Любовь Попова
Любовь на спор
Глава 1
— Даша, ты надолго? Я собиралась приготовить ужин!
— Если ты собиралась, ты и готовь! — усмехаюсь и хлопаю дверью.
И только потом выдыхаю свободно, полной грудью. Словно из клетки вырвалась.
Саша мне нравится, но порой ее забота как удавка на шее. Прошло уже столько времени, но она продолжает следить и контролировать. Боится? Да и можно ее понять. Когда мы начали жить вместе, я была огромной, убитой, потерянной.
Расправляю плечи.
Лучше не думать. Именно так говорят все психологи, лица которых слились в одно пятно. Лучше не вспоминать, как говорит Алекс — муж Саши и мой…
Может быть именно новость, что он мой настоящий отец, что-то во мне переключила. А может быть мать, так старавшаяся оставить меня в психушке. Или… Марк.
То, что он сделал, прощать нельзя, но в тот момент, когда он держал меня в плену своего тела, почти простила. И лишь потом сообразила, что пора иметь хоть немного гордости. Пора жить для себя.
Так что, если мы увидимся снова, я просто подниму подбородок повыше, встряхну волной волос и покажу, что уже не толстая, а весьма и весьма привлекательная особа.
Я может быть так и не думаю, но взгляд соседа Вениамина убеждает меня в обратном.
И еще мужика из другого подъезда, который улыбается мне, пока выхожу из своего. И проезжающего на скейте мальчишки.
Мне весьма неловко. Ощущение, что они все знают про то самое видео, а не любуются тем, какой я стала. Но я останавливаюсь возле витрины магазина и долго смотрю на то, как не права.
Даже мои тараканы не могут закрыть мне глаза и не дать увидеть изменений. Они слишком разительны, а заметила я их совсем недавно. Мне странно видеть себя такой. Кажется, что мое огромное тело просто впихнули в худую оболочку. И стоит наколоться на веретено или съесть лишнюю калорию, как моя пухлая жопа вернется. С треском и взрывом всем на потеху.
Это мне потом объяснили, что в еде нет ничего страшного, а фигуру можно продолжать поддерживать танцами. Они, собственно, и помогли толстой, неуверенной в себе Даше превратиться в худую, но столь же неуверенную в себе Дашу.
Но для спокойствия Саши, Алекса, Паши, я широко улыбалась и убеждала всех, какая я уверенная, а имя Марка могу произносить без внутреннего трепета и дрожи ненависти.
Зато дрожь от ветра настигает меня стабильно, пока гуляю по набережной. Просто брожу вдоль, почти несмотря на людей, чувствуя, как ветер поднимает волосы, пышную юбку, как уносит пару слезинок.
Больно ли мне. Господи, адски. Порой кажется, что она разрывает меня изнутри, а порой кажется, что ничего и не было. Марка, его рук, слов, предательства. Кажется, что это все напридумывала я сама. Что ничего страшного не случилось.
И только сжимающееся сердце при виде шевроле «Камаро» или боев без правил, случайно мелькнувших при переключении телевизора, напоминают мне… Все было. Все это было.
И моя боль не результат воспаленного воображения, а реальные чувства, так и не умершие.
Замираю прямо на тротуаре, влекущая мыслью. А станет ли легче? Когда? Ведь прошло уже девять месяцев. Так много! Или это мало?
Сколько нужно времени, чтобы на самом деле вытравить у себя из груди печать с именем «Марк», когда я смогу посмотреть ему в глаза и сказать: «Ты для меня ничего не значишь»?
Облокотившись на парапет, смотрю на легкие волны. Саша боялась меня сюда пускать. Чтобы не пришлось вылавливать из Москвы-реки.
Не придется. На удивление, но боль лучше, чем пустота. Именно ее я ощущала в те дни. Мне просто не хотелось ничего. Особенно жить. А сейчас хочется дождаться, когда и боль станет лишь фантомной. Отголоском первой любви. Да и бывает она разве счастливой. Надо смириться, что в моей жизни Марк всего лишь эпизод. И по-своему хороший. Ведь была же я счастлива?
В какой-то момент понимаю, что мне жжет щеку.
Странное ощущение и я накрываю ее ладонью и смотрю направо.
Сначала вздрагиваю, когда вижу напротив парня. То есть, не просто парня… Плечи, прическа, цвет волос. Но я ведь точно знаю, что Марка нет в городе, тогда откуда…
Закрываю глаза и трясу головой. Ерунда. Не может быть. А я просто устала. Мы с Сашей уже три ночи пытаемся посмотреть ее любимый сериал.
Открыв глаза, улыбаюсь. Действительно показалось. На другой стороне реки никого нет. Только вот легче не стало. Я не готова ко встрече. Я еще не готова сказать: «Мне все равно».
Уже звонит телефон, и я сбрасываю. Не прошло и часа, а Саша уже беспокоится.
Разворачиваюсь и иду по весенней аллее в сторону нашего жилого комплекса. Мне нравится май. Слякоть уже сошла, а до лета еще есть время. Еще есть время, чтобы определиться, куда поступать в сентябре или может быть начать работать. Потому что последние девять месяцев я просто сижу на шее у новоявленного отца.
Мы с ним почти не разговариваем, но его помощь и заботу я принимаю как должное. Сама не могу понять почему.
Напрягаюсь, когда слышу шаги за спиной. По телу проходит озноб, не связанный с ветром, и, кажется, что вот-вот на меня обрушится лавина.
Я иду быстрее, но и шаги не отстают. Я, конечно, не научена самообороне, но врезать и сбежать смогу, тем более среди бела дня.
Но горло все равно стягивает страх. А что, если мне не показалось. Что если он вернулся и теперь продолжит причинять мне боль. На вопрос «зачем» я даже не пытаюсь ответить. Так же, как на вопрос «зачем он пытался вытащить меня из больницы».
Чувство вины? Это не оправдание его поступка.
Дергаюсь, когда юбка словно за что-то цепляется. Прямо как тогда в поезде и я не выдерживаю. С криком взмахиваю ногой. Но ее ловит сильная рука и, увидев чья, от шока почти падаю.
— Марк!
Он ловит меня и добро улыбается.
Добро? Мне хочется расцарапать его лицо, у меня сердце заходится от стука, в ушах звенит, а он улыбается.
— Ты знаешь моего брата? — спрашивает Марк… И я пытаюсь понять, что он несет, и хочу, чтобы он убрал от меня свои руки. Но он и сам меня отпускает. Снова спрашивает: — Ты, наверное, знаешь моего брата. Марка?
Моргаю долго-долго, наверняка выгляжу как дура. Но прокашлявшись и оправив юбку, начинаю осознавать действительность. Даже изменившись, Марк бы никогда не надел рубашку и жилет.
— А ты…
— Кирилл. Кирилл Синицын. А тебя как зовут?
Глава 2
— Зовут?
Слов нет. Просто вот не знаю, что сказать. Потому что смотреть в лицо Марка больно. Осознавать, что это не он, еще больнее.
И эта улыбка. Добрая. Не Марка она. Он так не умеет. Даже шутка или изгиб губ его всегда циничны.
И я к этому привыкла. А как привыкать к доброте? Да, собственно, и зачем привыкать…
Просто развернуться и уйти. Не прощаясь.
— Стой, стой, — его пальцы хватают мое запястье, его голос почти такой же… Но. Вот она разница. Ничего.
Я не ощущаю ни покалывания, ни тревоги, и сердце возвращается к привычному ритму. Это не Марк.
— Ты имя свое не сказала.
Мне не хочется говорить, потому что тогда это может всколыхнуть в нем воспоминание. Может быть он что-то слышал?
— Даша, — все-таки говорю и мягко высвобождаю руку. Поворачиваюсь и разглядываю его уже спокойнее. Нет даже короткой щетины, что при поцелуях царапала кожу, а вместо скул как будто щеки.
— Даша… Мне нравится.
— Что… Нравится? — с вычищенных до блеска ботинок поднимаю взгляд. А он словно ждет от меня чего-то.
— Ты нравишься… Надеюсь, мой брат не сделал тебе ничего плохого? — хмурится «Марк», и меня начинает потряхивать.
Не знает…
Получается, он тогда не прилетал? Получается, он ничего не знает?
Для него я просто девушка. Просто девушка, за которой он бежал. Это напоминает обычную сцену знакомства миллионов пар.
Облизываю пересохшие губы и понимаю, что совру, если он будет расспрашивать подробнее.
