— Томми? — в дверь постучали. — Я войду?
Том уткнулся в подушку и застонал. За дверью стояла бабушка.
Вся семья пыталась проводить с ним беседы и расспросить, что произошло, но он стоически терпел допросы и не раскалывался. Теперь в бой пошла тяжелая артиллерия.
Бабуля зашла без спросу, не дождавшись ответа. У Тома сразу зарябило в глазах от её пестрого оранжево-желтого пиджака.
— Ничего не расскажу, — отрезал он, отвернувшись к стене.
Бабуля уселась на его кровать и положила сухую руку с холодными кольцами ему на голову.
— А мне и не нужно ничего рассказывать, — заявила она. — Уж я-то отличу разбитое сердце от сыпи на заднице.
Том напрягся, но ничего не ответил.
— Знаешь, мы с твоим дедушкой поженились очень рано, — вздохнула она, перебирая волосы Тома. — Нам было по шестнадцать. Мы совсем не знали друг друга, и жизни тоже не знали. Первый год все было хорошо, но потом… Потом мы начали показывать свои настоящие характеры. Тут-то и выяснилось, что жить вместе — не то же самое, что переписываться и гулять по саду под луной. Наш брак стал полным крахом. Он был замкнутым и не умел проявлять чувств, а я, наоборот, была чересчур вспыльчива и эмоциональна. Мы превратили жизни друг друга в ад.
— Почему тогда не развелись? — буркнул Том, против воли заинтересовавшись. Бабушка никогда не рассказывала о своем браке с дедушкой, только оскорбляла его.
— Ох, внук, тогда было другое время, — хрипло засмеялась она. — Нельзя было просто развестись, особенно если есть общий ребенок. Это был бы скандал. Но знаешь, на самом деле всё это отговорки. Никто бы не казнил меня за то, что я ушла от него. Я просто выбрала его деньги, не хотела жить в нищете. И я буду жалеть об этом до конца своих дней.
— Что? — Том даже развернулся к ней лицом. Чтобы бабуля отреклась от денег? Быть такого не может.
— Да, да, — улыбнулась она тонкими губами с коричневой помадой. — Сейчас, прожив целую жизнь, я понимаю, что сама лишила себя счастья. Ни деньги, ни эти дрянные шмотки, ни драгоценности — ничего из этого не сделало меня счастливой. Когда я смотрю на твоих родителей, я так завидую им. У меня нет человека, к которому я могу прийти, обнять и рассказать обо всех тревогах. Нет того, кто поцелует меня на ночь и пожелает спокойной ночи. Нет того, на кого я смотрела бы, как твоя мама смотрит на моего сына.
Из уголка накрашенного глаза бабушки потекла слезинка, и Том нелепо разинул рот.
— Так что если ты, дурачок, нашел свою любовь, настоящую любовь, то ни за что не упусти её! — бабушка отвесила ему хорошую пощечину. — Никакие блага мира не заменят тебе любовь, понял? Что бы ни говорил твой проклятый дед, не умеющий любить. Борись за своё счастье и думай головой, а не жопой!
Том схватился за щеку, все ещё глупо таращась на бабушку.
— Но что, если… Если эта любовь окажется ненастоящей? Как у вас с дедушкой? — прошептал он.
— Тогда бросай её и ищи дальше! — прикрикнула она. — Не сдавайся никогда. Если даже твою мать косоглазую полюбили, то где-то бродит и твоя идеальная половинка, которую не смутят твои наполеоновские планы и невыносимое порой зазнайство. Нужно пробовать, пока не получится, ты же сам так всегда говорил. Иначе проживешь всю жизнь как твой жалкий дед, который только пил и жаловался малолеткам на свою невыносимое существование, втихаря потрахивая служанок.
Том с шумом выдохнул и откинулся на подушку.
Бабушка всегда была резка и не стеснялась в выражениях, но зачастую была права.
— Спасибо, бабуль, — мимолетно улыбнулся он и сжал её ладонь в своей. — Я услышал тебя.
— Очень на это надеюсь, — ворчливо ответила она и чмокнула его в лоб. — А теперь собирайся, скоро на ужин гости приедут. И вырви этот свой сиротливый волосок с подбородка, право слово, как будто на деда твоего смотрю! Фу.
Она бодро вскочила на свои огромные зеленые шпильки и выпорхнула из комнаты, оставив Тома в глубоких раздумьях.
Он помылся, выдернул несчастный волосок, который, как оказалось, перекочевал к нему по генетической цепочке от дедули, и даже нашел в себе силы выкопать из шкафа приличные брюки и белую рубашку. И все время думал. Думал так усердно, что не заметил, как за окном стемнело.
В состоянии прострации он спустился в столовую, уселся на своё обычное место и уткнулся в тарелку, краем глаза отметив, что пустых стульев как-то слишком много для обычного семейного ужина.
— А вот и гости!
Том вздрогнул от громкого голоса отца.
И замер, подняв взгляд. В дверях сияли улыбками Джеймс и Лили Поттер, а рядом с ними грустно пялился в пол Гарри, которого обнимал за плечи какой-то темноволосый мужчина, даже на беглый взгляд не имеющий с ним никакого семейного сходства, зато обладающий весьма выразительной щетиной и накачанными бицепсами, рвущими короткие рукава черной рубашки.
Том поперхнулся воздухом и быстро опрокинул в себя половину стакана с водой.
— Как мы рады! — мама раскинула руки и кинулась всех обнимать, похожая на золушку в своем воздушном розовом платье. — А это, должно быть, Сириус?
— Сириус Блэк, к вашим услугам, — мужчина отлепил свои клешни от Гарри, сверкнул белозубой улыбкой и отвесил глубокий поклон. — Лучший друг и почти что член семьи, — он подмигнул Гарри.
У Тома назрело сразу несколько вопросов. Он помнил, что это крестный Поттера-младшего, но не знал, что выглядит он как мужчина с обложки ведьминского журнала. Он часто забывал, что волшебники за пятьдесят вовсе не выглядят на пятьдесят. Никто из волшебников не выглядит на свой возраст после тридцати, кроме Дамблдора. Но ему простительно, он ведь просто хочет, чтобы никто не догадался, что под его бородой прячется второй подбородок, который он наел лимонными дольками.
— Вы родственники? — даже на Перси этот хлыщ произвел впечатление. И неудивительно, потому что он был ослепительно красив, как кинозвезда.
— Кровной связи не имеем, и слава Мерлину, не хватало нам Блэковской придури, — отмахнулась Лили Поттер, нарядившаяся в симпатичное светлое платьице.
Том уперся взглядом в Гарри, но тот не посмотрел в ответ. От его натянутой улыбки за версту несло неловкостью. Первым порывом Тома, едва он увидел его, было уйти из столовой, сославшись на головную боль. Но этот Блэк выбесил его одним своим появлением, так что теперь Том не собирался никуда уходить.
— Ох, Лилс, не зарекайся. Вдруг у нас с вами ещё будут общие потомки? — нагло подмигнул этот патлатый мачо и на глазах у всех приобнял Гарри за талию.
«Руки убрал, старый хрен!» — завопил про себя Том, вытаращив глаза так сильно, что, кажется, капилляры полопались.
Он не разбирался в тонкостях ухаживаний. Но в чем он точно разбирался, это в том, когда посягают на его территорию. И этот крестный слишком уж близко прижимался к Гарри, слишком явно трогал его, чтобы принять это за обычную привязанность к крестнику. Особенно если учитывать то, что Гарри нравились скуластые высокие брюнеты, а Блэк выглядел как самый роскошный из них.
Пока все знакомились и рассаживались, Том пытался просверлить взглядом дыру в голове Блэка, но тот воспринял его интерес по-своему.
— Том, да? Гарри упомянул, что вы вместе работали в архиве. Бывал я там несколько раз, когда работал аврором. Странное место, — Блэк прищурился, разглядывая Тома так, словно мысленно прикидывал, за сколько можно продать каждую часть тела, если расчленить его.
— Вы тоже работали аврором? — удивилась бабушка, кокетливо хлопая ресницами. — Странно, вы больше похожи на модель нижнего белья. Волшебники специально набирают на службу одних красавчиков?
Том злорадно подумал, что Блэк может быть ровесником его бабушки. «Дед в трусах» звучало не так уж сексуально, как «модель нижнего белья».
— Скорее, красавчиков манит опасность, — пробурчала Лили, бросив неодобрительный взгляд на сына.
— Привет, — вяло поздоровался Поттер, усевшись напротив Тома. Он смотрел исключительно на свою тарелку и никуда больше.
