Сохраняю фотографию на телефон. Потом зову Славу ужинать. Он больше не возвращается к разговорам о папе, и я этому очень рада. Сама неудобную тему тоже не поднимаю. Не за чем ему думать, будто Руслан сможет заменить ему отца. Незачем им так сильно сближаться. Может быть даже лучшее расстаться в ближайшее время. Может быть мне лучше попытаться настроить отношения с бывшим. Все-таки он родной отец моего ребенка. А Руслан нам никто. У нас с ним нет будущего.
— Привет, красавица! Я так скучал!
Меня обнимают прямо с порога. У Руслана на плече спортивная сумка, а это значит, что он приехал ко мне сразу со сборов. Даже домой не заходил. От этой мысли внутри разбегаются приятные мурашки. На пару секунд в его объятиях ощущаю себя молоденькой влюбленной девочкой, но тут же себя одергиваю. Слишком уж дорого это мне в прошлом обошлось. Теперь время думать головой.
— Руслан! Не при Славе же!
Торможу его губы, уже готовые впиться в мои.
— Как ты смотришь на то, чтобы отвезти его к бабушке и переночевать у меня. Я почти сдох без тебя.
Его искренность, живая кипучая энергия подкупают. Но в первую очередь я должна думать о ребенке.
— Только если сын этого захочет, — говорю строго.
— Конечно, моя снежная королева, — он подхватывает и кружит меня по коридору, — неужели ты думала, я буду заставлять тебя силой избавиться от ребенка. Я же не злодей какой-нибудь из книги.
Он хохочет, но в глазах его слишком много вопросов. А в моей душе слишком много сомнений. Поэтому я просто ухожу в комнату сына.
Тот, конечно, безумно рад. Кидается в объятия Руслана, который несколько раз подкидывает его под потолок. Пока я стою с небьющимся сердцем. Не дай бог ребенок ударится о люстру. Но ничего подобного, к счастью, не происходит.
— Руслан! Не делай так больше!
— Ты сегодня строга не в меру.
Он опускает сына, который тут же убегает собираться к бабушке.
— Конечно. Это ведь не твой ребенок. Чего тебе переживать.
Слишком поздно понимаю, что ляпнула лишнего. Но слово не воробей. Да и что не так я сказала? Разве я не права?
— Не мой ребенок, — движения Руслана становятся нарочито медленными. И мне они уже знакомы. Он или злится, или очень взволнован. Только из-за чего? — Ты права. Слава, к сожалению, не мой ребенок. Так давай сделаем моего.
— Опять ты несешь этот бред!
Тоже злиться на него начинаю. Только приехал, а мы уже ругаемся. Слишком часто мы ругаемся за последнее время. И глупо все валить на бывшего. Сейчас он точно не виноват. У нас с Русланом просто слишком разные характеры. А еще он очень молод. И дело тут вовсе даже не в годах. Дело тут в опыте.
У него беззаботная жизнь богатого мажора. И он никогда не поймет страхи и боль матери-одиночки, которую уже один раз бросили с ребенком на руках. Поэтому-то так легко говорит о детях. Словно завести ребенка это в магазин за хлебом сходить.
— То есть мои слова — это бред?
— Руслан, я не хочу с тобой ссориться.
Вижу, как ходят желваки на его лице. Как сжимаются большие кулаки. Как все его тело напрягается. Он очень вспыльчив. Вспыльчив и горяч и в этом есть плюсы и минусы.
— Я готов!
Выбегает в коридор Слава, и мы единодушно решаем закопать топор войны. Загружаемся в машину и едем сначала к бабушке, а потом к Руслану домой.
— Сколько раз тебя просил переехать ко мне?! — он рвет зубами майку на моей груди так, что ткань жалобно трещит, — было бы всем удобнее. Тебе, Славе и мне. Почему такая упрямая?
— Руслан, я не упрямая… Ах… — его руки уже пробираются в мое белье. Гладят. Ласкают. Так невыносимо приятно. Говорить совершенно не хочется. Но я в сотый раз подряд пытаюсь донести до него истину, — представь, как я буду потом объяснять это Славе. Когда придется от тебя съехать.
Он на секунду тормозит. Словно застывая от удара, застигнувшего врасплох.
— Зачем тебе от меня съезжать?
Мне хочется, чтобы он перестал задавать детские вопросы и продолжил играть со мной во взрослые игры. Они нравятся мне гораздо больше.
— Руслан, я не хочу сейчас об этом говорить.
— Вот и хорошо. Даже думать об этом не смей! — рычит и моя майка рвется окончательно. Грудь в лифчике выпрыгивает наружу, подставляясь под такие нужные, просто необходимые и очень долгожданные ласки, — повтори! Скажи, что даже думать об этом не будешь?
Он зависает в паре сантиметрах. Обдает жаром мои уже во всю торчащие соски. Дразнит. Мучает.
— Руслан! Прекрати играть в эти детские игры, — возмущаюсь.
Подаюсь вперед. Но он тоже слегка отстраняется. Его губы так близко. Но все еще так далеко.
— Ах… Руслан… Ну, пожалуйста!
Царапаю ногтями его уже обнаженную спину. Он весь такой большой и горячий. В его руках я как свеча, что сгорает от пламени.
— Скажи, что даже думать не будешь больше о расставании со мной! Люба! Скажи это!
И чего он сегодня такой заведенный. Сам же говорил скучал. А так и не скажешь. Похоже скучала здесь только я одна. Обидно становится.
— Хорошо. Если ты не планируешь продолжать, я тогда пошла.
Чувствую, как слезы на глаза наворачивается. Но вместо того, чтобы отпустить, он дергает меня к себе. Прижимает со всей силы к своему телу. К тому месту, где бьется его сердце. И я слышу, как быстро и беспорядочно оно стучит.
Понимаю, что все это глупости. И мои детские обиды. И его странные требования. Быть может, разлука на нас так повлияла. Вместо того чтобы наслаждаться встречей, мы зачем-то ругаемся. Раньше так не было. Так что же изменилось сейчас?
— Все мне душу ты вывернула, Люба.
Я ловлю его рваное дыхание. Обнимаю сильнее и он тоже откликается в ответ. Снова начинает меня целовать. Подталкивать к кровати. Даже если наши характеры не совместимы. То тела подходят идеально. Я это с самой первой нашей ночи поняла. Подсела на секс с Русланом так, что иногда даже страшно становится.
Как плохо мне будет, когда все закончится? И не пора ли все кончать?
— То есть тебя смущает только то, что он младше?
Ангелина вытирает чашку полотенцем, а я нервно ерзаю на стуле. Мальчики играют в соседней комнате. Мой Слава и ее Данила очень сдружились. Да еще и живем в
