— Деньги! Быстро! К Петровичу подскочил один из налетчиков и ткнул ему под нос пистолетом. Петровичу вяло поглядел на него и уныло направился к кассе. И вдруг… патриотичный дедушка с ополоумившим взглядом бросился на одного из грабителя, размахивая на редкость крепкой бутылкой «Боярышника». В ту же секунду щелкнул затвор, один из парней в маске метко прицелился, но выстрел так и не последовал. Парень внезапно согнулся, прикрывая рукой быстро расплывающие кровавое пятно на животе.
— Кто, су..! Падлы, кто это сделал!? — заорал еще один из нападающих. — Какого х..? и так же вдруг согнулся пополам, копируя движения первого. На полу заметались двое фигур в темных масках, матерясь и постанывая от боли. В баре наступила мертвая тишина. Оставшиеся налетчики хищно оглядывали бар, готовые выстрелить на любое движение. Их взгляды привлекли двое парней, в отличии от остальных, разволившиеся на столе. Быстро подойдя к этим парням, налетчик оружием грубо откинул голову «пьяного» Славы. Голова безвольно откинулась. В довершение картины, Слава сладко причмокнул губами, как во сне. Даже слюнку пустил. Второй налетчик тем временем быстро схватил набитую деньгами сумку из рук сникшего Петровича. Подойдя к напарнику, он ударил оружием Сергея, прорычав презрительно:
— Алкаши хреновы! И тут, «алкаш хр…» резко разогнулся и со всей силой хлопнул того по ушам, мгновенно оглушив и вырубив. Одновременно с Сергеем, четким ударом в солнечное сплетение Слава согнул другого пополам. — некачественно бьешь, — покачал головой Сергей, оценив движение Славы. Он мягко, казалось, коснулся шеи квакающего парня, теперь уже точно отправив того в нокаут.
Слава усмехнулся, сел за столик и потянулся за очередной бутылкой пива. Сергей поднял упавшую сумку с деньгами и отнес ее оживившемуся Петровичу.
— Скорую. Ментов. — бросил распоряжение Сергей. Петрович, как китайский болванчик закивал головой и бросился к телефону. Сергей подошел к катающемуся на полу «налетчику», нагнулся. Из живота несчастного торчал цирковой нож.
— Неплохо, — сухо бросил Слава присевшему рядом Сергею.
— Нормально, — согласился с ним Сергей и так же мрачновато посмотрел на своего собутыльника.
— Ну и что мы решили? На счет сестер? Сергей глотнул очередной коктейль «Джой», подпнул пытавшегося подняться горе-грабителя. Тот бессильно рухнул обратно на пол.
— Что — Что? Пойдешь ко мне охранником. Слава в ответ согласно глотнул пива из бутылки.
* * *
Марина внимательно разглядывала опухшую физиономию брата. Тот, морщась, пил кофе с похмелья. На кухне их квартиры мирно кипела вода в кастрюле для будущего супа, подрагивал холодильник. Из радио неслась милая песня В. Круга «Владимирский централ». Домашний покой и уют. Вот только Слава сиял фингалом под глазами, нарушая семейное спокойствие.
— Ну и?..
Требовательно произнесла Марина, уперев руки в бока и притаптывая в нетерпении ногой.
— Что «Ну и»? — переспросил Брат.
— Откуда фингал?
— Собеседование проходил. Устроился на работу. Марина поперхнулась воздухом и закашлялась:
— Ка… какое собеседование?
— Обычное. Мои таланты оценили и приняли на работу.
— Куда? — как курица, вопрошала взъерошенная Марина.
— В твой любимый ОАО НЦБК. Охранником.
— Каким охранником?
— Обычным. Только личным. Сергею сейчас ох как нужна охрана.
— Сергею? — тупо переспросила Марина.
— Ну да, руководителю ЦБК. Ладно, спасибо за завтрак. Мне пора на работу. Поспешно встав, он двинулся к выходу из дома.
— Не смей уходить! Мы еще не закончили разговор!
— Извини, солнышко. Но я действительно опаздываю. И Слава позорно сбежал с поля боя. Марина дождалась хлопка закрывшихся дверей и задумчиво, повернулась к плитке.
— Итак, что же все таки происходит? — спросила она сама у себя. Повязав фартук на свой халат, она начала чистить картошку.
— Первое, — глядя на первую очищенную картофелину, сказала она ей. — Три месяца назад у НЦБК появился новый владелец. И..И… Она замерла на миг, вспомнив серые, злые глаза вышеупомянутого. — никаких личных эмоций, — строго сказала она картошке. Та согласно наклонилась. — Причины? Если верить владельцу главного пакета акций, чисто альтруические и благородные: поднять предприятие на ноги, выпустив на ветер миллионы деревянных или зеленых. Выдавать зарплату служащим. С трудом верится. Она бросила картошку в тазик и взялась за другую.
— Хотя все трудящиеся просто в восторге от своего нового шефа. — она вспомнил свои расспросы людей на комбинате в день взрыва. Все были просто влюблены в своего нового босса. Очередная картошка полетела в тазик.
— Он выдал часть задолженности по заработной плате. Из своего кармана. Закупает новое оборудование. Поставил безумно дорогие фильтры для очистки воды, и запах целлюлозы потихоньку испаряется. Река очищается. Еще одна картошка полетела в тазик, но упала, не долетев. Марина подняла ее и аккуратно положила в тазик.
— Заключает договора на поставку бумаги с англичанами. Расширяет базу сбыта. А для людей делает доступные цены в принадлежащих ему магазинах. Очистки с очередной картошки упали в ведро, и белая, чистая, она полетела в тазик к своим подругам.
— Придется поверить в благородные намерения сэра Сергея. Картошка закончилась. Марина достала свежую морковь и начала ее чистить.
— Тогда откуда взрывы?
А вот это ставит в тупик. Как гром среди ясного неба. Да еще и Слава. Вчера он с пеной у рта доказывал виновность Сергея во всех грехах комбината, а сегодня… побежал охранять его бренное тело. А еще говорят женщины непостоянны в своих суждениях! Острие ножа со злостью воткнулось в морковь, та обиженно развалилась на части.
— Почти двенадцать лет назад к руководству пришел Бурношев В.И. В течение этого времени он бесстыдно обкрадывал людей, заработал на чужом горе миллионы, да не деревянных, наших, русских, а зелененьких, с изображением американского президента. Создал этакое государство в государстве, со своими правилами и законами, разительно отличающиеся от Закона РФ. Затем благополучно передал в руки главный пакет акций своему будущему зятьку и смылся в неизвестном направлении. Милиции плевать на это хотела, усердно делая вид, что никакой свиньи под носом у них не пробегало.
Последние слова Марина произносила, жалобно всхлипывая и глотая горькие слезы. Настал черед лука. Бросив и его в тазик, марина сполоснула руки и вытерла их полотенцем. Потыкав варящуюся курицу в кастрюльке ножом, она задумчиво сказала наклеенному Микки-Маусу на шкафу:
