Алексис Ноэль
Сломленная. Часть 2
Переводчик: Юлия Цветкова
Редактор: Амира Албакова
Вычитка: Амира Албакова
Обложка: Екатерина Белобородова
Оформитель: Юлия Цветкова
Глава 1
Сто двадцать.
Вот сколько дней прошло с тех пор, как умер Кэм. С тех пор, как я умерла. С тех пор, как я разговаривала с кем-то, кроме своей матери. С тех пор, как я открыла дверь. С тех пор, как меня что-то заботило.
Звонит домашний телефон, и голосовая почта заполнена. Все это означает, что они больше не могут оставлять мне сообщения. Им действительно нужно сдаться. Мне не нужна их помощь. Мне не нужны их соболезнования.
Мне нужен Кэм.
Мне нужен человек, которому я посвятила свою жизнь. Я хочу единственного мужчину, который когда-либо занимал мое сердце. Я хочу вторую половину своей души. Я хочу вернуть своего мужа.
Сто двадцать дней назад мне потребовалось больше часа, чтобы набраться смелости и открыть дверь. Эти люди все это время стояли снаружи. Я знала, что они не уйдут, не поговорив со мной, поэтому я сдалась. Я, спотыкаясь, подошла к двери, едва в состоянии что-либо видеть сквозь налитые слезами и кровью глаза. Когда я открыла дверь, их каменно-холодные выражения не дрогнули.
— Министр армии попросил выразить свое глубокое сожаление в связи с тем, что Ваш муж Кэмерон Уилсон был убит в бою в Афганистане. Я хотел бы объяснить обстоятельства, мэм, если Вы пригласите нас войти.
Нет. Я закрыла дверь и подошла к дивану, рухнув на него, когда новости дошли до меня, принимая то, что я уже знала. Оглушительный крик вырвался из моего горла, вмещая в себя каждую унцию боли, которая была во мне.
Люди звонили так часто, что я переключила свой телефон на беззвучный режим. Я не хотела говорить с ними о Кэме, не хотела слышать, как они сожалеют. Единственный человек, с которым я разговаривала — моя мать, и это было просто для того, чтобы убедить ее не приезжать сюда.
Я вышла из дома только на похороны. Я стояла там во время речей и молитв, и даже пережила салют, когда мне вручали флаг. Что меня убило, так это то, что гроб опускали. Я хотела прыгнуть туда вместе с ним. Самой трудной частью планирования похорон было осознание того, что хоронить нечего, и принятие этого. Отряд Кэма попал в засаду. Их лагерь подвергся бомбардировке, и, согласно тому, что я подслушала, они нашли только обломки.
Я не знаю подробностей его смерти. Я не уверена, что на самом деле хочу знать всю историю. На мой взгляд, это было быстро и безболезненно, выяснение чего-либо еще только разрушит меня еще больше, чем уже есть. Я знаю, что закрываться от всех вредно для здоровья, и это, вероятно, выставляет меня сумасшедшей, но мне правда все равно. Я не хочу видеть людей, которые знали Кэма и хотят поделиться старыми воспоминаниями. Я не хочу видеть людей, которые не знали Кэма и хотят сказать мне, как им жаль, что он умер. Все, что это могло бы сделать для меня, — это постоянно напоминать мне, что он умер. Что он оставил меня совсем одну как раз тогда, когда мы только начинали нашу совместную жизнь.
Я вспоминаю Кэма и все то, чего он хотел для меня. Предсказание Кэма для меня сбылось, и теперь я известна как бестселлер New York Times и USA Today. Мне все равно. Без него это не имеет значения, ничто не имеет значения. В доме полный беспорядок. Я в полном беспорядке.
Я разговариваю с Кэмом каждый день. Говорю ему, как сильно по нему скучаю. Как сильно я никогда его не забуду. Когда я оглядываю наш дом, все, что я вижу, — это Кэм. За эти несколько месяцев я несколько раз пыталась сделать что-нибудь продуктивное.
Я оделась, но так и не смогла выйти из дома. Я сидела в своем компьютерном кресле, но не могла заставить себя напечатать даже букву. Я потянулась к телефону, но так и не набрала ни одного номера.
У меня звонит телефон, и этот звук заставляет меня подпрыгнуть. Я смотрю на него и вижу человека, который является для меня источником негодования, Джейкоба. Он выжил. Он был единственным выжившим. Мне все равно, как он жил. Я не хочу ни видеть его, ни слышать. Я ненавижу то, что он выжил, а Кэм нет. Что он не смог спасти его и вернуть Кэма домой ко мне.
Я была с Кэмом почти десять лет. Уже и не знаю, как жить одной. Не знаю, кто я без него.
Глава 2
Тук. Тук. Тук.
Я слышу стук в дверь. Когда подхожу к ней и смотрю в глазок, я вижу единственного человека, которого никогда не хотела видеть снова. Джейкоб. Я не знаю, что он здесь делает, и мне все равно. Он не тот, с кем я хочу разговаривать. Хоть я и не должна винить его, часть меня все равно это делает. Стук прекращается, и я возвращаюсь в свой новый дом на диване.
Когда я слышу, как открывается дверь, я резко оборачиваюсь и вижу, что там стоит сам сатана.
— Что ты здесь делаешь? Убирайся!
Он спокойно стоит там, скрестив руки на груди, и просто смотрит на меня. Его лицо, как обычно, бесстрастно.
— Я сказала, убирайся! Я не хочу тебя видеть! — Я кричу, и это чертовски приятно.
Он по-прежнему ничего не говорит, вообще не отвечает мне.
Я встаю и топаю к нему.
— Убирайся из моего дома. Тебе здесь не рады!
На его губах появляется улыбка, и это сводит меня с ума.
Я начинаю колотить его кулаками в грудь.
— Уйди. Я не хочу тебя видеть. Я не хочу никого видеть. — Мои кулаки бьют его в грудь, но он не двигается. — Вы должны были вернуться вместе. Ты оставил его там. Оставь меня в покое!
Его руки хватают мои кулаки, и он ведет меня к дивану. Я двигаюсь, чтобы ударить его снова, но он останавливает меня. Джейкоб толкает меня обратно, чтобы я села на диван.
— Возьми себя в руки, Шей. Мы все кого-то потеряли, не только ты! Ты не единственная, кто страдает!
У меня отвисает челюсть, и я теряю дар речи. Кто он такой, черт возьми, чтобы приходить сюда и так со мной разговаривать?
— Как ты смеешь…?
— Как я смею что? Говорить тебе перестать вести себя как избалованный маленький ребенок? Напоминать тебе, что Кэм был не единственным человеком, который не вернулся? Что ты не единственная, кто скучает по нему? Это правда! Ты прячешься здесь от всех, и это ни хрена не помогает ни тебе, ни кому-либо еще!
Я встаю, полностью намереваясь ударить его прямо в его высокомерное лицо, но он снова ловит мою руку и притягивает меня к себе в объятия. Я борюсь с ним, изо всех сил пытаюсь освободиться от него. Он мне не нужен. Мне никто не нужен. Это неправда, мне нужен Кэм. Мои крики и удары превращаются в рыдания. Джейкоб садится рядом со мной на диван, позволяя выпустить все слезы, которые накопились внутри.
— Я так по нему скучаю. — Это все, что я могу сказать. Его хватка на мне становится крепче, и мы просто сидим там.
Через несколько минут я отстраняюсь.
— Почему ты здесь?
Он делает глубокий вдох.
— Кэм попросил присматривать за тобой. Я пытался дать тебе личное пространство, потому что думал, что это то, что тебе нужно. Я подумал, может быть, ты сможешь выбраться из ямы, которую сам же и вырыла. Совершенно очевидно, что ты не собираешься выпутываться из этого самостоятельно.
— Мне не нужна твоя помощь. — говорю я, не отрывая глаз от пола. — Мне не нужна ничья помощь. Я хочу побыть одна.
— Что ж, чертовски плохо. — Джейкоб встает и подходит к окну, раздвигая занавеску. Я вздрагиваю от внезапного яркого света. — Хватит жить в темноте. Время выйти на свет.
Я не хочу быть на свету. Свет — отстой.
Он идет на кухню, открывая холодильник и шкафы один за другим.
— Какого хрена, Шей, у тебя нет еды. Как я должен так жить?
Что, черт возьми, он только что сказал?
