я залью его тебе силой, как коту пихают таблеточки в ротик.
Мой глаза расширились от удивления и злости. Ох, не будь я так слаба, то обязательно сказала что-нибудь остренькое. Ну, или хотя бы швырнула подушкой.
— У тебя пять секунд на размышления, после чего я иду за ремнём, чтобы связать твою вертлявую задницу. — пригрозил Женя, — Один.
Усмехнулась.
— Два.
Фыркнула.
— Три.
Хмыкнула и закатила глаза.
— Четыре.
— Ты это не серьёзно!
— Пять. Время вышло.
Он отложил лекарство на тумбочку и развернулся на пятках.
— Ты что удумал? — спросила я его у двери.
— Я за ремнём, ведьма. — усмехнулся он.
— С ума сошёл?! — взвизгнула я.
А он уже вышел из комнаты.
— Ладно! Давай сюда свои микстурки!
Женя стразу же вернулся, но уже с победной улыбкой. Козёл воплоти!
Он споил мне какую-то мерзкую хрень, а после чего сказал спускать штаны.
— Чего? — не поняла я.
— Спускай говорю, укол делать буду.
Укол? Иголка?!
— Нет! — завизжала я, — Даже не смей подходить ко мне! Ты даже не врач, чтобы ставить мне укол!
— Да не ори ты! — скривился Женя, — И чтобы ставить уколы не нужно быть специализированным врачом, поэтому спускай штаны.
— Нет!
— Да что ты как дитя малое! Спускай.
— Ну, конечно, — отползла подальше, и даже прикрыла точку, на которую планируется нападение, — Вдруг ты тупо хочешь пялиться на мой зад. Откуда мне знать, что в твоей больной голове.
— Ну да, пялиться на чужие задницы, это моё любимое дело. — раздражённо закатил он глаза. — Хватит уже. Не маленькая, должна понимать, что это для твоего же блага.
Он чуть дёрнул плед, за который я сильнее вцепилась дрожащими пальцами. Но теперь я дрожала не от болезни, а от мысли о уколе.
— Я боюсь.
— Что?
— Боюсь я уколов, понятно? — сглотнула я, — Очень боюсь.
Женя удивлённо посмотрел на меня, а потом на шпиц в руке. Мой взгляд упал на самый кончик иглы и я чуть сознание не потеряла. Я не так боюсь уколов, сколько иголок.
— Серьёзно? — вскинул бровь Женя, — Напомни-ка мне сколько тебе лет.
— Не смешно. — выдохнула, из последних сил собираясь с мыслями, — Я не дам колоть тебе свою задницу, поэтому отвали, Женя.
— Чёрт, Женя, надо это, понимаешь? На-до.
— Давай пилюли.
— Женя, мать твою!
— Либо таблетки, либо дай мне спокойно умереть!
Женя сел на край кровати и посмотрел на меня. Долго он смотрел, выжидающе, будто ждал, что я сейчас разведу руки в стороны, как клоун, и скажу «Шутка!»
— Почему с тобой так сложно? — устало выдохнул он.
Я два дня прогуливала занятия и два дня кайфовала, пока Женя заглаживал вину за ледяной душ передо мной. Уколов не было, зато был вкусный бульончик, который я так хотела. Этот козёл умел готовить, но почему-то постоянно ныл из-за этого. Бесхребетная тряпочка…
Поэтому сейчас, когда остался только насморк и ничего серьёзного, я с улыбкой собиралась на занятия. Люблю учится, а сидеть в четырёх стенах для меня худшее наказание.
Оделась потеплее, волосы собрала в высокий хвост и вышла из комнаты. Решила, что поблагодарить Женю — это мой священный долг. Конечно же я помялась перед тем как постучать в его комнату, но я точно знала, что он не спит. Он никогда не спит по утрам. Он слегка того… творческий человек.
— Какие гости. — расплылся в кошачьей улыбке Женя, когда я вошла, — Чем обязан?
Набрала побольше воздуха и выпалила на одном дыхании:
— Спасибо тебе, что помог мне и вытерпел все мои капризы. Я знаю, какая я заноза в заднице, когда болею.
Женя поднялся с дивана и подошёл ко мне всё также улыбаясь.
— Я виноват, я и исправил сие недоразумение, поэтому всегда пожалуйста. — произнёс, слегка растягивая слова, — И знаешь, с тобой всегда сложно… Даже когда ты здорова, как бык.
— Я уже говорила, что ты отличаешься своим умением делать девушкам комплименты? — усмехнулась я и улыбка Жени переросла в усмешку.
Мой взгляд упал на его губы и они мне показались чертовски красивыми. Чётко очерченные, слегка алые, но не мягкие, даже на вид. А уголки, которые всегда вздёргивались вверх, казались острыми и насмешливыми.
Женя увидел мой слишком пристальный взгляд и теперь ухмылялся, будто знал о чём я думаю. Тряхнула головой и вздёрнула подбородок.
— В общем, это всё, что я хотела тебе сказать. — холодно ответила и усмехнулась, — Но это было временное перемирие. С этой минуты всё возвращается на место.
— Но ты же будешь готовить для меня? — с надеждой спросил Женя.
— Разумеется нет. — шокировано выдохнула я, — Ты сожрал все мои запасы и теперь холодильник сияет своей чистотой, так что можешь считать, что я расплатилась. А вот за лекарства я отдам тебе вечером, когда сниму с карточки.
Вышла из комнаты с гордой улыбкой.
— Лучше бы совесть себе купила, ведьма.
Да… Ведьма… Теперь мне нравится, как это звучит.
Хотя, должна признать, что моя реакция, то есть заторможенность, на него — это плохо. Мне всегда было плевать на мальчиков и на девочек в том числе. А здесь появилось это… чудо. Должно быть гормоны зелёный свет увидали. А это плохо. Симпатия к людям это вообще плохо. Особенно к таким, как Женя.
Ната прогуливала занятия, поэтому мне было скучно и одиноко. Но домой неслась с огромной радостью, чтобы отдохнуть. Отдых у меня тоже своеобразный. Хочу пирог. С капустой. Надеюсь Женя один из тех, кто ненавидит капусту.
Провозилась на кухне несколько часов, после ещё пару часов сверху учила конспекты и делала задания. Время шло, а Женя всё не появлялся. С начала мне было плевать, но потом произошла странная вещь совершенно на меня не похожая. Я начала переживать. Вдруг у него проблемы? Или отморозки напали в переулке? О боже, вдруг он сейчас лежит в луже собственной крови?!
Так, стоп! Ты нагнетаешь, Женя. Или паникуешь. Не важно. Просто сядь и успокойся. Он молодой парень и у него своя жизнь. Должно быть, сейчас пляшет с девицами. Глянула на часы, которые показывали полпервого и сейчас не светит солнце.
Снова подумала о луже крови и беспомощном Жене.
— Блин… — протянула я, выбегая в прихожую и хватая ветровку.
Да, я собралась облазить улицы вокруг нашего дома, чтобы не паниковать так, как я это делаю сейчас.
Только собралась надеть ветровку, как распахнулась входная дверь и вошёл Женя. Ну, как вошёл… Он заваливался вперёд, пока я не подхватила его.
— Боже, ну и амбре от тебя. — поморщилась я.
Женя с пьяной ухмылкой
