Робкая любовь - Виктория Лукьянова

Первое что мне пришло на ум, когда я очнулась – дикое желание распахнуть глаза, заорать во всю глотку и шлепнуться на пол в обморок. Но получилось лишь открыть глаза и уставиться в блеклую полоску света, попадающую в темную комнату из-под двери. Почему мне не удалось закричать, поняла не сразу, но определенно быстро. Что-то, скорее всего скотч, крепко держало мои губы в плену. Как и руки, которыми я попыталась освободить рот. Испугавшись ощущения того, что я ничего в итоге не чувствовала, закрыла вновь глаза, молясь, чтобы в следующий раз все оказалось сном. Но страх не покидал меня. И я очутилась на грани скорого обморока, но упасть никуда не получилось – я лежала на полу, связанная, полностью обездвиженная и не понимающая, что происходило вокруг.

Обрывки воспоминаний вернулись спустя некоторое время. И пока я пыталась понять, почему мой затылок ныл от тупой боли, успела отключиться, безуспешно борясь со страхом.

Темнота пугала. Она поглощала, забирала воздух. Как и невозможность встать и уйти. Дернувшись еще раз, я даже не смогла перевернуться, надеясь, что мое онемевшее тело не превратится во что-то навсегда обездвиженное. Потому что терять способность ходить я не хотела, но была близка к этому.

Новое пробуждение не принесло мне счастья. Всё та же темная комната, озябшее малочувствительное тело и ноющая точка на голове.

Меня ударили. Теперь я точно могла вспомнить, как потеряла связь с реальностью и очутилась в темном мире. Кто-то меня ударил по голове, и именно тогда, когда я намеревалась сбежать из дома…

Покрутившись на полу, мне все же удалось изменить положение тела, но рук и ног я практически не чувствовала. Тот, кто меня ударил и куда-то увез, явно перестарался с веревками. Да, вроде бы это были веревки.

Оказавшись на боку, я повернула голову и стала интенсивно тереться щекой о деревянный пол, пахнущий сыростью и гнилью. Почему-то запах я почувствовала только сейчас. Как и влажный тяжелый воздух, пропитавший тонкую футболку и джинсы. Втянув воздух в легкие, я замерла.

Топот тяжелых ботинок по прогнившему полу словно барабанил в ушах. Кто-то шел. Причем делал это очень быстро. Заскрипели половицы, и я закрыла глаза, притворяясь спящей.

Дверь распахнулась. Ударилась о стену, и я невольно вздрогнула. Яркий свет фонарика больно резанул по глазам. Даже сквозь сомкнутые веки меня слепили.

– Эй! – Чуть звонкий голос, похоже, принадлежащий парню, наполнил тишину помещения. – Не придуривайся! Я вижу, что очнулась, – хмыкнул он, приближаясь.

Незнакомец остановился в полуметре от меня, еще раз ослепил фонариком, а после неожиданно ткнул носком сапога в живот.

Я скрючилась скорее от неожиданности, чем от боли, и протяжно замычала.

– Говорю же, что очнулась, – хохотнул он, продолжая направлять фонарик на меня. Зажмурившись, я мысленно ругнулась, как делала тетя, когда у нее что-то не получалось. К сожалению, если он продолжит держать фонарик так, я не смогу рассмотреть лица.

Но парень шагнул назад, осветил комнату, будто проверяя все ли здесь в порядке, и закричал, привлекая чье-то внимание.

– Эй, она очнулась! Будешь говорить?

Топот над головой подсказывал, что мы находились в подвале какого-то здания, больше похожего на обычный жилой дом.

– Ты дурак! – Такой же громкий крик разразился сверху, но вот голос был женский. Хриплый, низкий. – А ну выметайся оттуда!

– Да, ладно, не злись! – Парень продолжал хохотать, видимо нисколько не испугавшись. – Она же меня не знает и не видит, – подтвердил он мои догадки. Я действительно не могла его узнать. А вот голос женщины почему-то показался смутно знакомым. Но эхо, отражавшееся от стен, как и разделявшие нас комнаты, исказил ее голос.

– Все равно уходи! – прокричала женщина и, судя по тому, как громко стал звучать ее голос, она приближалась к лестнице, ступеньки которой я умудрилась рассмотреть в полуосвещенном коридоре за дверью комнаты.

– Да ухожу уже, – пробормотал парень, продолжая слепить фонариком. Еще раз осмотрелся, хмыкнул и развернулся, топая обратно. – Не хулигань тут, красавица, – кинул напоследок, резко хлопая дверью.

Скрежет замка, удаляющиеся шаги и гаснущая полоска света…

Ранее

– Мотя, это все твоё барахло? Или где-то еще завалялась пара-другая коробок? Десяток коробок?

Никита возмущался, расхаживая по пустой квартире. Почти три часа ушло на то, чтобы загрузить в фургон все моё добро. В том числе и мебель. Но если на габарит я позвал профессионалов, которые быстро справились с диваном, шкафом и прочей тяжелой мебелью и техникой, то на мелочевку, как коробки и мешки, вызвался помогать друг. Что же, Никиту я не заставлял. Он первым предложил помощь, а теперь недовольно расхаживал по почти пустой квартире и ворчал.

– Да, это всё, – успокоил друга, вынося из квартиры последнюю коробку.

– Ну и замечательно, – проворчал он, потирая руки.

Кажется, дружище заработал пару синяков. Хотя такому спортсмену рискующему головой, не пристало ныть из-за мелочей. Как и мне.

– Моть, ты как баба. Столько барахла!

– Что поделать, – пожал плечами.

Не отрицал, потому что понимал прекрасно, что когда выбирал для жилья эту квартиру в центре города, то упустил важный момент: не достаточно места для хранения спортивного инвентаря. А я жить не мог без спорта. Тут вам и лыжи, сноуборд, велосипед. Да все что угодно. И личная маленькая качалка. Поэтому когда понял, что тесно жить в окружении этих вещей, решил для себя что пора двигаться дальше. Да и бюджет позволял приобрести жилище чуть больше прежнего.

Вот я и переезжал в загородный дом. Два этажа, гараж, технические помещения. Цокольный этаж, где запросто можно было организовать место для хранения и полноценный домашний спортзал. А двор! Там чудесный дворик с бассейном. Эх, не дом, а мечта! Друзья не знали, куда именно я переезжал. Я хранил это в тайне, намереваясь удивить их новой крышей над головой. Но пока переезд, обустройство и распаковка вещей. А потом можно будет закатить вечеринку, поплескаться в бассейне.

Не жизнь, а сказка!

– Ну, расскажешь, какое ты себе гнездышко подобрал?

Я покачал головой, запрыгивая в высокий внедорожник. Вот даже машину поменял, потому что опасался, что жизнь за городом могла отличаться от асфальтовых начищенных улиц.

– Приедем, увидишь, – усмехнулся, наблюдая, как Ник запрыгнул в салон.

Машину он уже успел оценить и загорелся купить такую же. Хотя вскоре передумал, поняв, сколько такой монстр сожрёт в городе