Сьюзен Кэрролл
Ночной скиталец
Была одна из тех ночей, когда случиться может все, что угодно.
Во всем чувствовалось волшебство. Лунный свет струился на землю. Прибой рокотал, подобно дракону, который, верно, и выдыхал тот мягкий туман, что медленно обволакивал землю. Вдоль скалистого берега скользила, как привидение, высокая фигура в мерцающей кольчуге и темной тунике. Призрачный рыцарь, придворный короля Артура[1], который по ошибке забрел в девятнадцатый век и не может никак найти дорогу назад в Камелот[2].
Однако Ланс Сент-Леджер[3] был просто человеком в маскарадном костюме, в который он облачился по случаю Иванова дня[4]. У него не было проблем с перемещениями во времени. Дела, занимавшие его ум, были куда значительнее.
Мужчина тщательно осматривал безмолвный пляж, пристально и тревожно вглядываясь в темноту. Он был красив: точеные черты загорелого лица, квадратный подбородок, хищный профиль, шевелюра цвета воронова крыла. Однако бархатистую тьму его глаз слегка портил явный цинизм, хотя он был еще молод — всего двадцати семи лет от роду. Старше его делало разочарование, затаившееся в изгибе полных губ, придававшее его лицу неприятное выражение, которое исчезало только с улыбкой.
Сейчас же, изучая перевернутый остов покинутой рыбачьей лодки, наблюдая за холодными пенными пальцами морских волн, стирающими любые следы, он не улыбался. Ланс был совершенно уверен, что именно здесь час назад на него напали. Грабитель, скрывший лицо под капюшоном, застиг его врасплох и оставил валяться на песке без сознания. Когда Ланс очнулся, то обнаружил, что исчезли часы и кольцо с печаткой. Но самым скверным было другое. Вор забрал его меч — тот самый, передававшийся в семье из поколения в поколение, оружие, пронизанное тайнами и магией, как само имя Сент-Леджеров.
Когда отец вручил этот меч Лансу в день его восемнадцатилетия, юноша ощутил в старинном клинке волшебную силу. Одно лишь прикосновение к эфесу делало его сильнее, лучше, благороднее. Произнося непреложный обет, как и все наследники Сент-Леджеров до него, он был совершенно серьезен.
Клянусь, что обнажу этот клинок только во имя правого дела. Никогда не обращу его против своего родственника. И в день свадьбы вручу этот меч как символ бессмертной любви моей невесте вместе с моим сердцем и душой навечно.
Давно это было. Тогда Ланс еще верил в такие вещи, как правое дело, магия и настоящая любовь. Он тогда и в себя верил.
В отчаянье Ланс бродил вокруг лодки, сам не понимая, зачем решил вернуться сюда, на что надеялся. Может, вора замучают угрызения совести? И он вдруг появится, чтобы вернуть украденное сокровище Лансу, с поклонами и расшаркиванием, причитая: «О, вот и вы, мастер Ланс![5] Возьмите ваш фамильный меч. Умоляю, простите за дерзость!»
Губы Ланса презрительно изогнулись при мысли о собственной глупости. Он выругался сквозь зубы, проклиная и неизвестного грабителя, и самого себя. Он наделал много ошибок в прошлом, запятнал честь семьи, но допустить кражу меча было самым худшим из того, что он когда-либо делал.
«Неправда, — словно кто-то грустно шепнул ему на ухо. — Хуже всего было то, что ты сотворил со своим братом, Вэлом». Но Ланс отогнал мысли о Вэле. Он и так уже достаточно был измучен виной из-за пропажи этого дьявольского меча.
Отчаявшись найти на пляже хоть какие-то следы напавшего на него, Ланс развернулся и направился вверх по тропинке, ведущей в деревню. Молодой человек вышел в отставку, но все еще двигался с той офицерской выправкой, что выдавала в нем человека, почти девять лет прослужившего в армии Веллингтона[6].
Осторожно ступая вдоль кузницы к скобяной лавке, он всматривался в ряд выбеленных домов. Днем Торрекомб[7] был наполнен буйством красок, шумом, смехом, в канун Иванова дня оживление царило повсюду. Сейчас же деревня погрузилась в глубокий сон, ни души не было на площади, украшенной зеленью.
Лансу было пришла в голову мысль тщательно обыскать дом за домом, но он быстро отказался от этого намерения. Вряд ли кто-нибудь из местных посмел бы на него напасть. Жители окрестностей Касл-Леджер[8] слишком благоговели перед хозяевами замка и их легендами — историями о семействе, ведущем свой род от печально известного мага. Хотя могущественный лорд Просперо[9] закончил свои дни на костре, он передал своим потомкам странные дары и силы, из которых часть досталась и Лансу.
Нет, было совершенно ясно, что никто из местных не осмелился бы подшутить над представителем их рода. Вор явно был чужаком, незнакомцем, а этим вечером из-за ярмарки в Торрекомбе было полно путешественников. Многие останавливались на постоялом дворе — оттуда как раз и следовало начинать поиски.
Ланс прокрался через площадь, и наконец перед ним выросли неясные очертания «Пламени дракона». В этом причудливом строении до сих пор сохранились следы первоначального замысла, относящегося еще к эпохе Тюдоров[10], - прямоугольные окна с балкой посередине, нависающие карнизы.
Конюх при гостинице суетился во дворе, ухаживая за лошадью запоздалого постояльца. Ланс наблюдал за ним, держась в тени. Давным-давно он поклялся отцу, что никогда не откроет секрет, не расскажет о своем необычном и пугающем даре посторонним. А нарушить обещание, данное Анатолю Сент-Леджеру, грозному хозяину Касл-Леджер, не так-то просто.
Ланс благодарил судьбу за то, что сейчас отец с матерью и тремя его младшими сестрами далеко от Корнуолла[11] — путешествуют за границей. И так уже он достаточно натворил дел к разочарованию главы семейства. Если повезет, думал молодой человек в приступе самобичевания, нужно вернуть меч до того, как слух о его последней эскападе дойдет до отца. Придется постараться.
Прячась за деревом, Ланс жалел, что у него нет способности ясновидца, как у кузины Мейв[12]. Тогда поиски меча были бы проще… и безопаснее. Конюх все никак не собирался уходить. Этот проклятый идиот вместо того, чтобы просто позаботиться о лошади, принялся ее гладить, болтал с ней.
Ланс тревожно взглянул на небо, пытаясь вычислить, сколько у него времени до зари. Когда солнце взойдет, его никто не должен застать вне дома, использующим свой странный талант.
Когда слуга наконец-то завел лошадь в конюшню, мужчина вздохнул с облегчением. Украдкой Ланс скользнул к зданию гостиницы. На мгновение им овладела нерешительность, но все же молодой человек взял себя в руки и… прошел сквозь стену.
