Любимый предатель (СИ) - Анастасия Воронцова

Когда мама входит в кухню, мое сердце начинает бешено колотиться, ее лицо выглядит бледным и измученным. Под ее карими глазами залегли темные круги.

— Все в порядке? — спрашиваю я, когда мы садимся за продолговатый кухонный стол.

— Доченька, мне очень тяжело это говорить, но тебе стоит знать правду. Я знала, что поступаю неправильно, но твой отчим оставил нам столько долгов… — подавив судорожный всхлип, она протягивает мне конверт дрожащей рукой, и я неохотно беру его у нее.

Вытащив содержимое, на мгновение я перестаю дышать, и мое сердце замирает. Бумага в моих руках — это счет за долг, и сумма настолько велика, что мне кажется, будто я упущу ее от ужаса.

— Сколько ты должна? — спрашиваю я, пытаясь сохранять спокойствие.

Моя мать, кажется, на грани истерики. Она не может даже смотреть мне в глаза, когда повторяет сумму вслух.

— Мне так жаль, прости меня. Я давно должна была рассказать тебе все.

— Я не могу поверить… — шепчу я, и чувствую, как меня охватывает ярость и непонимание. Кто мог одолжить такую огромную сумму моей матери? Кто мог поверить, что она способна вернуть этот долг?

— Я не знала, что делать, — шепчет мама, опустив глаза, к которым подступают слезы, — Теперь нам придется продать дом, чтобы выплатить долг.

— Как… Кто дал тебе эти деньги?

— Он обещал, что это останется между нами. Ведь мы одна семья и…

Сначала я не могла понять, о ком она говорит, но потом, как гром среди ясного неба, до меня дошло. Я почувствовала, как моя кровь начинает кипеть от гнева и обиды.

— Мама, ты заняла деньги унего?

Она кивает, и я понимаю, что это правда. Моя мать заняла деньги у мужчины, который изменил мне, и разбил мое сердце. Она обратилась к нему за помощью, и теперь наш дом под угрозой.

Это был удар ниже пояса.

Дом, в котором я выросла. С которым были связаны мои детские воспоминания. И, хоть я давно здесь не живу, это место дорого мне из-за папы. И он это прекрасно знал.

— Мама, зачем ты это сделала? — выдавливаю из себя, едва сдерживая слезы, но она только качает головой и повторяет:

— У меня не было выбора.

Аня

Лежа на шелковых простынях, я пытаюсь противостоять навязчивым воспоминаниям. Сжимаю подушку крепче, в надежде, что это поможет забыть о том дне, когда моя жизнь разделилась на до и после.

Он был моим мужем, моим другом, моей опорой. Он был тем, кто удерживал меня от падения в бездну. И все же он предал меня, разорвав мое сердце на части.

Я много раз пыталась заставить себя забыть его. Стереть из памяти все хорошее и плохое. Забыть все, что было между нами. Перечеркнуть, как перечеркнул он, и просто жить дальше. Но время от времени эти воспоминания все равно возвращались ко мне, вновь вызывая ощущение той невыразимой боли, все глубже и острее.

Мои пальцы судорожно сминают простыню, словно это может помочь изгнать призрак прошлого и успокоить душу. Я пытаюсь успокоиться, делая глубокие вдохи и напоминая себе, что я сильная, что я смогу преодолеть это. Я знаю, что мое сердце заживет, и что однажды я снова смогу полюбить и довериться. Но сейчас, в эту ночь, мне нужно дать себе разрешение на слабость, чтобы позволить эмоциям выйти наружу…

Пять лет назад

Солнце медленно опускается за горизонт, окутывая комнату мягкими лучами. Я стою в гостиной, сжимая в руках свежий выпуск журнала, на обложке которого изображено лицо моего мужа. Грусть в моем сердце сменяется гневом. Это фото напоминает о днях и ночах, проведенных в одиночестве. Его улыбка на обложке кажется жестокой насмешкой, и я уже не могу сдерживать нарастающее раздражение.

Услышав звук открывающейся двери, я напрягаюсь. Вот и он. Наконец-то вернулся. Когда-то я с нетерпением его ждала. Верная. Любящая. Наивная и глупая. Но сейчас, вместо радости, я испытываю лишь горечь и разочарование. Не могу больше молчать, притворяться, что все хорошо.

— Надоело! Вечно я вижу тебя только на фотографиях, но не дома! — прожигая его ненавидящим взглядом, я кидаю в него журнал. К несчастью, Андрей успевает увернуться, и журнал с шелестом падает на пол.

— Я сегодня дико устал, мне не до твоих истерик, — с ледяным спокойствием отмахивается он, пытаясь пройти мимо меня к лестнице.

В этом весь он. Никаких чувств. Никаких эмоций. Не человек, а машина. Дровосек из сказки, который так и не получил от волшебника свое сердце.

Андрей был из тех, кто останется холоден даже перед лицом смерти. Так что и его реакция на мои слова была ожидаемой. И все же это больно.

Проклятье. Я хотела быть сильной. Я обещала себе, что не пророню больше ни слезинки, но вот, стою, сглатывая комок подступающих слез.

Будь ты проклят, бездушная машина.

— Это не истерика. Зачем тебе я? Я целыми днями одна, я вечно жду тебя, словно преданная собака! Кто я вообще для тебя? — слезы наворачиваются, но я отчаянно пытаюсь их сдержать. Мои боль и разочарование превращаются в ярость, когда я смотрю ему в глаза, ожидая ответа.

Я снова не могу его прочитать. Не могу уловить в его глазах ни одной эмоции. Черт, да я вообще не уверена в том, что этот человек в состоянии их испытывать.

— Я знаю, что я не идеальный муж, — произносит он.

— Мы должны что-то менять, Андрей. Мы не можем продолжать жить так, как сейчас. Я не хочу так жить.

— Аня, я знаю, что ты переживаешь, но сейчас это очень важно для меня. Обещаю…

— Я сыта по горло твоими обещаниями, Громов. Мне нужен человек, которого я когда-то знала. Тот, с кем я могу разделить свою жизнь, а не тень, которая приходит домой только ради сна.

Мой голос дрожит, и я до боли сжимаю кулаки, чтобы не разреветься.

— У меня работа. Я делаю это для нас, я не виноват, что тебе нечем заняться.

— У тебя есть кто-то еще?

Я давно подозревала. Все те разы, что он оставался в офисе допоздна, или же вовсе не ночевал дома. Это его безразличие. Холод…

Андрей хмурит брови, и я впервые за долгое время улавливаю человеческие эмоции на его лице. Вот только это не любовь и не