понимания, что это все лишь временно. На несколько минут, а дальше наступит осознание. Руслан перестанет быть таким, каким был когда-то: нежным и трепетным. Перестанет целовать меня и ласкать, он поймет, что месть не получилась, потому что объект остался доволен.
Что будет потом?
Второй раунд?
— Ты предохраняешься? — задает вопрос.
Я быстро киваю, хотя вспоминаю, что в последнее время у меня был сбой и пришлось пользоваться презервативами. Хочу сказать об этом, но его рука опускается вниз живота, касается клитора. Руслан проводит по нему пальцами, размазывает влагу по складкам и впивается поцелуем в губы.
Из моего рта вырывается стон удовольствия, я хриплю, прерывисто дышу, чувствую, как трясутся бедра, как волна удовольствия накрывает мое тело. Я цепляюсь пальцами за плечи Руслана, впиваюсь в его губы, пытаясь запомнить их вкус. Я буду вспоминать этот поцелуй, когда буду одна и когда мне придется вернуться к Марку.
На волне оргазма возникает совершенно глупая мысль — рассказать обо всем Руслану. Сказать, что он меня шантажирует, но я тут же отбрасываю эту идею. Разве он поможет? Руслан толкается в меня последний раз, застывает на несколько секунд, сгребая меня в объятия.
Мы крепко прижаты друг к другу. Я не хочу его отпускать от себя, но Руслан резко дергается, вытаскивает из меня член и отстраняется, отходя на несколько шагов. Я не хочу следить за ним, не хочу смотреть, потому что от этого становится еще больнее чем от осознания, что он поимел меня просто так. Потому что захотел отомстить, а я… я до сих пор не могу выбросить его из сердца. Выжечь его оттуда.
— Руслан, — я хочу попытаться поговорить с ним.
Возможно, это самое глупое решение в моей жизни, но… я не могу просто развернуться и уйти, сделав вид, что ничего не было, и что я пришла спасать Марка. Это ведь неправда.
— Закрой рот, — чеканит Руслан и, обойдя стол, достает из тумбочки сигареты, прикуривает и выпускает сизый дым изо рта.
Я больше не решаюсь что-то говорить, поднимаю платье, надеваю его на себя, понимая, что оно безвозвратно испорчено: порвано с одной стороны. О лифчике забываю, как и о трусиках. Надеваю туфли, собираясь уходить, но Руслан замечает мои движения и спрашивает:
— Куда собралась?
— Ну мы же… всё?
Он усмехается, ослепляя ряд белоснежных зубов и стряхивая пепел с сигареты. Делает новую затяжку и смотрит в упор на меня: дико и по-звериному.
— Я требовал ночь, а не один раз, — коротко бросает он. — Ты будешь в моем распоряжении до утра.
— Мы будем заниматься сексом?
Корю себя за необдуманный глупый вопрос. Конечно, мы будем заниматься сексом, не в качестве уборщицы же он меня оставит.
— Если я захочу, ты будешь тут полы мыть, — он усмехается. — Пока я заинтересован в другом.
Я сглатываю, кажется, слишком громко, потому что Руслан снова смотрит на меня.
— Что, Ева? Оказалось слишком сложно? Ты рассчитывала раздвинуть ноги и избавиться от всех проблем?
— Я не…
— Избавь меня от страданий, — зло бросает он. — Мне совсем неинтересно.
Не давая возможности что-то сказать, он берет со стола мобильный и быстро отдает приказ:
— Отведите девушку в спальню.
Противоречить ему и кричать, что я никуда не пойду, нет никакого смысла. Руслан ждет полной покорности, а Марк надеется, что я выполню все, как он того требует, иначе… я даже не хочу думать, что будет. До вчерашнего я считала, что он просто не способен сделать что-то плохое, что он человек, который желает сделать меня счастливой, но я ошиблась и убедилась в том, что его угрозы — не пустой звук.
За мной приходят через несколько минут. Женщина проводит меня вглубь по коридору, открывает двери в комнату и поспешно ретируется. Я попадаю в спальню к Руслану. В этом не остается ни единого сомнения. Здесь все сигнализирует о том, что эта комната принадлежит холостяку: темная большая кровать с черно-белым постельным бельем, тумбочка у кровати, ворсистый огромный ковер в центре, минимум мелочей и максимум практичности. Здесь не хватает нежной женской руки и жизни, но я засовываю это ощущение куда подальше.
Пока Руслана нет иду в душ, сбрасываю с себя платье, встаю под горячие струи и с наслаждением закрываю глаза. На полочке нет никаких женских принадлежностей, поэтому я пользуюсь мужским гелем для душа с резким ароматом. Намыливаю им тело, провожу по нему руками, смывая все, что случилось за прошедший день. Я хочу зарыдать, но вряд ли Руслан поймет причину моих слез и пожалеет. Скорее, я сделаю хуже себе и разозлю его. У него были проблески нежности, когда он находился на грани экстаза и тогда, когда я сказала, что мне холодно, но после всего он казался отстраненным и холодным.
Статуей, которой плевать на то, что рядом находится эмоциональный человек и что ему, возможно, больно.
После душа я игнорирую платье и обматываюсь полотенцем. Захожу в спальню и с облегчением отмечаю, что Руслана еще нет. Может, он и не придет? Лелею эту надежду и забираюсь в кровать, укрываюсь едва ли не с головой одеялом и лежу. Сама не замечаю, как проваливаюсь в сон и все происходящее вокруг больше не кажется таким ужасающим.
Руслан
Он взял тайм-аут для того, чтобы прийти в себя. С Евой оказалось куда труднее, чем Руслан себе представлял. Она буквально за несколько минут въелась ему под кожу, влезла так глубоко, что искоренить ее изнутри оказалось слишком нереально.
Он отправил её в спальню, чтобы немного успокоиться и вернуться с новыми силами для мести. Ему хотелось ударить её сильнее, уколоть, отыграться по полной программе, но еще тогда, когда он вошел в спальню, понял, что проиграл.
Она лежала на кровати, скрутившись в позу эмбриона. Одеяло сползло, открывая нижнюю часть тела, оголяя бедро и ноги. Сейчас Руслану хотелось быть тем одеялом, на котором она лежала и которое находилось у нее между ног. Он хотел лечь рядом, обнять ее, провести пальцами по ее нежной кожи, но он не мог себе этого позволить, как бы ему не хотелось.
Он должен мстить!
Быть жестоким и беспринципным.
Он не должен допускать слабости, хотя уже в кабинете проиграл первый раунд. Руслан не смог оставаться беспристрастным, когда она жалобно произнесла, что ей холодно. Да и как можно было
