Цена Игры - Катрина Ланд

— Полина, ты слышала, что две недели вместо нашего генерального, будет его сын?

Я оторвалась от монитора и подняла взгляд на свою коллегу Юлю. Ту еще любительницу сплетен.

— Нет, Юль, до меня эти новости еще не дошли

— Так вот, говорят он был раньше настоящим красавчиком, а потом произошла какая-то трагедия, подробностей не знаю, никто не знает.

Юля все не могла закончить свой монолог, а я только приподнимала брови и могла максимум, что махнуть головой. И погрузилась в свои мысли.

— Поль, ты меня совсем не слушаешь?

Юля смотрела на меня вопросительно, моргая наращенными ресницами.

— Прости, я задумалась.

Я виновато улыбнулась коллеге.

— Так всегда, ты меня не слушаешь, а если это мой шанс?

Она смотрела на меня с надеждой в глазах, можно было подумать, что я решала ее судьбу. Тут же достала из сумочки, зеркальце и помаду, ярко красного цвета и начала красить губы. Юля не меняется.

— Может я влюблю в себя сына генерального, выскочу, замуж, нарожаю кучу детишек. Нет, первым делом я попрошу чтобы уволили тебя, потому что Полина, ты меня всегда игнорируешь.

Мы вдвоем рассмеялись. Я перевела взгляд на часы, было уже шесть вечера. Сотрудники офиса стали собираться домой, в преддверье Нового Года все были в приподнятом настроении. Я же собиралась уволиться сразу после новогодних праздников. Спустя два года работы в офисе, я решила уволиться. А причиной тому стало руководство. Раньше я работала в книжной типографии, рисовала эскизы для детских книг. Незамысловатые рисунки навивали приятные воспоминания детства. Но, увы, книжная типография закрылась, и я осталась не удел со своими зайчиками и уточками, феями и гномами. Спустя некоторое время, я нашла работу в рекламной компании, все было замечательно да тех пор, пока не поменялся генеральный. Вольнов Игорь Станиславович наш нынешний генеральный, само исчадие ада, настоящий тиран, с людьми общался как с пылью под ногами. Я в этом коллективе и была пыль под ногами, сидела, придумывала логотипы, которые генеральный браковал, швыряя мне в лицо. Это было последней каплей, мое терпение лопнуло, и я решила уволиться. Написала по собственному, отнесла в отдел кадров, генеральный подписал, оставалось доработать 2 недели. При воспоминании о руководстве меня аж передернуло. А теперь еще как выясняется, что последние две недели моего пребывания тут, моим новым начальником будет сын генерального. Надеюсь, он более мягкий, чем его отец. Нам придется часто сталкиваться, каждые два дня я обязана приносить новые эскизы логотипов, баннеров. Вот сейчас я как раз заканчиваю несколько примеров.

— Полина, до завтра, долго не засиживайся. Завтра будь при параде

— До завтра Юля.

Я попрощалась, не поднимая головы. Все расходились. Время пролетело незаметно. Когда я вышла на улице было уже темно. Попрощавшись с охранниками, я направилась в сторону автобусной остановки, сильнее укутавшись в пуховик. Эта зима выдалась суровой. Я натянула шапку на лоб еще сильнее, затягивая шарф. Снег летел хлопьями и в городской подсветке и уличных гирляндах казался сказочным. Волшебство летало в воздухе. Меньше чем через час, я была уже дома, попивая горячий чай и слушала бурчание моей кошки Пуши. Пушу я подобрала на улице год назад в такой же мороз, она комочком сидела возле подъездной двери, вся замерзшая и покрытая снегом. Я не смогла пройти мимо. И вот уже как год со мной живет моя прелесть серого цвета с голубыми глазами.

Утро встречало сугробами, снег так и шел не переставая со вчерашнего вечера. Все деревья были покрыты белыми шапками. Я смотрела в окно, улыбаясь, кое где на стеклах остался орнамент мороза. До сегодняшнего утра, я так и не вспоминала про сына генерального. А интересно какой он?. Почему только сейчас я об этом подумала. Юля трещала про него, не переставая, а я даже не запомнила и сотую долю информации. Главное доработать две недели в спокойствии. Я выдохнула и направилась одеваться, сегодня я решила надеть вязаное платье цвета, кофе с молоком, оно доходило до колен и обтягивало как вторая кожа, при этом было очень удобное и теплое. Образ закончила, маленькой брошью, в виде пчелки.

Через час уже подходила к стеклянным дверям офиса, погруженная в свои мысли. Не успела пройти к своему рабочему месту, как зазвонил рабочий телефон. Звонила Ирина, помощница и по совместительству секретарь генерального.

— Пчелкина, тебя срочно вызывает Марк Игоревич.

Я немного опешила и не сразу поняла, о ком идет речь. Судя по моей паузе, она добавила

— Сын Игоря Станиславовича, он заменяет генерального.

— Сейчас буду, спасибо.

Я схватила распечатанные эскизы, оставленные еще вчера вечером на рабочем столе и отправилась наверх.

Ирина сидела за своим столом и без слов, одними глазами показала мне, что могу зайти в саму обитель. Постучав в массивную дверь, я приоткрыла ее. За рабочим столом не поднимая головы от компьютера сидел мужчина, крепкого телосложения, даже издалека было видно насколько он высокий и широкоплечий. Я прикрыла дверь и прошла еще ближе к своему новому мучителю.

— Простите, вы вызывали, я Пчелкина, я тут принесла эскизы логотипов.

Я все продолжала мямлить, закатывая глаза. Несла чушь, и не понимала, что со мной происходит. Спустя мгновение Марк Игоревич поднял голову и пристально посмотрел на меня. Теперь я поняла о чем говорила Юля. Шрам проходил через все лицо, но при этом не казался ужасным или страшным, не портил его, а наоборот предавал мужественности, чувствовалось что-то животное. А глаза цвета стали, смотрели в самую душу. Я никогда не видела таких глаз. Он не отводил взгляд и продолжал смотреть. Мой мир начал рушиться.

— Вы долго будете меня рассматривать? Или мне ближе подойти, чтобы вам лучше было видно?

С жесткостью рявкнул он, не отводя взгляд.

— Простите.

Это единственное, что я смогла выдавить из себя и опустила взгляд.

— Давайте сюда эскизы.

Я подошла ближе и положила бумаги на стол. Не дожидаясь разрешения присесть я сделала опрометчивый поступок и присела на стул для клиентов.

— Я не разрешал вам садиться, или вы всегда делаете, что вдумывается?

Я как ударенная током, вскочила. Успокаивая себя мысленно, только тем, что мне осталось работать всего две недели. Он смотрел на меня, ухмыляясь. Невыносимый, забавлялся ситуацией. Перевел взгляд снова на бумаги.

— Что это? Вы всегда так плохо рисовали?

— Простите, но я закончила художественную школу.

— Плевать, что вы