Слесаря вызывали? - Маргарита Эдуардовна Южина

Шура Звонцова, девушка несколько спелого тридцатилетнего возраста, быстро забежала к себе в комнату и на секундочку зависла перед зеркалом.

– Та-а-ак… вроде бы все нормальнооо… Ага, сейчас… – она метнулась к серванту, достала оттуда замысловатый флакончик, и капнула себе на пальцы. – Та-а-ак… Сейчас … немножко за ушком, на запястье, и в глубину… декольте…

Декольте, потому что то, что там находилось, грудью назвать язык не поворачивался. Ну, вот так получилось – из шестидесяти килограммов полкило на грудь природа не могла уделить! Дай Бог здоровья тому, кто придумал пушап. Ага… здоровья и мужа полковника. М-да…

Сейчас девушка сдобрила себя духами с феромонами и бесконечно довольная вылетела из спальни. Кавалер был обречен. Против феромонов, которые еще вчера купила Шура у какой-то цыганки, ему категорически не устоять.

Кавалер сидел за кухонным столом и всем своим видом показывал, что без тарелки с борщом за столом невыносимо тоскливо.

– Петя, а … – принесла Шура борщ, соблазнительно наклоняясь перед кавалером всем декольте. – А вот и борщик. Сама готовила.

– Шура… – загадочно произнес Петя, закатив глаза. – Вспомни, дорогая, что я у тебя просил?

– Петя… – засмущалась девица, высоко дыша всеми легкими. – Ну… может быть, сначала все же поешь? У меня еще и голуб…

– Шура! – начал нервничать гость. – Я тебя просил называть меня Петр! Неужели так сложно? Петр – ты слышишь, как это звучит по-царски! А ты все Пе-е-етя, Пе-е-етя… В этом есть что-то… петушиное!

– Все поняла, – замахала руками деушка. – Петя… Тьфу ты, Петр! Петр… тебе горчички?

– Да, будь любезна, – начал отходить гость.

Вообще-то Петр уже гостем не являлся. Они с Шурой именно сегодня решили подать заявление в ЗАГС. Да и что тянуть? Ни жених, ни невеста юными не были, квартира у невесты имелась, работа тоже, почему бы и не связать свои одинокие судьбы в один семейный узел!

И все же, феромоны не действовали. Тормозили.

– Пе… Петр, у тебя насморка нет? – села напротив суженого Шура.

– Не приобрел, знаете ли, – качнул головой Петр.

– Тогда … – надо просто подождать. Быть может, эти штуки действуют ближе к ночи, кто их знает.

– Шура, а ты про голубцы говорила… А салатика никакого нет? – поинтересовался Петр.

– Петя! Есть! – подскочила хозяйка. – Я ж его забыла!

– Ну Шура же! – бросил вилку от негодования жених. – Ну вот как так-то?!

Шура метнулась к холодильнику, но в это время позвонили в двери. На пороге стояла родная сестра Шуры – Лидия. Если называть вещи своими именами, то это была не сестра, а Шурино проклятие. Наказание за грехи. Знать бы еще – за какие.

Лидия была на два года моложе. В отличии от фигуры старшей сестры у младшей было все на месте – и попа, как орешек, и грудь четвертого размера, и даже осиная талия. А если к этому добавить еще смазливую мордашку, то чему удивляться, что девушка не знала недостатка в мужьях. Первый муж Лидии был Саша, которого она увела у Шуры сразу же, как только та сообщила родным, что собралась замуж. Лида и Саша прожили не долго, но обратно к бывшей Александр не вернулся, побоялся, что сестры могут быть хоть чем-то похожи. Как только брошенная девушка отошла от горечи утраты и разрешила себе снова полюбить, Лидочка снова вышла замуж. Конечно же, за возлюбленного Шуры. Удивляло только одно – почему эта зараза при такой внешности выбирает себе женихов исключительно из возлюбленных сестры? У той итак напряженка с мужским полом. Нет, Лидия не ждала, конечно, когда Шура себе подберет нового возлюбленного, у нее были романы и с другими мужчинами, но вот под венец она шла исключительно с избранниками сестры.

Ну и как сегодня нужно было встречать родную сестру?

– А-а… Лидия… хламидия… – перекосилась старшенькая. – А меня нет дома. Иди давай, на работу.

– Прекрати, Шура! – округлила глаза Лидия. – Мама сказала, что у тебя намечается свадьба, а мы еще с твоим женихом даже не знакомы! Имей совесть!

– Не пущу! – звездой встала перед дверью Шура.

– Да брось ты, – легко отодвинула сестрицу от входа Лидия, вошла и сразу запела:

– А почему мы еще не зако-о-о-ми… – и здесь произошел сбой. Лидка вдруг заверещала счастливой свиноматкой, – Петька-а-а-а-а!!! ты?! Да ладно!!

– Лидочка… – опешил на секунду молодой человек и вдруг засуетился. – Лидочка… курочка моя… курочка…

– Курочка-а-а… – обиженно протянула Шура. – А еще возмущался, что я его Петей зову. Петух и есть!

– Как ты, курочка моя? Что тебе тогда сказал муж? – нежно заглядывал в накрашенные Лидкины глаза Петр. – Ты сильно страдала?

– Я тебя умоляю! О чем ты! Мы с ним потом сразу же развелись. Он оказался та-а-аким ну-у-удным!.. Шурка! – наконец, вспомнила про сестру Лидия. – Это мой Петя! Помнишь, я отдыхала в Сочи и рассказывала тебе, что познакомилась с восхитительным москвичем? Так вот – познакомься, это он и есть – мой Петя!

– Пока ты не пришла, это был мой Петя, – напомнила сестра. – И мы даже хотели сегодня идти подавать заявление в ЗАГС. Сразу после голубцов.

– Голубцов? А у тебя сегодня голубцы? – вытаращила глаза Лидия. – Шур, ну давай, накладывай, чего ты встала-то, как замороженная… Петя, а ты как – не женился еще?

– Я? Да что ты! – замахал руками Петр. – Я ж однолюб. Как тогда тебя встретил…

У Шуры потемнело в глазах. Как же так? Они же собирались! Вот прямо после этого обеда и решили! А тут…

– Петя… – моргала приклеенными ресницами Лидка. – А я тебя ждала… Шура, поторопись с голубцами, живот прямо к спине прилип… Да-да, Петенька, что ты сказал?

Петенька не сводил глаз с прекрасной гости. И никакие чертовы феромоны не помогали.

– Лидочка… – завороженно бормотал почти что жених, дыша через раз.

– Шура же! – капризно торопила Лидка и снова оборачивалась к парню. – Пе-е-етя…

– Ко-ко-ко, – поддразнила Шура, но Петра нисколько не раздражало имя «Петя» из Лидкиных уст.

– Нас сегодня будут кормить?! – забыв про любовь, возопила Лидия.

– Нет, – рявкнула в ответ Шура. – Собирайтесь и… и валите отсюда!

– В смысле? – не поняла сестра. – А голубцы? Ты их одна, что ли, жевать собралась? В одну… рожу?

Шура на сестру не обращала внимания, она смотрела на Петра. А тот совсем не замечал ее взглядов. Он, как ребенок, который в первый раз увидел елку – смотрел восторженными глазами на Лидию и ожидал чуда.

– Ага, жди, – фыркнула Шура. – Сейчас будет «елочка зажгись»…Петя!

– Что? – заморгал Петр, будто очнувшись ото сна.

– Мы с тобой идем подавать заявление в ЗАГС? – прямо в глаза смотрела ему Шура. – Сейчас. Идем? В ЗАГС?

– С кем? С тобой? – перекосился в жалкой улыбке Петр. – Да что ты… мы же с тобой просто… товарищи. Какой ЗАГС?

Лидка наклонила голову на бок и наслаждалась собственным триумфом. Да какой ЗАГС?! Ха! Сейчас Петька не видит никого и ничего, кроме нее – Лидочки!

– Так что у нас с голубцами, Александёр? – ехидно улыбалась она сестре.

– Голубцы?… – вмиг сникла Шура. – Сейчас… простите…

Она повернулась к плите, где стояла кастрюля с разогретыми голубцами, и сняла крышку.

В следующую секунду все содержимое было опрокинуто на голову сестрицы.

– Ешь, Лидочка, кушай, – мстительно бормотала Шура, размазывая аппетитную томатную подливку по накрашенному лицу сестры. – Хорошо кушай, чтобы больше не хотелось.

– Дура-а-а! – завопила сестра, растопыривая пальцы.

– Шура! – вскрикнул Петр. – Ты… ты не смеешь… Да как ты…

– Ты тоже кушать хочешь, болезный? – спросила разъяренная хозяйка, и на гостя опрокинулась кастрюля с борщом.

– Ха-ха-ха, Петька, у тебя свекла на башке! – не удержалась Лидочка, но тут же перекинулась на сестру. – Быстро …что-то делай!!!

– А тебе мало?! – удивилась та… – У меня еще компот, но я помню, ты его не слишком.

– Я люблю…. – неизвестно к чему ляпнул Петр.

– Да легко! – фыркнула Шура, и на голову бывшего жениха полился компот.

Потом девушка отряхнула руки и командным голосом произнесла:

– Быстро скидываем с башки капусту и ягоды