Пролог
Пальцы у меня дрожали, словно листья на ветру, а сердце билось быстрее, чем сердечко колибри. Сильная ладонь Луки была властной и уверенной, когда он взял меня за руку, и кольцо скользнуло на мой палец.
Белое золото с россыпью из двадцати бриллиантов.
Для других пар это было бы знаком любви и верности, а для нас стало лишь доказательством моей принадлежности ему. Кольцо будет ежедневно напоминать о том, что я попала в золотую клетку, где проведу всю оставшуюся жизнь. В отличие от большинства пар, связавших себя священными узами брака, для нас слова «Пока смерть не разлучит нас» – не пустое обещание. Из этого брачного союза выхода нет. Я буду принадлежать Луке до самого конца. Последние слова клятвы мужчин во время посвящения в ряды мафии с таким же успехом могли бы быть заключительными словами моей свадебной клятвы: «Я вхожу живой, а уйти придется мертвой».
Лучше было бы убежать, пока была такая возможность. Теперь же, когда сотни лиц чикагской и нью-йоркской Семей уставились на нас, о побеге нечего и думать. О разводе, разумеется, тоже. В нашем мире смерть – единственный возможный побег из брака. Даже если бы мне чудесным образом удалось скрыться от неусыпного ока Луки и его людей, нарушение брачного договора означало бы войну. Как бы ни оправдывался мой отец, Семья Луки отомстила бы за урон, нанесенный их репутации.
Мои чувства никогда ничего не значили. Я выросла в мире, где выбор – непозволительная роскошь, особенно для женщин.
Этот брак основан не на любви и доверии. Тут главное долг и честь, ради которых нужно сделать то, что от тебя ожидают.
Связь, гарантирующая союз наших семей.
Я не была наивной и знала, что еще замешано в этот коктейль: деньги и власть. И с тем и с другим в последнее время возникли проблемы, с тех пор как русская Братва, тайваньская Триада и другие преступные группировки захотели расширить сферу своего влияния на наши территории. Итальянским Семьям по всей Америке придется зарыть топор войны и объединиться во имя общей цели – уничтожения своих врагов. Выйти замуж за старшего сына нью-йоркской Семьи – большая честь. Именно в этом мой отец и каждый родственник мужского пола пытались убедить меня после нашего обручения с Лукой. Я все понимала, и не сказать, что мне не хватило времени морально подготовиться к браку, но страх по-прежнему сковывал меня безжалостными тисками.
– Вы можете поцеловать невесту, – произнес священник.
Я подняла голову. Все присутствующие в зале внимательно следили за мной, ожидая хоть малейшего признака слабости. Отец пришел бы в ярость, если бы в выражении моего лица появился ужас, который я на самом деле испытывала к жениху, а Семья Луки использовала бы это против нас. Но я выросла в мире, где единственное, что защищало женщин, – безупречная маска, и лично для меня не составляло труда нацепить ее. Никто не узнает, как сильно я жажду сбежать. Никто, кроме Луки. Я не могла скрыть это от него, как ни старалась. Тело била мелкая, неконтролируемая дрожь. Когда мой взгляд встретился со взглядом холодных серых глаз Луки, я почувствовала, что он знает. Как часто он вселял страх в окружающих? Вероятно, ощущать его в других людях стало для Луки привычным делом.
Он наклонился, сокращая между нами расстояние. Ни следа колебаний, страха или сомнений! Мои губы задрожали, когда его рот коснулся моих губ. Он впился в меня взглядом, смысл которого был предельно ясен: «Ты – моя».
Глава 1
Три года назад
Когда раздался стук, я читала, устроившись на кушетке в нашей библиотеке. Лилиана спала, положив голову мне на колени, и даже не шелохнулась. Дверь из темного дуба открылась, впуская нашу мать. Ее русые волосы были собраны в пучок на затылке, лицо было бледным. По всем признакам мама была взволнована.
– Что-то случилось? – спросила я.
Она улыбнулась фальшивой улыбкой.
– Твой отец ждет тебя в кабинете.
Я осторожно приподняла голову Лили, выбралась из-под нее и переложила сестру обратно на кушетку. Лили тут же притянула колени к груди. Для своих одиннадцати лет она была маленькой, но и я не отличалась высоким ростом – всего 160 см. Впрочем как все женщины в нашей семье. Мать старательно избегала моего взгляда, пока я подходила к ней.
– У меня что, проблемы? – Я не могла припомнить ни одного своего промаха. Обычно мы с Лили были паиньками. Это Джианна вечно нарушала правила и нарывалась на наказания.
– Поторопись. Не заставляй отца ждать, – сухо велела мать.
Внутри меня все сжалось, когда я остановилась перед кабинетом отца. Выждав секунду, чтобы собраться с духом, я постучалась.
– Входи.
Я вошла, стараясь не проявлять никаких эмоций. Отец восседал в просторном черном кожаном кресле за письменным столом из красного дерева. Позади него возвышались полки с книгами, которые отец никогда не читал, но они скрывали секретный вход в подвал и запасной выход из дома.
Он поднял взгляд от стопки бумаг и знакомым жестом пригладил седые волосы назад.
– Садись.
Я опустилась на один из стульев напротив его стола и положила руки на колени, стараясь не кусать нижнюю губу. Отец терпеть этого не мог. Я ждала, когда он заговорит. Он пристально на меня смотрел, и на его лице застыло странное выражение.
– Братва и Триада пытаются забрать наши территории. С каждым днем они становятся все наглее. Нам повезло больше, чем Семье Лас-Вегаса, которой приходится еще и с мексиканцами разбираться, но мы не можем и дальше игнорировать угрозу в лице русских и тайваньцев.
Я пришла в замешательство. Отец никогда не говорил с нами о таком. Девочкам не нужно знать о сложностях мафиозного бизнеса. Но перебивать его себе дороже.
– Если хотим одержать верх над Братвой и Триадой, нам следует прекратить вражду с нью-йоркской Семьей и объединить силы.
Мир с Нью-Йорком? Отец и все члены
