А затем леденящий ужас реальности обрушился на него, будто защитник на футбольном поле.
Я трахнул Лори и не помню, как трахал его.
Эта мысль отозвалась сдавленным мучительным звуком, и это разбудило Лори. Эд в панике уставился на него с открытым ртом, когда прекрасный, великолепный и чертовски милый Лори посмотрел на него с улыбкой. А потом, когда достаточно проснулся, чтобы прочитать выражение лица Эда, попытался выскочить с кровати.
Эд успел схватить его за плечо и остановить.
— Лори?
Лори поднял подбородок.
— Да?
Эд отшатнулся.
— Лори?
Он почувствовал, как мир ускользает у него из-под ног. Это, должно быть, ошибка? Как он мог трахнуть Лори и не помнить? Как они прошли путь от «вежливый Лори» до «обнаженный Лори»?
— Лори, мы… мы… не… я… — Он покачал головой и сильно впился пальцами в плечо Лори. — Лори?
Лори потянулся и скинул руку Эда со своего плеча, натянул простыню до подмышек и откинулся на подушку.
— Да?
Поза Лори посылала тревожный сигнал, но Эд не мог разобраться в ситуации, не говоря уже о том, чтобы действовать тонко.
— Лори… мы? Ты и я? Мы… Боже! — Он просто не мог произнести эти слова.
— Занимались сексом? — ему услужливо подсказали.
Эд молча кивнул. Он весь напрягся, настроившись на ответ, но при этом даже сам себе не мог признаться, на какие слова надеялся.
Глядя на Лори, показалось, что тот задумался над вопросом. Наконец, он пожал плечами:
— Зависит от твоего определения.
Эд закрыл глаза и провел рукой по лицу.
— Что… что мы делали?
— Ничего такого, что могло бы оправдать тот ужас, который ты, похоже, испытываешь, — ответил Лори резким тоном. И грубым. И злым.
Эд прижал руку к голове.
— Последнее, что я помню — это офис! Как… как? Как так получилось… и ты… и…
Я даже не знал, что нравлюсь тебе!
Он посмотрел на оголенную грудь Лори, подумал о своем обнаженном теле под простыней, о том, что видел тело Лори, возможно, даже исследовал руками и не помнил.
Эд застонал.
— Я такой долбанный придурок.
Он натянул простынь на голову, чтобы спрятать под ней свои страдания. Но вдруг осознал, что под простыней он находился не один и быстро открыл глаза.
Лори тоже понял это и перекатился на бок, подтыкая часть ткани под свое тело и эффективно скрывая себя от глаз Эда. Раздраженный Эд вылез из-под простыни и посмотрел на Лори. Тот ответил ему свирепым взглядом.
— И кстати, «пожалуйста» за то, что отвез тебя домой и не дал убиться пьяным. И за то, что вымыл пол в ванной и терпел, пока ты распускал руки…
— Мы были в баре? — Вспышка памяти, и Эд сел. — «У Мэтта». Мы были у Мэтта. Мы…
Вертикальное положение усилило похмелье, он застонал и снова медленно опустился на подушку.
— Да. Я приехал к Мэтту после того, как ты не явился на занятие, и Вики назвала меня безумцем. Потому что ты был или пьян, или ранен, или, может быть, оба варианта, и ты был расстроен и спрашивал про меня.
Эд нахмурился, переваривая информацию. Звучало смутно знакомо или, по крайней мере, правдоподобно.
— Что со мной случилось?
— Ничего. Я позвонил тебе, но ты не мог внятно говорить, и твой друг Лиам рассказал, как добраться до места. Я несся всю дорогу, переживая, что с тобой что-то случилось.
Эд удивленно повернулся к нему. Он был тронут.
— Ты беспокоился обо мне?
— Да, потому что я идиот, — щеки Лори окрасились красным, — потому что ты не был в беде, а просто весело тусил со своими футболистами.
Это… это чувствовалось знакомо.
— Да. Я вроде помню, — Эд засиял. — Да! Помню, как ты появился. Я правда помню. — Потом снова сдулся. — Но на этом все. Только твое лицо, и ты сидишь рядом со мной за столом.
Ты выглядел обеспокоенным.
— Ты заставил меня съесть жирный гамбургер с сыром внутри. Ты не позволил мне уйти, и поэтому, когда Лиам сказал, что кто-то должен находиться с тобой и убедиться, что ты будешь в порядке, я вызвался, — Лори сжал губы с отвращением.
Эду не было противно. Он был потрясен. И тронут.
— Ты сделал это для меня?
— Да, — огрызнулся Лори.
Почему? Но Эд не стал спрашивать вслух, а просто посмотрел на Лори.
— Спасибо.
Лори фыркнул и лег на спину.
Эд перекатился на бок и потянулся к нему. Лори попытался отбиться от прикосновений, но Эд настойчиво взял его за руку.
— Итак, ты отвез меня домой. И у нас был секс, — подсказал он, — в некотором роде.
— К сожалению, да, — признался Лори.
Эд переплел свои пальцы с Лори.
— Что мы делали? — И когда Лори не ответил, Эд провел большим пальцем по тыльной стороне ладони, ободряюще поглаживая. — Так как ты установил ограничения, предполагаю, проникновения не было?
Лори стал по-настоящему взбешенным.
— Думаешь, я позволил бы меня трахнуть, когда ты был так пьян, что не помнишь, что случилось?
— Ты мог бы трахнуть меня, — заметил Эд.
— Я думал об этом, но потом у тебя началась рвота, и этот порыв прошел. — Лори произнес это так сухо, что Эд не мог понять, была ли это колкость, или он реально чуть не трахнул его.
Мысль о том, как он был близок к тому, чтобы быть с Лори, пронзила Эда болью и тоской, и он замер. Мочевой пузырь почти разрывался, настаивая отправиться в туалет, но Эд проигнорировал его требования и сосредоточился на Лори.
— Так что мы делали? — То ли прошептал, то ли тихо проговорил. — Что произошло? — Когда Лори ничего не ответил, Эд снова погладил его по руке, умоляя: — Пожалуйста. Расскажи мне.
Он ожидал, что придется настойчиво просить, умолять и уговаривать. В лучшем случае Лори пробурчит все до мельчайших подробностей, либо бросит слова в Эда, словно кинжалы. Он был готов ко всему. Но когда Лори отвел руку назад и, глядя в потолок, рассказал Эду правду в точных, изящных, эротичных и обнаженных деталях, был в шоке.
— Ты прикасался ко мне весь вечер, — начал Лори. — Если ты не висел на мне, ты буквально лежал или касался плеча, шеи или руки. Когда я пытался уехать, ты посмотрел на меня, словно на предателя, и я не смог заставить себя бросить тебя там. В машине ты меня практически не трогал, но ты говорил со мной, расспрашивал обо мне. О моем прошлом. Я чувствовал себя глупо, и поэтому рассказал тебе все. А ты, как мне кажется, понял меня. Возможно, потому что был пьян. Но я не думал об этом, не в тот момент. Я чувствовал себя услышанным и пусть немного уязвимым, но ощущал себя с тобой в безопасности. Именно поэтому, полагаю, когда мы оба стояли уже в моей квартире, ты снова с тоской посмотрел на меня, и я поцеловал тебя. Я поцеловал тебя у стены. Ты поцеловал в ответ. А потом провел губами по моей щеке, впился руками в мои волосы и начал шептать. Ты сказал, что думаешь, что я красивый. «Такой красивый», — повторял ты. «Такой красивый-прекрасивый». Я снова пытался тебя поцеловать, чтобы заткнуть, но ты не переставал говорить.
Эд хотел, чтобы Лори немедленно замолчал. Он на самом деле считал Лори красивым. Он думал об этом все время. Но никогда не хотел произносить это вслух. И чертовски уверен, что никогда не хотел сначала сказать, а потом никогда не вспомнить.
Лори продолжал, но слова звучали неестественно и прерывисто, словно он хотел их произносить не больше, чем Эд хотел услышать их.
— Ты сказал, что я прекрасен, когда танцую. Что, когда смотришь, как я двигаюсь, у тебя внутри все сжимается. Сказал, что хочешь жить вместе со мной. Сказал, что хочешь двигаться внутри меня. И там, в коридоре, опустил меня на колени, все время говоря со мной. Шептал красивые пьяные невнятные вещи, и после того, как я помог тебе расстегнуть штаны, стянул мои волосы пальцами и притянул ближе. И потом, да, ты действительно двигался внутри меня.
Эд одновременно возбужденный и отчаявшийся, закрыл глаза, не в силах больше терпеть все это. Но Лори беспощадно продолжил:
— В какой-то момент мы переместились в спальню, где еще немного целовались, а потом ты говорил еще более красивые глупые вещи. О том, как ты все время думал о танцах со мной. О том, насколько живым себя чувствовал. А потом скользнул вниз по моему телу, целуя и шепча, и взял меня в рот. Ты развел мои ноги и занялся любовью со мной своим ртом и своими руками; сосал меня, гладил, и я сдался и пустил тебя. Я ни о чем не думал, только то, что ты делал со мной. И я отпустил. Чего я не делал очень долгое время.
