Случайная невеста для олигарха
Элли Шарм
Пролог
- Нет! Я не выйду за него, - откидываю темные пряди волос с лица, упрямо сверкая глазами.
Только не каждый поймет, что за этой яростью скрываются горькие слезы, полные бессилия и отчаянья.
Все привыкли, что Мира Юсупова - избалованная девчонка, не знающая, что такое глубокие чувства. Кажется, что душу разъедает кислота, до того больно.
- Мне плевать на твои выкрутасы, – жестко чеканит сквозь зубы отец. - Пусть с тобой разбирается Давид.
- Я его терпеть не могу! - почти отчаянно кричу. - Не хочу выходить замуж ни за кого, кроме Максута! Тем более за этого…
Губы дрожат, и я принимаюсь отчаянно моргать. Никто не увидит моих слез!
Почему они так?! За что?! Знают же, что люблю другого…
- Глупости, дочь. – Обрывает поспешно отец. Высокие скулы, покрытые щетиной с сединой, багровеют. – Люблю - не люблю, где ты только набралась этой ереси? Это все воспитание твоей матери…
Говорит, словно оправдываясь перед кем-то. Замечаю, что отец смотрит куда-то мне за спину. По позвоночнику проходит холодок. Нервно ежусь.
Облизываю пересохшие губы, прежде чем обернуться.
Попадаю в плен черных, как ночь, глаз Давида Мансуровича. Он - старший брат Максута. Ненавижу!
Давид смотрит прямо и уверенно. Красиво очерченные губы крепко поджаты и образуют сплошную линию. Держится он с завидным спокойствием.
Мне бы так! Высокий, широкоплечий, словно несокрушимая гора.
Густые соболиные брови сведены на переносице. Мои слова мужчине явно пришлись не по душе. А на что он рассчитывал?!
- Максут женится на другой.
Вздрагиваю, еще в полной мере не осознавая сказанное отцом.
Между лопаток так горит, словно в спину вонзили нож. Оборачиваюсь, недоверчиво приоткрывая рот.
- Не верю… – срывается с дрожащих губ. В голове нарастает беспощадно гул. -
Мы были помолвлены много лет. Это все… не правда!
- Все изменилось. – Каждое слово отца словно гвоздь, вбитый в крышку моего гроба. Так больно, что перехватывает дыхание. – Ты выйдешь за Давида. Завтра ваша помолвка. Без фокусов, Мира. Будет много уважаемых людей, – добавляет отец бескомпромиссно.
Он опускает взгляд на стол и, словно потеряв интерес к происходящему, принимается хладнокровно перебирать бумаги.
Из моих глаз брызжут слезы.
Бред! Не верю! Они что, все сговорились?!
Срываюсь с места. Хочется зажать уши руками. Прокричать: "Я не согласна!" Вместо этого несусь к выходу. Задеваю намеренно плечом Давида, что стоит на моем пути.
Прежде чем закрыть дверь, шиплю, как разъярённая кошка, в красивое, но такое ненавистное мужественное лицо Давида. Так, чтобы не слышал отец:
— Ненавижу!
****
— Земля вызывает, Миру!
Подруга громко щёлкает пальцами перед самым моим носом, чтобы привлечь внимание, но я не слышу и не вижу никого вокруг. Весь мой мир сосредоточен лишь на одном… Все! Конец света! Свадьбы не будет.
— Не понимаю, что он в ней нашёл? - потеряно тяну, ковыряясь вилкой в салате с морепродуктами. — Ну, красивая блондинка... - честно оцениваю достоинства соперницы.
— Там все серьезно, Мир, - откликается Наумова, наматывая на палец длинную темную прядь моих волос. Карие глаза подруги выражают сочувствие.
— Ты меня убьешь, - Катька прикусывает губу, - но Макарова нормальная девчонка.
Поджимаю губы, чувствуя горечь и обиду. Однако злости на Наумову нет. Она всегда говорит обо всем прямо и это мне нравилось в ней в первую очередь.
— Может и для меня кто найдётся? – спрашивает Катька, задумчиво разглядывая присутствующих мужчин себе на роль кандидаты в мужья.
Поднимаю недоверчиво бровь.
Серьёзно? Скольжу взглядом по гостям, ощущая сильную неприязнь.
Одни высокомерные пентюхи, которые кичатся своими связями и зелеными шуршащими бумажками, что набиты их карманы.
Меряется у кого выше забор и глубже бассейн на заднем дворе.
Терпеть не могу… Не помолвка, а цирк!
Не могу смотреть на все эти довольные заискивающие лица партнёров отца. Тошно. Прижимаю пальцы к вискам. На самом кончике языка отчетливо ощущается горечь.
Ну, а что ты хотела? - Злюсь на себя, за весь день и маковой росинки не было во рту. Мысли упрямо возвращаются к Максуту.
Но как же так?
Парень, в которого я с детства влюблена и должна была выйти за него замуж по договоренности родителей предпочёл мне другую. Безжалостно разорвал все мечты, а главное – располосовал сердце в рваные кровавые лоскуты.
— Ой, глянь! - острый локоть подруги ощутимо ударил меня в бок. — Это что, Давид? Какой мужчина! – Говорит с придыханием, закатывая глаза. — Почему тебе так везет? Она еще нос воротит.
Я невольно морщусь и машинально смотрю в сторону, куда указала Катька. Давид Садулаев. Старший брат моего бывшего жениха и… тот, за кого я должна выйти замуж в ближайшем будущем.
Ненавижу родителей!
И Давида тоже!
Ведь мог воспротивиться. Он – мужчина. К его мнению бы прислушались, но он промолчал, дав этим согласие. Традиции превыше всего – так, кажется, он сказал моему отцу.
Глава 1
Юношеский максимализм накрывает с головой, словно цунами, заставляя дёрнуться от возмущения.
От этого вилка громко звякает об тарелку. Боль кислотой разъедает душу от того, как родители поступили со мной.
Захотели - отдали за одного, потом, как вершители судеб, безжалостно переписали правила игры, наплевав на чувства своей единственной дочери-марионетки, и отдали за другого.
Мой взгляд полыхает злостью, пока я слежу за тем, как Садулаев-старший с грацией хищника, словно пантера, передвигается по дому, украшенному живыми цветами. между прочим моими любимыми цветами - карликовыми розами. Что он хочет этим показать?
Красивый, высокий, словно несокрушимая скала. Я прекрасно вижу, каким взглядом провожают его, другие представительницы женского рода. Ну ещё бы…
Один из самых завидных женихов на юге. Хорошо развитую мускулатуру подчёркивает темно-синяя рубашка и чёрные зауженные брюки в стиле кэжуал.
Волевой подбородок, покрытый легкой щетинной, высокие скулы, чёрные волосы.
Тёмные глаза делают мужественный образ Давида по-настоящему притягательным.
Когда чёрные глаза останавливаются на мне, я буквально вижу, как вздрагивает сильное тренированное годами тело.
Зрачки мужчины расширяются, кадык опускается по горлу, а затем поднимается.
- И зачем он только вернулся? - неприязненно бурчу себе под нос, игнорируя восхищённое восклицание Катьки.
Та уже поплыла при виде этого идеального образчика мужественности.
— Ты только посмотри, как он на тебя смотрит! - пищит от восторга рядом Катька.
Да, я знаю, что нравлюсь Садулаеву-старшему.
Я давно замечала на себе взгляд его внимательных темных глаз. Меня всегда возмущало это. Как можно ТАК смотреть на невесту брата?!
Я помню его, когда была ещё совсем девочкой. Тогда все, что я знала о нем - лишь только то, что Давид учится на управленца и очень редко бывает в родительском доме. Он полностью посвящал себя учебе в одном из престижных московских университетов.
Я уже тогда была без ума от его младшего брата. Синие глаза Максима Садулаева казались мне чем-то божественным, внеземным, поэтому я всегда испуганно вздрагивала, когда видела устремлённый на себя взгляд чёрных глаз его старшего брата. Слишком выразительные, слишком тёмные, все слишком… Казалось, они утягивают куда-то на самое дно тайных желаний. Давид Садулаев просто до чёртиков пугал своей мощной энергией.
Сколько я его не видела? Года три?
Должно быть, примерно так... Он объявился за пару дней до того, как я узнала, что помолвка с Максом расторгнута.
Давид появился, словно один из посланников апокалипсиса.
