Принцип бабочки - Кара Райр

Вероника

Хотелось пить. Мои глаза были закрыты тканью, сдавливающей голову, а на руках чувствовался металл. Холодный. От странного положения, в котором я лежала, уже затекло все тело, но это меньшее о чем я должна переживать. Где я? Что со мной?

Я пыталась пошевелиться, но тут оказалось немного места. Особо не вытянешься. Пахнет резиной. Звуки машины, и мы движемся. Кажется багажник. Страх накатывал и подступал к высохшему горлу. Я не понимаю.

Человек, который преследовал меня вчера, вероятно смог меня догнать. Я не помню особо ничего, только, как шла домой, после нудного собеседования и увидела мужчину, который выходил из темного переулка. Я сразу же сняла наушники и прибавила шаг. Видимо не зря. Дальше только вспышки. Я перехожу на бег, когда оборачиваюсь и вижу, что мужчина ускорился, а после только темноты и мерцание фонарей, но и они вскоре пропали. Я свернула в какие-то темные дворы, где по закону подлости не было ни души. Я помню, что даже пыталась кричать и больше не оборачивалась. Только бежала, бежала в никуда. Бежала. Спотыкалась, но не останавливалась. Черт.

Куда меня везут? Что со мной будет?

Вытянула ноги, попыталась согнуться и начала водить головой по эдакому полу в попытках стянуть то, что закрывает мне взор на обстановку. Паника скоро настигнет, нужно сосредоточиться. Ломило все тело. Боль в спине словно стягивала легкие. Я пробовала снова и снова, пока не подлетела, ударившись видимо о крышу всем телом, резкая боль пронзила весь левый бок. Черт, видимо мы угодили на кочку. Черт, черт, черт!

Вероника, соберись! Я снова принялась тереться щекой и лбом о пол, невзирая на боль. Повязка начала сползать. Руки ныли адски, выстреливая в лопатки. Они связаны за спиной и мне казалось, что мои плечи уже сломаны. Нет. Все цело. Продолжаем. Выдохнув, я сделала последнее движение, и повязка сползла на лоб. Первый шаг сделан, но тут все равно темно. Я перевернулась на другой бок, еле как поджимая ноющие ноги. Стала руками искать провод багажного рычага, но далеко я со связанными руками не убегу, даже если мне удастся его открыть, нужно дождаться, пока машина немного сбавит ход и молиться о том, что мой похититель-ублюдок не услышит щелчка или не увидит на панели значок.

Прошло пару минут. Наверное, пара минут. Я считала секунды. Я пыталась двигаться ближе, и вот уже нащупала, но руки меня не слушались. Я чувствую, что движение сбавилось. Это заметно по оборотам колес, которые я слышу. Моя холодная голова пролистывала тысячу сценариев моего будущего, и я собралась с силами. В доле секунды от свободы. Вот, вот, почти получилось! Машина останавливается. Нет, нет, нет! Дура! Я не успела…

Я, конечно, не знала, кто это со мной сделал, но судя по обстановке ничего хорошего меня не ждет. Ничего позитивного не выходит из ситуаций, когда тебя везут связанную в багажнике. Это уж точно не сюрприз, где мне подарят плюшевого мишку и миллион долларов.

Жить очень хотелось. Жить хотелось. Я делала глубокие вдохи и выдохи, жадно глотая воздух высохшим ртом, готовясь выплюнуть легкие через пару мгновений.

Я снова через боль, пронзающую каждую клетку тела, перевернулась лицом ко входу. Я снова считала секунды. Двигатель заглушен. Мы приехали в место моей смерти… Да, скорее всего так и есть. Какой маньяк? Что он со мной сделает? Страшно. Очень страшно.

Я старалась контролировать нарастающую тревогу и свои действия, но выходило паршиво. Да побери меня дьявол, я не могу. Не могу сосредоточиться. надежда упорхнула из моих рук.

Багажник открывается, и я вижу своего старого знакомого. Суку Глеба… Что, мать твою? Он смотрит на меня и нагибается чтобы схватить, но я ударяю ногой по его плечу. Он пошатывается, но продолжает хватать меня уже за голые лодыжки. Я вырываюсь. В непонятном положении чувствую и вижу, как он вытаскивает меня на ослепляющеую солнцем свободу. Я не оставляю попыток оттолкнуть его, но он сильнее меня. С болью я падаю лицом на зеленый газон и пытаюсь встать, как вижу перед собой коричневые туфли. Я замерла. Теперь болела еще и шея, болело плечо, все тело ныло и молило о мягкой кровати и воде.

— Буйная какая, тащи ее на второй, — произнес грубый голос, которого я прежде не слышала. Кто это? Кто этот сумасшедший? Что это за мразь?

И вот через мгновение меня поднимают, и я вижу перед собой серый каменный дом, высокий забор и двух ротвейлеров, пускающих слюни на входе. Фак.

Я оборачиваюсь и въедаюсь взглядом в темноволосого мужчину с черными глазами и густой бородой. На нем только туфли и брюки. Мышцы такие, словно он обкололся всем чем можно, чтобы стать шкафом, машиной или как их там называют. Мерзость. Какой второй? Отпустите?! Тебя никто не отпустит, Вероника. Теперь ты будешь страдать!

Нет, я не бросила попытки вырваться. Я пыталась бить Глеба по ногам и дергалась изо всех сил. Какие там силы, я ослаблена, истощена и вымотана до невозможности, но я хочу жить. Очень хочу.

— Сука, я тебя ненавижу, сука! — кричала я, не переставая и горло рвало от боли, которые причиняли мне эти жалкие крики.

И вот он занес меня в дом. Только для меня это не дом, это место — моя тюрьма. Я чувствую это. А интуиция у меня хорошая.

Какой-то светловолосый худой парень нажал кнопку лифта, и мы с ублюдком оказались внутри. Глеб опустил меня на ноги. Я принялась нападать на него, хоть и понимала, что со связанными руками у меня ничего не выйдет. Я пыталась его пинать, но он словно не чувствовал. Мое тело совсем ослабло и выброс адреналина тут не поможет.

Глеб приложил карточку к какому-то сканеру и нажал -2.

— За что? — я вздохнула и встала у дверей.

— Веди себя хорошо и останешься жива, — лишь ухмыльнулся мой похититель и толкнул меня в проход, тут же закрывая за собой дверь.

Я пошатнулась, но не упала, ко мне начали подходить девушки, я с недоумением осматривала каждую модель в нижнем белье, которая крутилась возле меня. Кто-то сзади освободил мне руки, и я обернулась, увидев перед собой комнату с серыми стенами и черными кожаными диванами. Хоть мои руки и свободны, боль не