Черный цветок - Татьяна Коршунова

Нана. 1928 г.

Августовское солнце только появлялось на горизонте. Не торопливо и лениво, оно поднималось выше и выше, чтобы вновь согреть землю, уже не таким мощным как ранее, но от этого, еще более желанным теплом. Ночи становились холоднее, но дни оставались достаточно жаркими, хотя в воздухе и витал аромат предстоящей осени.

В другой день, не смотря на ранний час, табор бы уже проснулся. Но не сегодня. Лошади, словно стесняясь разбудить хозяев, но не в силах перебороть природу, тихо ржали. Собаки, услышав шорох, звонко лаяли и, через минуту забыв об угрозе, брели в поисках чего-нибудь съестного.

Оставляя позади место, где расположился табор, спотыкаясь о ветки и сучья, по лесу бежали двое. Они не оглядывались, но дабы быть уверенными, что их не догонят, боялись замедлить шаг, хотя уже выбились из сил.

— Постой! — девушка остановилась и, тяжело дыша, облокотилась о дерево. Обернулась и, не увидев среди деревьев просвет, измученно улыбнулась. — Если бы меня хватились, уже был бы слышен лай Найды. И… я бы почувствовала.

— Нана. Ты передумала? — осторожно спросил юноша.

— Нат! Нет, Андрей! Что ты!? — девушка испуганно отпряла от дерева и, охватив лицо любимого ладонями, заглянула ему в глаза. — Я никогда не откажусь от любви! От камам! Просто не смогу… жить без нее. Би миро! Без тебя! Даже зная, что никогда не получу благословения и….

— Это я во всем виноват, — спохватился парень. — Только я! Прости. Прости меня, что полюбил тебя всем сердцем. Прости, что заставил сделать выбор! — он сгреб любимую в охапку и крепко прижал к себе.

— Не кайся в том, в чем виноваты мы оба. Для камам нет ограничений, предрассудков и сословий. Она выбирает лишь тех, кто достоин испить ее сладостный и грешный вкус, — Нана на минуту замолчала и стихла в объятиях суженого, а затем отстранилась и твердо продолжила. — Веди меня! Веди туда, где будет мой новый дом. Где будет наш дом.

Они взялись за руки и двинулись вперед. Уверенным и быстрым шагом. Оставляя прошлое позади, и ступая в неопределенное, но полное надежд будущее.

* * *

Неугомонный будильник в мобильном не собирался замолкать. Раздраженно вздохнув, Наташа подсунула руку под подушку и, как только её пальцы коснулись экрана, мелодия стихла. Девушка помнила: сегодня планерка и опаздывать нельзя, но желания вставать от этого не прибавилось.

Помедлив несколько минут, она все же выбралась из постели и, по привычке взъерошив вьющуюся копну волос, направилась в ванную. Контрастный душ заставил организм проснуться, но сознание, после вчерашних посиделок, все ещё противилось настраиваться на рабочий лад.

— И зачем я потащилась в этот бар!? Ведь знала же… — Наташа посмотрела на себя в зеркало и скорчила рожу. — Ну и вид. Пора завязывать с гулянками среди недели.

Это наставление она говорила себе уже не раз, но как только намечалась подходящая компания и приглашение развлечься, быстро забывала о нем.

Собрав волосы в высокую, объёмную гульку, Наташа умело нанесла макияж и, деловито вздернув бровь, улыбнулась новому отражению.

— Так — то лучше!

Выскочив из ванной, забежала на кухню, щелкнула кнопку включателя на кофеварке и вернулась в спальню.

С вечера у нее всегда было все готово к завтрашнему дню. Начиная с одежды и заканчивая засыпанным кофе. Не смотря на ветреность характера, отцовское воспитание, в прошлом военного, не прошло даром. Привычка настолько въелась в жизнь девушки, что, даже вернувшись вчера домой не в совсем трезвом состоянии, она достала из шкафа чёрное строгое платье, демонстративно повесила его на дверцу, после добралась до кухни, загрузила кофе машину всем необходимым и только после этого, наспех умывшись, легла спать.

Делая жадные глотки, Наташа периодически мурлыкала от удовольствия. Ничто так не спасало утром, как чёрный и жгучий напиток. Девушка подошла к окну и, прищурив глаза, бросила взгляд на, красную «ауди», дожидавшуюся хозяйку в компании соседских автомобилей.

Через минуту удовлетворительно хмыкнув, Наташа отвернулась, опустила пустую чашку в раковину и поспешила выйти из дома, пока какой-нибудь умник, не загородил ей выезд.

Июнь в этом году выдался как никогда жарким. Утро еще радовало прохладой, но к полудню начинался солнцепек и, в этот момент хотелось находиться не в душном офисе, а где-нибудь на пляже. Хотя на рабочие условия грех было жаловаться. Фирма росла, процветала и не скупилась на качественные кондиционеры, хорошую мебель и навороченную технику.

Оказавшись в прохладном фойе офисного здания, Наташа в очередной раз мысленно поблагодарила отца за то, что он у неё такой удачный бизнесмен. Пусть ей не особо нравилось то, чем занималась его фирма, деревообрабатывающие технологии девушкам ни к чему, но жесткие условия: либо сама, либо его помощь и работа в офисе менеджером, не оставила выбора.

За пять лет она привыкла. Тем более напрягаться особо и ненужно было. Отец, как и обещал, во всем помогал, несмотря на то, что времени на дочь у него категорически не хватало.

Игорь Сергеевич Заречный, как и полагалось директору, налаживал контакты, заключал договора и пребывал в основном в разъездах. Обеспечив единственного ребенка квартирой, машиной, работой и всем причитающимся, он периодически звонил узнать, как дела, а каждую вторую пятницу месяца они обедали вместе.

— Здравствуйте, — Наташа поздоровалась с Аллой Владимировной Нарцевой, главным бухгалтером и поспешила к лифту.

До планерки оставалось пять минут. Скорее всего, все уже собрались в кабинете начальника отдела продаж и обсуждают тему нововведений. Наташе было не интересно, что же ещё придумало руководство для более продуктивной работы сотрудников. Усиление мотивации или обложение штрафом. Однако в отцовские условия входило не только присутствие на рабочем месте, но и непосредственное участие в жизни офиса.

— Доброе утро. Здравствуйте. Здравствуйте, — в помещении пять на пять стулья были составлены в три ряда.

Наташа поздоровалась чуть ли не с каждым присутствующим. Заметив подругу, она махнула ей рукой.

— Привет.

— Привет, — красивая брюнетка улыбнулась и от этого на ее щеках образовались ямочки.

В общем — то Александру и Наташу нельзя было назвать подругами. Скорее приятельницами. Вместе работали. Иногда выбирались в бар или клуб. Вот и вся дружба.

— Как самочувствие? — произнесла она вполголоса, потому — что собравшийся народ начал рассаживаться по местам.

— И, не спрашивай! Голова раскалывается. Вот сколько раз зарекалась, — Наташа театрально закатила глаза.

— Кто бы говорил! — усмехнулась брюнетка. — А по виду и не скажешь.

— Лучше