ламп. Он накрыл ее одеялом, а затем убрал нашу небольшую мусорную корзину, чтобы сесть на полу рядом с ее головой. Задумался. Я наблюдала, как его глаза бродили по нашей комнате, затем он подошел к ее столу и схватил бутылку воды, которую она обычно брала в спортзал, исчезая в коридоре. Он вернулся буквально через минуту, набрав воды в бутылку из питьевого фонтанчика. Девон положил ее рядом с мусорной корзиной, а затем повернулся ко мне.
— У тебя есть обезболивающие?
Я открыла свой ящик стола и вытащила оттуда универсальную бутылочку тайленола. Отдала ему, а он положил ее на пол рядом с бутылкой воды.
— Убедись, чтобы она приняла таблетки и выпила воды, когда придет в сознание.
— Ты думаешь, у нее алкогольное отравление?
— Нет. Она не так много выпила, но упала в обморок. Надеюсь, если ее стошнит, то хотя бы в мусорное ведро.
Я сморщила свой нос, делая мысленную заметку о том, что не стану убирать ее блевотину.
— Ты хороший друг, — сказал Девон, оторвав взгляд от Лив, и я повернулась к нему, пожав плечами.
— Я просто несла ее шлепки.
— Нет. Ты ушла с вечеринки и бросила Эллиота, чтобы помочь подруге.
Он откашлялся немного при упоминании имени Эллиота.
— Она бы сделала для меня то же самое, — ответила я.
— Я надеюсь на это, но не совсем уверен.
Повисла пауза между нами снова, и я не знала, что сказать.
Я понимала, что ему пора было уходить, но не могла найти в себе силы, чтобы отпустить его.
— Слушай, — сказал он, наконец, засунув руки в карманы джинсов. — Эллиот нормальный парень. Я не могу ничего плохого сказать про него, и тем более пытаться вас разлучить, но просто будь поаккуратнее с ним.
— Мы просто потусовались вместе, — спокойно произнесла я, внезапно почувствовав, что должна защититься.
Девон поднял руку, ладонью наружу, чтобы остановить меня. Его лицо исказилось, как будто ему было больно.
— Я не хочу знать, что вы делали с ним.
— Ладно, — прошептала я.
— Просто… — начал говорить он, но оссекся. — Просто пообещай мне, что будешь осторожна.
Я кивнула на его слова и снова прошептала:
— Ладно.
Он кивнул и повернулся, идя к двери. Прежде чем он вышел, повернулся ко мне, улыбнулся мне самой грустной улыбкой, которую я когда-либо видела, а затем закрыл за собой дверь и ушел. Я слышала его тяжелые шаги, пока он добирался до лестницы, и тогда издала самый большой вздох. Схватила свою ночную рубашку, заперла дверь, а затем принялась готовиться ко сну, отчаянно стараясь не думать о Девоне и его лице, когда он представлял меня с другим парнем, и как все мое тело наполнялось бабочками на его реакцию.
Наши дни
— Отлично. Идеально. Теперь наклони голову немного влево. Вот так.
Мой палец яростно нажал кнопку затвора, и я сделала снимок, который пыталась воспроизвести все утро. Сначала мне мешал свет, затем ветер, но, в конце концов, я поймала идеальный образ. Или я так думала во всяком случае. Моя модель, с которой работала столько раз, что не могу сосчитать, знала, что я искала, и помогала делать мне великолепные кадры. Адреналин зашкаливал от осознания, что я нашла свой маленький горшок с золотом.
Я предложила различные позы и через несколько минут Шелби, моя модель, проделала превосходную работу. Мы обе сделали паузу, так как облака закрыли солнце. Как правило теряя свет в середине отличных съемок я начинала беситься, но сейчас знала, что уже сделала отличные фотки, которые хотела, так что не могла сделать ничего, кроме как улыбнуться.
— Это было удивительно, Шелби. Спасибо. Думаю, что мы сделали это.
Она улыбнулась мне и подошла посмотреть в экран камеры через мое плечо, когда я показала ей фотки.
— Ты великолепна, — сказала она, ее голос был полон удивления, когда она смотрела на экран камеры.
— Ну, ты тоже чертовски привлекательна.
Девушка рассмеялась, и мы обе приступили к уборке наших вещей.
Шелби была великолепной моделью, но что делало ее еще лучше, так это то, что она была профессиональным косметологом, поэтому я никогда не нанимала визажиста. Она была два в одном. Мне это нравилось, и иногда даже использовала ее как визажиста, чтобы сделать себе макияж, когда не фотографировала ее. Мы работали вместе в течение нескольких лет, и поэтому нас связывают не только профессиональные отношения. Как и большинство женщин, во время работы мы говорили и о личной жизни. Я знала о ее муже, их проблеме беременности, а она знала о том, с какими трудностями я столкнулась в последние несколько лет.
— Как поживает Девон? — спросила Шелби, натягивая на себя толстовку поверх гипюрового платья, которое она одевала на съемку.
Я пожала плечами.
— Думаю, что хорошо. Но мы не часто говорим о Лив. Обычно я помогаю собраться детям в школу и потом сижу с ними, пока он не вернется домой.
— А как дети?
— Лучше с каждым днем, — ответила я с улыбкой. — Они явно скучают по ней. Иногда больше, чем обычно, но печаль проходит, и у них больше хороших дней, чем плохих. Мне так кажется. Я так надеюсь.
— А как ты? — этот вопрос был задан с большей нежностью, чем другие, ее голос был мягок и полон искреннего беспокойства.
Я вздохнула и застегнула сумку от камеры, а затем посмотрела на нее.
— Думаю, я в порядке.
— Это был наименее убедительный из всех твоих ответов, — отозвалась Шелби, положив руку на бедро в ожидании честного ответа.
— Я не знаю. Я была так сосредоточена на том, чтобы сохранить ее семью, что у меня не осталось времени оплакать ее. — Я покачала головой, чувствуя себя виноватой, произнося эти слова. — Как только она ушла, я сразу же стала помогать ее семье, как она того просила. Такое чувство, что я заменяю ее, пока она в командировке или что-то типа того. Особенно с Девоном, — замолчала, пытаясь собрать воедино мысли. — Каждый день он надеется, что я буду рядом, а я не возражаю. Но он не пытается жить без нее, потому что я всегда рядом, вместе с ним делаю вид, что все нормально. Что все это нормально.
— Ты разговаривала с ним об этом? Говорила, что чувствуешь?
Мои руки безвольно упали по бокам, а я попыталась сдержать слезы.
— Я не могу сказать ему об этом. Он только что потерял жену. Ему не нужна ее эмоциональная подруга, которая только все усложнила бы.
— Ты не только ее
