Сперва Сэмюэл поцеловал шею Дэмиана, затем с другой стороны, под ключицей, на что услышал шумный выдох. Поцелуи обжигали кожу на груди, возле соска, вызвав краткий стон, Дэмиан прогнулся в спине, подставляя себя под ласки. Губы Сэмюэля коснулись живота, бока, немного выше лобка, альфа провёл языком от пупка вверх, оставляя влажную дорожку, заставляя Дэмиана дышать чаще, сжать пальцы.
Всего одна деталь, однако она усиливала возбуждение в разы, каждый поцелуй оставлял невидимые ожоги, разносил по телу волны жара, заставлял изгибаться, подчиняясь кратким жестам Сэмюэля. Неспешно, будто специально растягивая момент, он расстегнул молнию на джинсах и стал медленно стягивать их, целуя ноги Дэмиана, поражаясь, насколько тот изящный. Одно лишь заставляло волноваться — очень слабый запах ванили, исходящий от гладкой кожи, несмотря на буквально сжигающее возбуждение, однако Сэмюэл не позволил себе отвлекаться в столь важный момент. Сэмюэл провёл ладонью от внешней части бедра Дэмиана до колена и ниже, а затем медленно вверх, плавно переместив руку на внутреннюю часть. Когда Сэмюэл коснулся паха Дэмиана, тот резко выдохнул и медленно закрыл глаза, пытаясь не поддаться страсти раньше времени, подчинить хотя бы часть эмоций.
Из-за того, как сильно сжал пальцы, Дэмиану стало немного больно, однако на фоне общего возбуждения он совсем не чувствовал этого, эмоции затуманили разум и понимание происходящего. Осталось только наслаждение, каждая клеточка тела отзывалась на любое прикосновение альфы, который смазал пальцы лубрикантом и плавно ввёл их в анус Дэмиана. Он шумно выдохнул сквозь губы, пытался выровнять дыхание, вести себя сдержаннее, однако очень скоро проиграл удовольствию, оно переполняло, захватило целиком и полностью, тем более, когда Сэмюэл вставил член.
Одной рукой Сэмюэл держал Дэмиана за бедро, второй фиксировал связанные галстуком руки, глядел на лицо омеги. Дэмиан едва не сгорал, передавал испытываемый восторг Сэмюэлю, который ощущал, как горячие мышцы сжимают член, узкие, влажные, уничтожающие последние крупицы самообладания. Сжав пальцы немного сильнее, Сэмюэл захватил губы Дэмиана глубоким поцелуем, но не спешил увеличивать темп, пусть сам и тело омеги требовало больше огня, большей страсти и агрессии. Пока что Сэмюэлу удавалось контролировать себя. До определённого момента. Голос Дэмиана, звучащий прямо на ухо Сэмюэля, громкие сладкие стоны вызывали в нём что-то первобытное, чему не хотелось сопротивляться.
Прижимая Дэмиана к себе, Сэмюэл постепенно увеличивал темп, наслаждался запахом ванили и голосом омеги, который не скрывал наслаждения. Дэмиан сжимал ногами поясницу Сэмюэля, тем самым уговаривал совершать толчки чаще, резче, глубже, они заставляли Дэмиана срываться, стонать во весь голос, совершенно не сдерживать переполняющее наслаждение.
Скоро Дэмиан глубоко дышал, ощущал горячее дыхание на шее и тяжесть от лежащего на груди Сэмюэля, которого гладил по коротким волосам. Возможно, странно лежать на постели рядом с заполненным презервативом, однако ни у Дэмиана, ни у Сэмюэля не находилось сил и желания, чтобы выбросить его. Сэмюэл потёрся головой о грудь омеги, улавливая нежный аромат, тепло кожи и до сих пор не уровнявшееся биение сердца. Дэмиан потрясающе пах, пусть совсем слабо, не как должен, а тот всё любовался Сэмюэлем, который, кажется, задремал.
— Тебе не пора спать?
Сэмюэл встрепенулся и плавно поднялся.
— Нет, я не устал…
— Ничего страшного, — нежно улыбнулся Дэмиан, притянул Сэмюэля ближе и поцеловал в нос. — Вы оба очень усердно работали, и теперь вам пора отдохнуть.
— Точно?
— Конечно. Вы у меня такие молодцы, так что будь молодцом и ложись спать, — почти настоял Дэмиан, на что Сэмюэлю пришлось кивнуть.
Накинув рубашку на плечи, Дэмиан поправил постель, пока Сэмюэл быстро принял душ и заодно всё-таки выбросил презерватив. В одной лишь рубашке Дэмиан ощущал себя на удивление спокойно и не боялся, что Сэмюэл вдруг сорвётся и нападёт с ласками со спины, он слишком устал для подобного, но главное — обязательно спросил бы разрешения. Как и Уильяма, Дэмиан укрыл Сэмюэля, подоткнул одеяло, чтобы холодный ветер не пробрался к альфе, погладил по голове и стал тихонько напевать. Прошло совсем немного прежде, чем Сэмюэл заснул и возможно именно из-за его спящего вида Дэмиана тоже коснулась сонливость, тихонько закрыв за собой дверь, он вернул в свою комнату, так и не надев джинсы.
Перед тем, как лечь спать, Дэмиан неспешно принял душ, вспоминая дивное ощущение, которое подарил Сэмюэл, ощущение уже почти привычное, но по-прежнему пленительное. Не так давно Дэмиан и допустить не мог, что однажды секс станет для него не просто чем-то привычным, а способом проявления любви, возможностью отвлечься, выпустить чувства, укрепить связь. Даже при всей возвышенности мыслей и усталости, что-то уговорило Дэмиана проверить, не прислал ли Джозеф, с которым Дэмиан активно общался последние несколько дней, сообщения, тот в самом деле всего полчаса назад предложил встретиться, как только появится возможность.
Без всяких сомнений Дэмиан согласился увидеться с Джозефом, и возможно поэтому долгое время не мог заснуть. Одно дело — общаться с Джозефом через сообщения и звонки, и совсем другое — встретиться с ним в реальности, увидеть его глаза, почувствовать прикосновения после всего, что произошло в «Связи». Проблема заключалась именно в этом — оставшись наедине с собой, прислушавшись к своим чувствам, Дэмиан начал понимать, что любовь к Джозефу родились исключительно из-за одиночества. Наверное, это относилось к ним обоим, брошенным, предоставленным самим себе, никем не понятыми, нашедшим утешение друг в друге. Теперь Дэмиан это осознавал и надеялся, что Джозеф тоже понял; если его чувства тоже родились по вине одиночества. Перевернувшись на другой бок, Дэмиан тихонько вздохнул, обнял огромного плюшевого единорога. Как-то страшно затрагивать эту тему, не будучи до конца уверенным в своей правоте, поэтому Дэмиану оставалось лишь надеяться, что разговор сам собой расположит к прошлому, новому настоящему и неизвестному будущему.
Как работящий — теперь и на неопределённое время — омега, Джозеф предложил встретиться утром у парка, куда Дэмиану пришлось добираться на машине, заблаговременно предупредив Леонарда, Уильяму и Сэмюэлю Дэмиан оставил записки о неожиданном уходе. Особо наряжаться Дэмиан не стал, чтобы Джозеф не подумал лишнего, и пока ждал, Дэмиан пытался придумать начало разговора, как повести себя, что можно, а чего нельзя спрашивать, строил множество вариантов предстоящего разговора. Звуки просыпающегося города умиротворяли, щебет птиц, приятный ветер и небо без единого облака, всё это Дэмиан хотел воспринимать как знак, что всё пройдёт отлично. И скоро услышал за спиной столь знакомый голос:
— Прошу прощения, можно с вами познакомиться?
— Джозеф! — при виде друга, Дэмиан не сдержался, прильнул к нему, ощущая теплоту и нежность, с которой Джозеф ответил на объятия, без какой-либо страсти, без единого намёка на неё.
— Вау… Ты прямо расцвёл.
В стеснении Дэмиан слегка прикрыл глаза, одарил ласковой улыбкой.
— Спасибо… С ними я правда чувствую себя совсем иначе… Ты тоже изменился, — вдруг заметил Дэмиан, стал разглядывать Джозефа с почти серьёзным выражением лица, — только не могу понять, в чём именно.
— На самом деле очень многое изменилось, — почти философски объяснил Джозеф, подставил локоть. — Идём?
Дэмиан взял его под руку, и омеги неспешно зашагали по улице. Оказалось почти странно общаться с Джозефом без всякого стеснения, без желания ощутить его прикосновения или получить неожиданный поцелуй, почувствовать его руку на пояснице. Джозеф не предпринимал ни единой попытки как-то проявить симпатию, в общих чертах рассказывал о новой жизни и, кажется, почти не обманывал и почти не скрывал каких-то деталей. Ненавязчивая атмосфера, купленный по дороге кофе, разговоры о жизни и о каких-то мелочах успокаивали Дэмиана, он не мог перестать улыбаться, однако не забывал о сложном вопросе, который необходимо как-то поднять, но не набирался сил озвучить его. В какой-то момент Джозеф остановился, взял Дэмиана за руки, заглянул в глаза, и этого оказалось достаточно, чтобы понять, о чём он хочет сказать.
