От любви
Пролог
Закрывая дверь ванной, я машинально повернула голову, заметив что-то краем глаза, и резко застыла. Совсем не ожидала увидеть мужа здесь в этот час. Он вальяжно расположился в большом кресле с планшетом в руках, будто регулярно выбирал это место для работы. Хотя на столике рядом я увидела стакан с прозрачной жидкостью и льдом.
Адам даже головы не повернул в мою сторону. А я невольно устремила взгляд на кровать, и сердце застучало быстрее. Трусливая мысль мелькнула в голове — может найти повод уйти из спальни? Но как-то нелепо будет пытаться сделать это в одном халате.
Наконец я сдвинулась с места и начала обходить кровать, успешно миновав кресло, в котором сидел муж. Когда остановилась возле своей половины, все же поддалась сковывающему чувству неловкости, ведь придется делать это перед ним. Кажется, я никогда не привыкну…
В какой-то момент, будто по велению интуиции, я подняла взгляд и занервничала сильнее. Черные глаза, над которыми грозными линиями нависали очерченные брови, смотрели прямо на меня. Неотрывно, точно без слов спрашивая: чего ты ждешь?
Действительно — чего?
Между нами давно стерты все личные границы.
Уставившись куда-то на простыни, я сделала вдох и медленно повернулась боком к мужу. Пальцами потянула пояс длинного халата, под которым ничего не было — все же я смирилась, что бессмысленно оттягивать неизбежное. Чувствовала, что Адам смотрит, поэтому движения были неловкими, и лицо обдало жаром, когда я по очереди стянула рукава халата. Сразу неосторожно бросила его на пуф — аккуратно сложить терпения бы не хватило. Хотелось скорее спрятаться, что я и сделала. Торопливо нырнула под одеяло, борясь со смущением из-за понимания, которое не так давно закрепилось в голове.
Хозяину этого дома не нравится мое тело…
Поэтому я так избегала смотреть ему в глаза. Много раз размышляла, зачем он испытывал себя? Кого пытался наказать? Настаивал ложиться в одну постель каждую ночь, при этом не прикасался… Чтобы я постоянно ощущала себя грязной и опороченной? А может муж наслаждался тем, что я переживала внутри? Ведь, несмотря на то, что мы были женаты по всем законам, у меня как будто не было никакого статуса в этом доме. Адам просто не давал мне ощутить его, дать хоть какую-то опору.
Сердце екнуло, когда через вереницу мыслей я расслышала шаги. Не выдержала — слегка оторвала голову от подушки, но тут же вернула ее назад. Муж подошел к кровати и остановил на мне пристальный взгляд. Невозможно было понять, о чем он думает, что хочет сделать, но почувствовала я себя неуютно.
Наконец послышалось, что Адам начал раздеваться, и я прикрыла глаза. Хотя все равно прекрасно представляла, как он это делает. Уверенно, неспешно. В отличие от меня этот человек никогда ничего не стеснялся.
Темнота неожиданно поглотила все вокруг, слева продавился матрас, и мужской запах тут же коснулся моего обоняния. Кажется, этот аромат преследовал меня повсюду, после каждой ночи… Проникал в ноздри и странным образом будоражил рецепторы. От Адама приятно пахло — глупо было себе лгать. И то, что он очень мужественно сложен, тоже…
— Придвинься ближе, — вдруг раздалось в темноте.
Нахмурившись, я неуверенно повернула голову, хотя совершенно ничего не могла разглядеть. Просто оторопела от того, что муж заговорил со мной.
— Нравится спать на самом краю? — бесстрастно поинтересовался он. — С таким стремлением однажды ты проснешься на полу.
Смятение стягивающей волной расползлось по внутренностям. Этот неожиданный разговор застал меня врасплох. До этой ночи Адама все устраивало, поэтому я не знала, как реагировать!
Решив не давать повода для столкновений, я без спешки повернулась лицом к нему и немного сдвинулась подальше от края кровати.
— Ближе, — тут же раздалось не громче, но требовательнее.
Волнение невольно начало расти. Темнота быстро рассеивалась, и я все лучше видела мощный силуэт мужа, укрытого по пояс. Сдвинулась еще, как вдруг бесцеремонные теплые руки обвили мою талию и шею, насильно придвигая вплотную к обнаженному мужскому телу.
— Вот так, — раздался невозмутимый хриплый баритон, парализовавший меня от макушки до пяток.
Растерянный стон сорвался с губ. Я вдруг осознала, что больше мне не стоит надеяться на спокойный сон в этой кровати…
1
Я не знаю, почему не паниковала и не нервничала. Словно все происходило не со мной. Апатично наблюдала, как Адина ходит по двухместной палате, где ни разу так и не появилось соседей, судорожно удерживая в руках телефон, пытаясь до кого-то дозвониться и ожидая от кого-то звонков в ответ. Как только начинался разговор, она торопилась выйти, словно это не должно было касаться моих ушей. А когда возвращалась, вид ее как будто становился только тревожнее.
Моя реальность с первого дня пробуждения походила на полусон. Хотя чувства постепенно обострялись — совсем транквилизаторы не убирали. Поэтому я не испугалась, когда после визита врача, сделавшего последний осмотр и давшего рекомендации, в палату внезапно вошли двое незнакомых мужчин в черных деловых костюмах. Они смотрелись очень неуместно. Как будто дверью ошиблись. И зданием.
Но лица незнакомцев были серьезны, а голос непреклонен, когда они сообщили женщине — назвавшейся моей матерью, что я должна ехать с ними.
С этого и началась ее необъяснимая суета…
Адина позволила мне называть ее по имени. Так было проще для меня, но явно не для нее. За все время ко мне приходили разные посетители, но эта женщина — чаще всех и, наверное, я успела в какой-то степени привыкнуть к ней. Но к сожалению абсолютно не чувствовала привязанности, как к матери.
Так странно… Не узнавать собственных родных. И жутко неприятно видеть в глазах женщины боль, переживание, но быть не в силах откликнуться.
— Адина, что происходит? — спросила я, когда она вернулась в очередной раз из коридора и замерла у окна, впившись в него невидящим взглядом. — Кто эти люди?.. И кому вы постоянно звоните?
Несмотря на приглушенные эмоции, внутри все же стягивался узел настороженности. А Адина вздохнула и неожиданно сказала:
— Они не помогут.
— Кто?.. — озадаченно уточнила я.
— Мужчины отказались вмешиваться, — обреченно объявила она, будто не услышав меня.
Женщина, с приятным круглым лицом и карими глазами, впервые вела себя так необъяснимо рассеянно и взволнованно. В какой-то момент, словно очнулась и подошла к койке, на которой я сидела.
— Не бойся, — проникновенно сказала она, обняв ладонями мои плечи. — Все будет хорошо. Мы… Мы поедем с этими людьми. Но потом, как я тебе и обещала, вернемся домой! Я уговорю его. Я попробую…
— Что? — заторможено обронила я. — О ком вы говорите?
— О твоем муже, дочка.
Сердце гулко стукнуло в груди, и эмоции словно разом всколыхнулись. Я уловила, как Адина опустила глаза, будто стыдилась этого внезапного признания.
— Я не понимаю… Подождите, у меня есть муж?.. — спросила я, уверенная, что она оговорилась, не иначе.
— Только официально! — горячо воскликнула женщина. Она опустилась на корточки, взяла меня за руки и проникновенно заглянула в глаза. — Я не знаю, для чего этот человек вздумал видеть тебя, но вас более ничего не связывает, уверяю. Бумажки не в счет.
Я увела напряженный взгляд в пространство. У меня не было причин не верить Адине, ведь с того времени, как я очнулась, ко мне приходили всего несколько мужчин — двоюродные братья и отчим. Никого другого, кого бы я могла принять за мужа, ни разу в моей палате не было!
Глаза невольно сосредоточились на пальцах левой, потом правой руки. Я может ничего не помнила, но откуда-то знала, что на безымянном должно быть кольцо, символизирующее замужество. Однако не нашла его.
— А я… обязательно должна ехать? — спросила я встревоженно, посмотрев на Адину, которая застыла у второй койки, где находились почти собранные сумки с моими вещами.
