Страх пронзает все мое тело.
Я не шевелюсь.
Ты увидел меня.
‒ Икс.
Гортанный звук твоего голоса звучит как команда.
Я не могу пошевелиться, словно меня парализовало.
‒ Вылезай оттуда. Сейчас же.
Я толкаю дверку шкафа, чтобы открыть.
‒ Здравствуй, Калеб.
‒ Я не приглашал тебя подглядывать.
Ты все еще глубоко внутри Рейчел.
‒ Я тоже этого не планировала.
‒ Но ты здесь, наблюдаешь за нами.
У меня нет ответа. Я не стану спорить с ним.
«Нами». Это слово, словно хлыст.
Ты вновь замахиваешься рукой на и без того алую ягодицу Рейчел, намеренно, от чего она выгибается дугой, ведь это должно быть до чертиков больно. Голова Рейчел повисла между ее подрагивающими плечами, тело подается вперед, когда ты вколачиваешься в нее.
‒ Хочешь понаблюдать, Икс? ‒ Твой голос тих от ярости. ‒ Тогда смотри. ‒ Ты указываешь на кровать.
‒ Залезай сюда.
Я взбираюсь на кровать, и теперь глаза Рейчел устремлены на меня. Во взгляде карих глаз отсутствует стыд. Лишь возбуждение, я бы сказала.
Ты продолжаешь трахаться.
Я в плену твоих глаз, они не колеблются ни секунды. Ты шлепаешь ягодицы Рейчел сильнее, чем обычно, а она лишь больше раскачивается из стороны в сторону навстречу твоим толчкам и вскрикивает от наслаждения, а сейчас смотрит прямо мне в глаза и подмигивает.
Я поочередно смотрю то на тебя, то на Рейчел.
Вы оба уставились на меня, и я с ужасом осознаю, что поражена этим действом. Я сжимаю бедра плотнее, пока стою на коленках на кровати и наблюдаю, как ты трахаешь Рейчел.
Когда Рейчел вновь кончает, она смотрит мне в глаза, ее рот приоткрыт, она тяжело дышит, тело подается вперед от каждого грубого толчка, и это все так странно, так необычно, я бы даже сказала интимно: наблюдать, как кончает другая женщина. Наблюдать, как твой член находится в чьем-то теле, но не моем, смотреть, как ты имеешь другую женщину, доводя ее до оргазма. Я отворачиваюсь, мне противно. Я ненавижу все это.
Тем не менее, мое тело пылает от возбуждения.
Я смотрю, как ты кончаешь.
В последний момент ты выходишь из нее, твои глаза похожи на темный водоворот льда, и кончаешь на спину Рейчел. Я наблюдаю за этим, наблюдаю, как молочно-белый поток семени извергается из головки твоего члена, капая на бледную кожу, наблюдаю за выражением твоего лица в это время.
Ты еще раз шлепаешь задницу Рейчел, почти ласково, а потом просто слазишь с кровати.
Я тоже слажу с кровати, почти пробегая мимо тебя.
‒ Вернись, Икс.
Это приказ.
Я не подчиняюсь. Бегу. Бегу. Ударяю о серебристую дверь лифта, нажимая ладонью на кнопку вызова. Я слышу в коридоре твои шаги.
‒ Икс, я сказал: сейчас же вернись обратно!
Я ничего не говорю в ответ. Я задыхаюсь, в груди все сдавливает, легкие горят. Я не могу дышать.
У меня кружится голова.
Лифт приезжает, я вбегаю в него и быстро нажимаю кнопку, чтобы лифт привез меня в лобби. Когда двери закрываются, я вижу тебя.
Ты обнажен по пояс, на тебе лишь слаксы. Грудь блестит от пота. Волосы в беспорядке. Ты взбешен.
Твои руки удерживают дверь лифта от закрытия, и на меня накатывает приступ паники. Но вместо того, чтобы сковать меня, в этот раз все наоборот, он подстегивает меня к действию.
‒ Почему ты не относишься ко мне так же, как к ней? ‒ задыхаясь, говорю я, мой голос звучит резко, практически навзрыд. ‒ Почему никогда не трахаешь так же, как ее?
‒ Она ученица... ‒ начинаешь ты.
Позади тебя я вижу Рейчел, выглядывающую из-за угла. Все еще обнаженную, и не стыдится этого. Она вся во внимании.
‒ И что с того?
‒ Ты более ценна, чем она. Она когда-нибудь станет лишь «Невестой». А ты... Ты Мадам Икс.
Рейчел позади тебя, она мертвенно бледная. Слезы видны в ее карих глазах.
‒ Ты ублюдок, ‒ шипит она.
Ты резко оборачиваешься.
‒ Рейчел, подожди.
Внезапно, ты стал походить на обычного человека. Пойманного в ловушку мною и Рейчел.
‒ Но я не заслуживаю того, чтобы ты разделся. Не стоит вести себя так, словно тебе хочется быть со мной. Словно получаешь удовольствие, трахая меня, хотя очевидно, что его ты испытываешь с ней.
Я не могу остановить поток слов. Он подобен лавине.
‒ Я всего лишь твоя собственность, Калеб. Ты удерживаешь меня рядом, потому что тебе нравится обладать мной, а не потому, что я тебе нравлюсь. Не потому, что тебе это приятно.
Все это лишено малейшего смысла. Я одновременно ревную, и в то же время ненавижу тебя. Тем не менее, ты мне нужен, я хочу тебя, хочу, чтобы ты относился ко мне так, как к Рейчел. Хочу...
Не знаю, чего я хочу.
Все из того, что я хочу, лишено всякого смысла.
Я сама себя не понимаю.
Чего же я хочу?
Свободы.
Я отбрила тебя. Жестко. Ты явно шокирован, пятишься назад, и я слышу удивленный вопль Рейчел.
Двери лифта закрываются.
‒ Черт тебя подери! ‒ Слышу я вдали твой громкий крик, который я никогда раньше не слышала.
Я ничего не понимаю, лишь слышу свои собственные всхлипы, прерывистое дыхание, пока пересекаю лобби, и я знаю, что рыдаю, но меня это совсем не заботит.
В этот раз шум Манхэттена не парализует меня.
Я бегу на своих четырехдюймовых шпильках от «Гуччи».
Я бегу в платье, сшитом на заказ.
В этом городе лишь одно знакомое мне место, и как-нибудь я его найду.
Метрополитен-музей.
У меня нет денег на входной билет. Но когда я подхожу к кассе, то вижу невысокую пожилую темнокожую женщину за столом.
Она узнает меня.
‒ О, это вы! Не видела вас... боже, должно быть несколько лет!
‒ Привет...
