поехала… Ее там съедят медведи!
- Ага, и заиграют бабалалайки, - по-русски добавила я, поморщившись. Все же Руп был таким стереотипщиком, что иногда не по себе становилось.
Мне с ним все чаще становилось не по себе. Это, кстати, тоже было одной из причин, почему я рванула сюда после досрочного завершения учебы в колледже.
Руп что-то говорил, как всегда, про себя, про свои эмоции и чувства, на заднем плане у него звучали музыкальные биты и смеялись люди. Тусовка.
Высший свет богатых мальчиков и девочек. Они не связывали Эль Роуз с теми троу-апами, что часто можно увидеть на стенах бедных кварталов Мюнхена. Да они, собственно, там и не ходили.
Я слушала Рупа, ловя себя на диком ощущении чужеродности. Не только там, с ним. Но и здесь. Как же так, Лена? Здесь же твоя, типа, родина? Почему ты не ощущаешь себя родной? Почему? Может, потому, что подспудно очень хотела… Ожидала…
Дура ты, Лена.
Неоправданные ожидания. В которых только твоя вина.
Надо перестать буянить и плыть против течения.
Иди домой, Лена.
Подключи старый номер.
Ответь Вите, пока он не поднял всех блатных города на твои поиски. Интересно, Толик-то там как?
Живой еще?
Но этот вариант развития событий мне тоже не показался интересным. Вызвал отторжение.
Сама мысль, что сейчас приду, разденусь, приму душ, поговорю с Витей, получу от него очередной втык… Лягу спать…
Даже затошнило, блин!
Я , за размышлениями, не заметила как отключила Рупа, а, может, он сам отключился?
Смотрела в окно. На пейзаж, уже не видный в темном вечере хмурой наступающей весны.
На свое отражение.
Лена, что ты тут забыла? В России? Кого забыла?
Когда рядом с моим отражением нарисовался Павлов, я даже не удивилась. Ждала чего-то такого весь вечер. Шкурой ощущала.
Мы все же совершенно чужие тут. Неминуемо притянулись бы.
- Скучно, Лен? - Улыбнулся он.
Кивнула. Сам видел, что скучно.
- Поехали , я тебе одно место покажу? Там весело.
Я с полминуты пристально смотрела на его лицо в отражении.
Что я теряю? Ничего.
Усмехнулась. И кивнула опять.
Поехали, Павлов.
Веснушка. Это для тебя.
- Черный, ну ты помнишь, да?
Кирик топал рядом, слоняра мразотный, но близко не подлезал. Это лишний раз напомнило о том, что уроки он все же усваивал. Не все время дурак дураком.
Черный , не обращая внимания на мечущегося рядом придурка, аккуратно разминал плечи. Готовился.
Сегодня – не к тому, к чему привык.
Вообще не к тому.
- Черный???
Кирик, видно не поняв, слышат его или нет, шагнул ближе.
Черный поднял взгляд, и Кирик тут же отпрянул, тряся жирными щеками.
- Ну… Я просто лишний раз хотел…
- Завали.
Черный встал, помахал вперед-назад руками, подошел к зеркалу, уперся кулаками с двух сторон в стену.
Рассматривал себя пристально, внимательно. Словно искал что-то.
Что, Черный? М?
Смешно…
Так прилипло имя дурацкое, которым он назывался, когда страницу в соцсети заводил. В тринадцать лет. Черный Зверь.
Ага.
Зверь ушло, Черный осталось.
Странно. Должно быть наоборот…
Вот он тогда был дурак малолетний. Столько всякого дерьма успел натворить… Может, если б не Веснушка, то и жизнь по-другому сложилась бы…
Но чего теперь? Веснушка далеко и не помнит про него. А жизнь… Вот она. Такая, какая есть.
И все же…
- Черный, ты чего?
Не вовремя урод! Не вовремя!
Черный поймал трусливый взгляд Кирика в зеркале, оскалился. Саданул обеими руками по стене. Не сильно. Открытыми ладонями, не костяшками. Только дурак перед боем будет кулаки травмировать.
А Черный уже не дурак. Вроде. Вон, как сегодня умно поступил. Поступит. Да. Поступит.
- Съебался.
- Через полчаса…
- Съебался нахуй.
Кирик умотал. И, кажется, воздух перед этим испортил, гнида.
Со второго раза послушал… Теряешь форму, Черный… Да оно и так заметно. Не зря же уже списали со счетов. Сам себя списал.
Но, в принципе, слава чемпиона ему никогда не грела ни одно место. Похрен было. Просто надо куда-то злость выпускать, ярость, бешенство. Три основных состояния его многие годы. С тринадцати сраных лет.
И до недавнего времени.
Как только начало подотпускать, так его со счетов и скинули.
Оно и правильно. Нахера боец, который не на полную выкладывается?
Здесь не сборная, мать ее. Здесь бои. И не до первой крови.
А ведь были все шансы… Были.
Олимпийский вид спорта. Дзюдо. Школа олимпийского резерва в перспективе. Отец гордился.
Радовался так.
Хоть в чем-то сын лучший. И Черный радовался. И старался.
Отец начал в секцию с пяти лет водить. Все силы , все деньги вкладывал. Мать хотела, чтоб Веня ходил на шахматы. И он даже ходил. Но недолго. Отца уволили с работы, остался только один способ заработка – такси. И вопрос о том, где будет заниматься ребенок… Ну, его не стояло.
Потом соревнования. Первые победы. Первые пояса. Еще детские.
Родители выкладывались по-полной. А ты их отблагодарил, да, Веня?
Только мама тебя так называла.
И еще… Веснушка.
Черный, устав пялиться на свою напряженную рожу, прикрыл глаза.
И – бац! Как всегда! Как всегда, сука! Все эти семь гребанных лет!
Перед глазами она. Веснушка. Его девочка. Тонкая, с огромными глазами, светленькая, косичка такая пушистая…
Ничего не изменилось.
Долбанный ты психопат, Черный!
Девчонка и помнить о тебе уже не помнит!
Уехала, вычеркнула
