В следующее мгновение из рощи выехала машина с закрепленной на крыше кинокамерой и двинулась вслед за Джералдом через долину.
Светловолосая женщина наверняка была Марла. Затаив дыхание, Кэрол наблюдала за тем, как развиваются события: лошадь Марлы споткнулась, и актриса, перелетев через ее голову, отработанным акробатическим прыжком упала на землю. Почти тотчас же она вскочила, в отчаянии глядя, как ее лошадь продолжает свой путь без нее. Трое преследователей были уже совсем близко.
Но Джералд успел подъехать раньше. Склонившись в седле, он подхватил ее и посадил на лошадь рядом с собой. Кэрол даже приоткрыла рот от восхищения. Это была самая блестящая демонстрация мастерской верховой езды, которую она когда-либо видела.
Ее сердце забилось сильнее, когда она представила себя на месте Марлы: Джералд подхватывает ее, крепко сжимает в объятиях, их лица почти соприкасаются…
Перестань! — резко сказала она себе. Оставь эти бредни. Как будто в кино их недостаточно!
Она видела, как Джералд оставил трех всадников далеко позади. Его серый в яблоках достиг зарослей сикомора, растущего вдоль ручья, и скрылся из виду. Следом за ним исчезли его преследователи и автомобиль с закрепленной сверху камерой. Долина опустела.
Неудивительно, что работники ранчо не в силах противиться такому соблазну, подумала Кэрол, усилием воли заставив себя вернуться к реальности. Решив, что сегодня актеры больше не появятся, она спустилась с холма и направилась к хижине Соа, что стояла на краю дубовой рощи.
Кэрол почти достигла цели, когда услышала позади лошадиное фырканье. Обернувшись, она увидела совсем близко уже знакомого ей серого в яблоках. Всадник окликнул ее, назвав по имени, и она остановила Сомбриту.
— Я видел вас на холме, — сказал Джералд.
Она улыбнулась, слегка недоумевая, как он мог заметить ее, и испытывая тайную радость оттого, что он поехал следом за ней.
— Вы изумительный наездник, — сказала она и потом все же добавила: — И Марла тоже. — В конце концов, настоящее мастерство всегда заслуживает восхищения.
— Марла? Вы говорите о той женщине на лошади? Это была не она. Айна Джекобсон дублирует Марлу в этом эпизоде. Айна ездит верхом не хуже любой джиллару на севере Австралии.
Кэрол уже разобралась с пустыней Танами, но это слово слышала впервые.
— Что такое «джиллару»? — спросила она.
— Что-то вроде женщины-ковбоя. Хотя официально ковбои у вас теперь называются обслуживающим персоналом на ранчо, так ведь? Джиллару — это девушка, которая занимается лошадьми, присматривает за ними.
— А вы живете на севере Австралии?
Неожиданно Джералд нахмурился.
— Уже нет.
Серебряные галуны на его традиционном калифорнийском наряде так сверкали, что было больно смотреть. Что ж, попыталась утешить себя Кэрол, ты ослеплена костюмом, а не его владельцем. Одетый в черное, он действительно очень походил на своенравного испанца, благородного разбойника Хоакина Мурьету.
— Я вырос на скотоводческой ферме на севере Австралии, — сказал он. — К тому же я там работал, так что тоже могу считать себя ковбоем.
— Этот трюк, когда вы подхватили женщину, не сходя с лошади, просто великолепен.
— Спасибо. Эрвин Холден, наш режиссер, сомневался, можно ли доверить мне этот трюк, но согласился, когда Айна заявила, что хочет попробовать сделать эту сцену со мной.
Ничего удивительного, подумала Кэрол. Он сидит на коне с таким видом, словно завоевал весь мир.
Джералд потрепал своего коня по холке.
— Без этих специально обученных лошадей ни я, ни Айна не выглядели бы так эффектно. Просто невероятно, насколько они сообразительны.
Но все равно ему требовались немалые отвага и мастерство для выполнения тех трюков, которые она видела. Кэрол была приятно удивлена его скромностью.
— Эрвина очень занимает ваша семейная история о бандитском золоте, — сказал Джералд. — Он просил меня узнать об этом подробнее.
Так он поэтому расспрашивал Соа?
— Легенда. — Кэрол сделала неопределенный жест рукой.
— Это вымысел?
Она рассмеялась.
— Ну, что до меня, я никогда не находила здесь никакого золота. Упоминание о нем откуда-то появилось в старых семейных записях, но нет ни единого указания на то, что оно действительно существует.
— Эрвину это понравится, будьте уверены. Он даже наверняка вставит упоминание о нем в сценарий. По-моему, он верит в эту легенду.
— Ради Бога. Легенды прилагаются бесплатно. Вы говорите совсем не так, как Пол Хоган, — продолжала она, меняя тему разговора. — Я имею в виду, что во всех фильмах, где Хоган снимается, он говорит с очень характерным австралийским акцентом.
— Я закончил колледж актерского мастерства в Англии, — объяснил Джералд. — Хотя мой акцент иногда дает о себе знать, особенно когда я волнуюсь, но те роли, которые я играл в прошлом, требовали чистейшего английского произношения, так что со временем это стало второй натурой.
— А сейчас вы хотите быть калифорнийцем.
Он пожал плечами.
— Просто нужно переключиться. Любой акцент нетрудно перенять, после того как научишься избавляться от своего собственного. К счастью, мне удается калифорнийское произношение, так что я не кажусь англичанином, который зачем-то пытается говорить с испанским акцентом.
Почти обезоруженная его легким дружелюбным тоном, Кэрол внезапно предложила:
— Если у вас нет других планов, вы можете приехать поужинать с нами сегодня вечером.
— Буду очень рад. Или, как мне пришлось бы сказать в фильме, благодарствую. — Он улыбнулся ей.
Кэрол никак не могла привыкнуть к этой улыбке и снова почувствовала, что ее сердце скачет в груди, словно необъезженная лошадь.
— Так, значит, в семь часов, — сказала она и, слегка ударив каблуками бока Сомбриты, помчалась прочь, подальше от Джералда.
Почему его присутствие так сильно действует на нее? Она надеялась только, что он не заметил ее волнения. Чем реже встречаться с ним, тем лучше. Но тогда зачем, во имя всего святого, ей понадобилось приглашать его на ужин? Все равно это ни к чему не приведет. Перед ним открыт блестящий актерский путь, перед ней же — всего лишь обычная сельская проезжая дорога. Рич Эрскин более подходящий попутчик для нее. Пусть он и не вызывает у нее такого чувственного трепета, но Рич, как и она, управляет своим ранчо и у них очень много общего.
Кэрол поморщилась, вспомнив, как он в последний раз приглашал ее ужинать. Это было в июне. Стоял восхитительный летний вечер, в небе светила полная луна, благоухали цветущие апельсиновые деревья, а Рич говорил ей о нематодах, рубящих апельсиновые деревья. Да, Рич Эрскин явно не романтик.
