- Знаешь, рыжий, - вяло сказал Сват. - Два года назад, когда я в истерике звонил тебе в твои грёбаные США, убиваясь из-за слепоты, чего-то ты не спешил нарисоваться на горизонте со своей любовью. А ведь тогда ты действительно получил бы, что хочешь.
- Ты хочешь сказать, что из-за моей глупости теперь готов послать меня на хуй? - голос Митьки стал плотным, глухим, злющим и растерянным одновременно. - Ты стал очень злым, Сват.
- Нет, родной, я просто избавился от розовых очков. Я вообще избавился от очков. Они ведь не нужны слепому, правда?
- Слава, - выдавил из себя рыжий, - не надо так... Я же на самом деле...
- Что на самом деле? - поинтересовался Бехтерев. - Забудь, Матвей, пляши и пой. Ты мне теперь бесконечно далёк. Звучит пафосно, да? Но это так и есть. Не нужен ты мне, понимаешь? Я научился жить со своей слепотой. И при этом - без тебя. Ты для меня теперь просто человек, каких много вокруг. Оглянись и ты их увидишь. Этих самых многих. Я же их слышу. Но больше не хочу слышать тебя. Даже шагов. Тебе всё понятно? Если бы ты остался в своих пэмэжэ, иногда звонил там, всё было бы ровно. А ты прилетел... Бака***!
Голос Стасика тут же поинтересовался:
- Может, чего покрепче, Сват?
- Точно, покрепче, - кивнул Бехтерев. - А дай-ка мне виски со льдом, двойной. Как ты умеешь, Стас.
- Сей момент, - бармен отошёл, судя по движению воздуха. Бехтерев же прислушался к повисшей тишине, уловил сдавленное дыхание рыжего и сказал:
- И больше никакой Японии, парень.
Словно маленькая сфера вакуума образовалась вокруг Бехтерева и его собеседника. Но это был вакуум только для них двоих. А вокруг кипели страсти.
Звон кубиков льда о стекло.
- Видели мою новую го-гошу? Хоть и кулек самолетный, но на него ведутся, - смешок и опять позвякивание льда.
- Что за го-гоша? - удивление.
- Милый, ну ты тугой, - вздох, явно надменный. - Это новенький Энжи с гоу-гоу платформы. Ты как мальчик-колокольчик. Будто первый раз - не водолаз, - общий смех.
- Все, я пошел отдаваться релаксу, - последний сербок и стук стакана по стойке.
- Ну, ты пятиярусная попа, Энжи! Уже нового нашел?
- Вротмненоги! Ты что городишь, детка? - громкий хохот. - Релакс, это не имя, а процесс. Ты хоть иногда труси изо рта доставай и тренируйся говорить умные вещи. Иначе, так и сдохнешь, думая, что консенсус, это мужской орган. Хотя, самая худшая часть некоторых мужских членов - ее обладатель. Все, ушел.
Дыхание Митьки стало рваным, беспокойным и чрезвычайно обиженным. Но это Свата не побеспокоило. Рыжий прошипел:
