Теона Бонк
Роман. Перед бурей
Аннотация
- Ева, скажи, что самое главное в жизни? - мы прогуливаемся в сквере возле ее училища.
- Любовь.
Меня больше не удержать. Прижимаюсь в порыве к ее губам. Через секунду меня охватывает страх, что она не ответит. Когда она отвечает, мы расцветаем.
Ева. Моя Ева.
Хочу, чтобы не могла дышать без меня.
Потому что, кажется, я уже не могу…
ПОРЯДОК СЕРИИ:
1. РОМАН. ПЕРЕД БУРЕЙ
2. МАРК. ЗАБЕРУ ЕЕ СЕБЕ
2.5. Марк и другие. Бонус
3. ХАРЛЕЙ. ПОВЕРЬ В МЕНЯ
3.5. Харлей. Прокатимся? Бонус
4. ДАВИД. ОБРЕТАЯ КОРНИ
5. НИКИТА. ПОБЕЖДАЯ СТРАХ
ХРОНОЛОГИЯ:
1. Роман и 2. Марк (события развиваются параллельно летом)
3. Харлей и 4. Давид (тоже параллельно события, только через год, тоже летом)
5. Никита (история развивается сразу после событий в книге Давид)
1
РОМАН
Улыбаюсь еще раз официантке, сегодня флиртуя с ней скорее по привычке, чем для удовольствия, и направляюсь к столику, где сидят сестра и Юля.
— Привет, сестренка! — крепко обнимаю, кивая ее подруге. — Юлька, как жизнь?! — старательно избегаю ее похотливого взгляда. Я мало какую юбку пропускаю мимо, но подруги сестры под запретом.
— Привет!
— Сонь, ты не передумала насчет переезда? Папа вряд ли обрадуется, когда узнает.
Я-то уж точно сомневаюсь в том, что это хорошая идея. Мы и так видимся все реже. Хорошо, что это из-за того, что она нагрузила себя учебой и еще теперь работой в папиной охранной фирме. Все парни в ее универе уже давно предупреждены, из какой она семьи, и держаться от нее подальше. Но если она переедет, мне будет тяжелее за ней присматривать.
А что если она приведет какого-нибудь придурка домой однажды? И вообще, не странно ли, что она съезжает из родительского дома раньше меня? Все таки я — старший брат. Но она так стремится к самостоятельности. А мне и дома хорошо.
— Не передумала. Это к лучшему, что он уехал из города по делам. Я смогу спокойно перевезти вещи. К тому же, я говорила ему, что хочу начать жить самостоятельно.
— Не думаю, что он понял, что ты планируешь переехать так быстро, — впрочем, как и я. Хотя мне понятны ее мотивы. Отец не контролирует меня, так как ее. Я могу уходить и приходить, когда захочу.
- Я не виновата, что предыдущий жилец съехал на месяц раньше, чем ожидалось, — на этой фразе к нам подходит мой лучший друг. Паша перехватывает мой встревоженный взгляд, но ничего не говорит. Лишь хлопает ободряющее по плечу. Знаю, он считает, что мы с отцом слишком опекаем Софию. Наверное, это под силу понять только тому, у кого есть младшая сестра.
У Паши никого нет. Мы — самое близкое к семье, что у него когда-либо было. Когда отец дал ему работу в своем автосервисе и впервые привел к нам в дом, это была дружба с первого взгляда. Словно две родственные души встретились. Но я не ищу такой же связи с женщиной. Слишком много на свете красивых девушек, чтобы останавливать свой выбор на одной.
2
После обеда мы выходим на улицу и стоим еще какое-то время перед входом в кафе. Сегодня солнечная ясная погода. После затяжных дождей вдвойне приятнее наслаждаться голубым небом и солнцем. Наверное, поэтому мы и не спешим расходиться, каждый по своим делам.
Мое внимание привлекает хрупкая фигура в ярко-голубом летнем платье. Ткань, должно быть, совсем легкая, так как внезапно поднявшийся ветер пикантно подхватывает ее, и она кружится в бешеном ритме вокруг ножек незнакомки, поднимаясь все выше. Ветер как будто флиртует с ней, побуждая меня сделать то же самое.
На этот раз с удовольствием.
Борясь со стихией, сохраняя при этом грациозность, она удерживает двумя руками развивающуюся юбку, не давая ей подняться до неприличных высот, к моему разочарованию. И даже, когда ветер играет с ее длинными темными волосами, теперь полностью закрывающими ее лицо, она не отпускает края платья. Мне хочется подойти и убрать растрепавшиеся локоны назад и наконец увидеть ее. Не знаю, что в ней такого. Но я словно загипнотизирован.
В тот момент, когда я делаю шаг в ее сторону, она отбрасывает спутавшиеся пряди с лица и поднимает на меня глаза. Пронзительно голубые настолько, что небо и платье тут же меркнут в сравнении с ними.
Свежесть. Вот, что я чувствую, глядя на нее.
Она поспешно заходит внутрь кафе, и я удивлен тому, что мой мозг еще достаточно функционирует, чтобы я смог повернуться к друзьям и попрощаться с ними, прежде чем последую за ней.
— Я, пожалуй, вернусь еще в кафе ненадолго, ребята. София, не вздумай таскать коробки сама. Обязательно позвони, когда будешь перевозить вещи в квартиру.
— Ладно! А она хорошенькая!
— Кто? — не знаю, почему я весь напрягаюсь.
— Официантка! Ты ведь из-за нее хочешь вернуться?
— А, да. Именно, — обнимаю сестру на прощание, жму руку Паше. Юля? Ээ. Никаких объятий. Это уж точно. — Пока ребята! — машу им рукой на прощание.
Вхожу в кафе и тут же нахожу ее взглядом, устроившуюся в самом дальнем углу за маленьким столиком на двоих. Она самая красивая из всех грустных девушек, которых я когда-либо видел. В чертах ее нежного лица застыла печаль. Это ненадолго. Это то, что я могу исправить.
— Привет! Позволь мне угостить тебя облепиховым чизкейком. Они здесь просто — райское облако, — присаживаюсь к ней за столик. Знаю, это нагло вот так, не спросив. Но я боюсь услышать отказ. Впервые со мной такое. Обычно я более уверен в себе. — Я Роман!.. А ты... — продолжаю, когда она не отвечает.
Почему так вспотели ладони? Ищу глазами официантку. Надо поскорее сделать заказ. Тогда ей будет неловко прогнать меня. А когда она попробует чизкейк... (я не шутил. Это нереально вкусно. А этот облепиховый сироп сверху... ммм). После такого ей захочется парить и любить.
Она поднимает на меня глаза. Я и не знал, что бывают такие глаза. Кристально чистые, голубые, но не холодные. Хочу, чтобы они оставались на мне.
— Тебе лучше вернуться к своей девушке, — мои фантазии обрывает ее сухой тон.
— К кому? — следую взглядом за ее рукой в сторону окна. София машет Юле на прощание и с любопытством поглядывает через стекло в нашу сторону. — Ах, это моя сестра. Ты не первая, кто думает, что она моя девушка. И что-то мне подсказывает, что не последняя. Нередко незнакомцы думают, что мы пара.
— Было похоже на это. Извини.
— Ничего! Наверное, это потому, что я часто приобнимаю ее. Родители воспитали нас так. Показывать свои чувства тому, кто тебе дорог. Разве старшие братья не должны так делать, эмм... — застываю в ожидании.
— Ева, — неохотно отвечает она.
— Приятно познакомиться, Ева. У тебя есть братья или сестры?
— Я единственный ребенок в семье.
— Может быть двоюродные? — кажется, она немного открывается. Буду продолжать эту тему столько, сколько получится.
— Нет. Моя семья — это только лишь я, мама и... папа, — на последнем слове она запинается, и ее взгляд становится закрытым.
— Вы готовы сделать заказ? — как же вовремя подошла официантка. Спасибо ей. И за то, что не пытается флиртовать со мной при Еве. Хотя мы всегда заигрываем друг с другом, когда я захожу сюда.
— Два облепиховых чизкейка, пожалуйста.
— Мне не нужно. Я уже допила свой кофе. Можно счет!
— Я заплачу, — тянусь к ее руке, лежащей на столе. Не позволяя нашим пальцам соприкоснуться, она одергивает ладонь.
От этого резкого движения из ее раскрытой сумочки на стол выпадает яркая листовка. Жадно вчитываюсь в текст, пока она не успела убрать ее обратно. «... Шаде трибьют концерт... «Крафт бар...». Любопытно. Наши музыкальные вкусы совпадают. Дата — эти выходные. Тем временем Ева расплачивается и встает из-за стола. Ее взгляд как будто просит о чем-то и в то же время сожалеет. Но движения резки, а поза закрыта. Не рискую давить на нее сейчас еще больше. Так и остаюсь сидеть за столом, пока ее нежная фигура в голубом не исчезает в дверях.
