нашел чудом оказавшегося в Венеции китайского лекаря, который применял старинный метод акупунктуры. После процедур Илико становилось легче. Он с аппетитом налегал на еду или просил Дегтярева о прогулке, но как только действие лечения проходило, он опять впадал в депрессию.
Лодка плавно плыла по воде. Длинное весло гондольера с тихим плеском опускалось вниз и снова поднималось, роняя на дно лодки водяные брызги. Дегтярев заботливо накрыл плечи Илико широким плащом и мягко поцеловал в лоб. Несмотря на теплую погоду, Илико била мелкая дрожь, и он стучал зубами.
– Когда мы уже наконец доплывем? – спросил Илико, бросив злой взгляд на гондольера.
– Тебе не нравится? – удивился Дегтярев. – Посмотри, какая вокруг красота! – Роман Константинович раскинул руки и вновь обнял Илико.
– Этот город весь прогнил и пропах тухлятиной, – поежился Илико. – Я ненавижу его. И этих радостных людей, гуляющих по улицам, ненавижу.
– Может, ты и меня ненавидишь? – спросил Дегтярев.
– И тебя. И это небо. И Солнце. И этих тупых птиц, – Илико вырвался из крепких объятий Дегтярева. – Мне все надоело, понимаешь? Меня ничего не радует. Я просто хочу, чтобы меня все оставили в покое! Все!
– Илюша, я знаю, почему ты нервничаешь, – вздохнул Дегтярев. – Тебе нужно просто потерпеть.
– И что дальше? Ты боишься потерять деньги? – усмехнулся Илико.
– Причем тут деньги, Илюша? Ты просто болен. И я хочу тебе помочь, – покачал головой Дегтярев. – Но я не смогу, если ты сам не захочешь выздороветь!
– Я хочу домой, – Илико с тоской посмотрел вдаль, – Хочу увидеть Солнце, встающее из-за гор. Хочу пить из ручейка прозрачную воду. Хочу сорвать большую гроздь винограда и есть прозрачные медовые ягоды, чтобы по моим рукам тек сок.
– Тут тоже есть солнце. И если хочешь винограда, я куплю… – заговорил Дегтярев, но Илико вдруг уткнулся в его плечо лбом и заплакал.
– Я домой хочу, Ромочка! Понимаешь? Я устал от всего. Мне ничего не нужно. Домой…
На третий день Илико с трудом поднял голову от подушки, и перед его взглядом возникла фигура Дегтярева в плаще.
– Ты куда собрался? – просипел Илико.
– Мне нужно отбить телеграмму. Побудь дома пару часов. Я вернусь, и мы пойдем к Су Чангу, – сказал Роман Константинович, надевая шляпу.
Как только дверь за Дегтяревым закрылась, Илико сполз с кровати, оделся и, с трудом передвигая гудящие ноги, прошел в прихожую. На улице он быстро нашел свободную гондолу и на ломанном итальянском приказал отвести его в бордель.
Гондола причалила к небольшому пирсу, и услужливый лодочник помог Илико выбраться на «сушу». Это был самый дешевый район Венеции, который не посещали туристы. На старых замшелых от влаги помостах стояли простенькие двухэтажные домики. Они были расположены настолько близко друг к другу, что жильцы соседних домов могли спокойно обмениваться рукопожатиями прямо из окон. Между домами были протянуты веревки, на которых сушилось серое от старости белье. На деревянных настилах возле домов лежали кучи мусора, источающие жуткий смрад. Люди с удивлением смотрели на высокого хорошо одетого мужчину, бредущего по улицам.
