Озолс Агата
По битому стеклу
Глава 1
— Он вернулся, — прозвучало в телефонной трубке.
Я ждала этих слов несколько лет, но все равно оказалась к ним абсолютно не готова. Сердце гулко забилось почему-то не в груди, а в горле, будто захотело выскочить наружу. На всякий случая я сжала покрепче челюсти и закусила нижнюю губу. Опомнилась только, когда от боли потемнело в глазах, а на языке стало солоно от вкуса собственной крови.
— Он вернулся, — повторил мужской голос.
— Куда? — каркнула я, словно ворона.
От избытка эмоций голосовые связки перестали повиноваться, и звуки пришлось выталкивать из себя через силу.
— Всю информацию я выслал вам на почту.
Тут только я осознала, что вот оно, то, чего я так долго ждала. Зубы опять сомкнулись на нежной коже нижней губы, и повторная боль привела меня в чувство. В голове прояснилось, сердце вернулась на положенное ему природой место, и застучало размеренно и спокойно.
— Хорошо. Оставшуюся сумму переведу на ваш счет, как договаривались.
— Благодарю, — ответил мой собеседник. — Моя помощь еще понадобится?
При мысли о том, кто-то другой, не я, станет вершить правосудие, во рту стало сухо и горько.
— Нет, дальше я сама, — ответила излишне сурово.
Но мужчина на том конце провода понял меня правильно и не стал обижаться.
— Хорошо. Обращайтесь, если что. С вами приятно было работать.
— С вами тоже, — вернула я комплимент.
Не из вежливости, просто действительно приятно.
— Тогда прощайте, — спокойно, без тени разочарования, сказал мужчина.
— Прощайте, — повторила вслед за ним.
— И… удачи вам, Ядвига.
Я не стала благодарить его за пожелание. Не зачем было, удача и так на моей стороне. Иначе и быть не могло.
Отложила телефон и прошла на маленькую кухоньку. Там, на изрядно обшарпанном столе, прикрытом парой льняных салфеток, стоял мой навороченный ноутбук.
Я открыла крышку, дождалась, когда на экране появится запрос на пароль и ввела восемь цифр. Дата, которую я никогда не забуду, даже если проживу еще сто, нет, тысячу, лет. Закурила и зашла в почту.
Мой собеседник не обманул, все данные уже были у меня. Я сходила за телефоном и через мобильный банк перевела обещанную ему, шестизначную, сумму. Плевать на деньги, не жалко. За ту информацию, которую мне предоставили, я готова была заплатить сколько угодно. Телефон пиликнул входящим сообщением. Мне даже смотреть не надо было на экран, я и так знала, кто это. И дело было не в каком-то особенном предчувствии или ясновидении. Просто, уже несколько лет, как некому было мне писать.
Но приученная все доводить до конца, я открыла мессенджер.
«Деньги получил».
И все, говорить нам больше было не о чем. Не думаю, что когда-нибудь судьба сведет нас снова.
Я отложила телефон и вернулась к почтовому сообщению.
Он на самом деле вернулся в страну. И не просто вернулся, а приступил к работе. Адрес домашний, адрес рабочий — все было в этом письме. И фотографии.
Палец замер на клавиатуре. Я не могла заставить себя открыть полученные фотографии. Потянулась за сигаретной пачкой, с удивлением обнаружила, что там осталась последняя. Черт, надо сходить в магазин, купить сигареты, иначе ночью мне придется туго. Переварить полученную информацию без курева я не смогу, а одна сигарета не в счет.
Поход в магазин не занял много времени. Не смотря на то, что квартира, в которой я жила последнее время, находилась в довольно отдаленном от центра районе, с магазинами там был полным порядок. Я купила сигареты и вернулась домой.
Заварила себе крепкий черный кофе, закурила и только тогда смогла открыть первую фотографию.
Да, он мало изменился. Высокий, худощавый, уверенный в себе. Голова почти седая, но странным образом, это не делало его хуже. Наоборот, удивительно ему шло.
На второй фотографии он был запечатлен с женой. А ведь после суда ходили упорные слухи, что они расстались. Она не поехала с ним, осталась в Москве, вела обычный для жены успешного бизнесмена образ жизни — светские тусовки, салоны красоты, шопинг. Я следила за ее аккаунтами в социальных сетях, надеясь, что эта женщина сможет привести меня к своему мужу. Напрасно, кстати. Или они действительно на время расстались и не поддерживали связи, или слишком хорошо шифровались. Ведь даже нанятый мною специалист не смог ничего откопать, как ни старался.
А ведь он вернулся к ней. В тот самый дом, из которого загадочно исчез практически сразу после вынесения приговора. Но ведь как-то же он умудрялся отмечаться в уголовно-исполнительной инспекции?
Я всматривалась в ненавистное лицо в надежде заметить что-то, что подсказало бы мне, что этот человек испытывает хотя бы капельку вины за то, что сделал.
Напрасно, он так и остался уверенным в себе сукиным сыном. Владельцем заводов, газет, пароходов. Мерзавцем, умудрившимся выкрутиться после трагедии, виновником которой он стал. Виктором Плетневым…
Я так пристально всматривалась в экран ноутбука, что смогла увидеть собственное размытое отражение. А ведь, если подумать, я виновата в том, что случилось не меньше….
Несколько лет ранее
Медленно, осторожно повернула ключ в замке. На цыпочках вошла в квартиру. Стараясь двигаться, как можно тише, скинула туфли на двенадцатисантиметровой шпильке, мгновенно ощутив, как заныли затекшие пальцы на ногах, и крадучись, прошла по длинному коридору. Постояла у дверей нашей спальни, прислушалась, но так и не решилась войти. Если Андрюша еще не спит, меня ждет очередное, долгое и нудное, выяснение отношений, а я так устала, что не то, что говорить, слушать была не способна.
Миновала двери спальни, подошла к детской, медленно приоткрыла дверь. Сашенька спал, подложив ладошку под пухлую розовую щечку. Из-под одеяла выглядывала круглая детская пяточка. Меня накрыло волной щемящей нежности. Сыночек мой золотой, деточка родная.
На цыпочках вошла в детскую и опустилась на пол рядом с кроватью. Хоть Сашенька и спал довольно крепко, но дотрагиваться до малыша я себе категорически запретила, разбужу еще. А ведь так мучительно хотелось обнять, поцеловать, потискать родненького. Пришлось сцепить руки замком за спиной, чтобы сдержать неуемную нежность, рвалась что рвалась из меня наружу.
У постели спящего сына я просидела минут пятнадцать, а потом усилием воли заставила себя подняться, поправила сползшее одеяло на пол и пошла к себе в спальню. Завтра, вернее уже сегодня, рано вставать, нужно постараться чуть — чуть отдохнуть.
У дверей спальни снова замерла.
Хоть бы Андрюша не проснулся, сил моих нет видеть его осуждающий взгляд и слушать гневные слова, высказанные свистящем шепотом. Мне было стыдно, ведь Андрей в чем-то прав. Ладно, не буду лукавить, во всем он прав. Я действительно до скандального мало времени стала уделять семье, мужу и четырехлетнему сыну. Но ведь не нарочно. Просто так вот получилось. Да, я работала в буквальном смысле от заказа и до рассвета, а иногда и наоборот. Да, я смогла достичь отличных результатов в бизнесе. Своя фирма, квартира в центре Москвы, дом за городом. И, самое заветное, то, о чем мечтала, я смогла подарить любимому мужу собственную мастерскую.
Но за все надо платить. Занятая благосостоянием собственной семье, я вынуждена была слишком много работать и времени на близких катастрофически не хватало. Каждую свободную минуту посвящала сыну и мужу, но как мало было этих минут.
Мой четырехлетний Сашенька проводил время с нянями и Андрюшей. Посещал все возможные в его возрасте кружки и секции, и в отпуск, пусть и недлинный, но три — четыре раза в год обязательно, мы с ним ездили вместе. Сашенька не производил впечатление ребенка, обделенного материнским вниманием и любовью, но Андрей считал своим долгом напоминать мне о том, что я плохая мать, регулярно. Чуть ли не еженедельно. Правда, в последнее время, он это делал каждый день. Или ночь, в зависимости от того, насколько поздно я возвращалась домой.
