Он заговорил только тогда, когда им принесли обед.
— Ну что, все прочли?
— Да.
— Быстро управились, Есть какие-нибудь вопросы, идеи? Может быть, вам что-нибудь непонятно?
— Да.
На этот раз Сэвич промолчал. Он жевал и ждал, что Шерлок скажет дальше. Тем временем она, поковырявшись в салате, отрезала небольшой кусочек бифштекса, но не спешила отправлять его в рот.
— Из газет я уже знала кое-что об этом человеке, — начала она. — Но в ваших материалах, конечно, информации намного больше. — Голос Шерлок звучал приподнято, почти ликующе, словно она только что удачно угодила битой по мячу в важном бейсбольном матче. Сэвич нахмурился было, но Шерлок прокашлялась и заговорила уже совершенно бесстрастно, практически без каких-либо интонаций:
— Я понимаю, что у этого типа низкая самооценка, что он, вероятно, не очень-то развит в интеллектуальном отношении, что скорее всего он занят на низкооплачиваемой работе, что он одинок и не умеет строить отношения с другими людьми...
Она на какое-то время умолкла. Сэвич тоже молчал, выжидательно глядя на нее, — он мастерски умел держать паузу.
— Меня всегда удивляла одна вещь, — прервала паузу Шерлок. — Почему это существо убивало людей целыми семьями и почему жертвами становились именно семьи из четырех человек?
— Вы назвали преступника «существо». Это интересно. Шерлок подцепила на вилку кусочек латука, отправила его в рот и принялась тщательно пережевывать. Слово «существо» вырвалось у нее помимо воли, и она решила, что впредь следует быть сдержаннее.
— Я оговорилась.
— Нет, это была не оговорка. Но давайте пока оставим эту тему. Поговорим об убийствах целых семей. Люди из отдела расследований тяжких преступлений, как вы поняли из этих материалов, считают, что преступник жил в Де-Мойне, в одном квартале с первой из убитых им семей. Очевидно, членов этой семьи он знал лично, ненавидел и хотел с ними расправиться, что в конце концов и сделал. Однако сотрудникам отдела не удалось найти в Де-Мойне никого, кто отвечал бы их предположениям. В итоге все просто решили, что психологический портрет и характеристика преступника были составлены неверно. Когда он совершил новые убийства в Сент-Луисе, для всех это было как гром среди ясного неба. Капитана Брэди я спросил, определила ли полиция круг подозреваемых. Он сказал, что да, определила, но найти кого-либо, кто вызывал бы серьезные и конкретные подозрения, не удалось.
— Но к этому времени вы уже успели переговорить с полицией Сент-Луиса, верно?
— О да.
— Вы ведь накопили достаточно много информации по этому делу, так?
— Я очень много думал о нем, Шерлок. Так вот, после всех моих размышлений я в отличие от полицейских пришел к выводу, что описание преступника составлено точно.
— Несмотря на то что ни в Де-Мойне, ни в Сент-Луисе не нашли никого, кто бы ему соответствовал?
— Да, именно так.
— По-моему, вы водите меня за нос, сэр.
— Да, но мне хотелось бы услышать, какие идеи предложите вы. Давайте посмотрим, так ли быстро вы соображаете, как управляетесь со своим «кольтом».
Шерлок потянулась, сцепив пальцы в замок — длинные тонкие пальцы с коротко остриженными ногтями.
— Вам удалось выбить у меня оружие.
— Но вы неплохо ловите. Я не ожидал от Портера такого трюка.
Шерлок улыбнулась, мгновенно обезоруженная признанием Сэвича.
— Мы его специально отрабатывали. Как-то раз, во время другой учебной операции, Портера захватили в качестве заложника. Я тоже бросила ему пистолет, но он не сумел его поймать. Грабитель «застрелил» Портера. Разумеется, нам досталось за это от инструкторов. — Она все еще улыбалась. — И тогда мы с Портером стали специально тренироваться.
— У меня был еще один случай, когда меня арестовали во время учебной операции в Хоганз-Эллей. Я тогда был курсантом и играл злодея. Мой партнер, Джеймс Куинлан, по сценарию был грабителем банков. Его выследили и взяли, а мне ничего не оставалось, как стоять неподалеку и смотреть, как его уводят. Если бы я тогда бросил ему пистолет, возможно, у него появился бы шанс. Хотя Бог знает, что из этого получилось бы в итоге. — Сэвич вздохнул. — На допросе Куинлан меня выдал. Наверное, Джеймс думал, что я помогу ему бежать, а когда я этого не сделал, он решил заговорить. Хотя я понятия не имею, каким образом можно было бы устроить ему побег. Так или иначе, через час после того, как он раскололся, меня задержали — это произошло в тот самый момент, когда я пытался выбраться за пределы города в угнанном голубом «бьюике», принадлежавшем мэру.
— Значит, это Куинлан на вас навел?
— Да.
— А кто такой этот Куинлан?
— Сотрудник агентства и мой друг. А теперь скажите мне, Шерлок, что, по-вашему, нас ждет в Чикаго?
— Вы сказали, что, по мнению чикагских полицейских, они подобрались к преступнику вплотную. Интересно, насколько это соответствует действительности?
— Вы же читали материалы. Некий свидетель заявил, что видел человека, который выбежал из дома, где произошло убийство. У полиции есть описание. Посмотрим, насколько оно точное.
— Сэр, я чувствую, что вам известно нечто такое, чего нет в этих материалах.
— В основном это лишь догадки, ну и еще кое-какие подсказки, которые я получил благодаря моей компьютерной программе. — Сэвич жестом дал понять стюардессе, что она может забрать у него чашку. После этого он осторожно закрыл свой компьютер. — Мы уже почти добрались до аэропорта О’Хара, — сказал он и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
Шерлок тоже откинулась назад. Диллон не показал ей данные компьютерного анализа. Возможно, он решил, что у нее уже и так достаточно информации, и не исключено, что так оно и было. Ей не хотелось смотреть на фотографии, сделанные на месте преступления, но она все же заставила себя внимательно изучить их. Это было непросто. В газетах никаких снимков не публиковалось. То, что она увидела, заставило ее содрогнуться. Чтобы как-то преодолеть нарастающий в душе ужас, она заговорила — чуть громче, чем это было необходимо:
— Во всех трех случаях отец и мать были в возрасте около сорока лет, а детям — опять же во всех трех случаях мальчику и девочке — было по десять и двенадцать. Всем троим мужчинам сначала стреляли в грудь, а потом в живот, причем, по данным вскрытия, второй выстрел производился, когда жертвы были уже мертвы. Женщин находили на кухонном столе, связанными и избитыми. Все они были задушены проводом от тостера. Отсюда и прозвище преступника. Детей связывали, избивали, а потом засовывали головами в духовку. От всего этого просто в дрожь бросает. Этот парень болен, он настоящий маньяк. Интересно, чем бы он воспользовался, если бы не нашел на кухне тостера?
