боится?
Выдав эту тираду с крайне глубокомысленным видом, Дубинин начинает громко ржать, довольный своей шуткой.
— Да пошел ты! — бью его кулаком по плечу.
— Не, дружище… Я, конечно, не могу понять, почему тебя на девушек постарше потянуло, может, давняя травма из детства и под мамкину титьку тебе захотелось…
Я закипаю, побагровел.
Еще один недостаток Дубинина — говорит все, что думает. Не фильтруя.
— Ты что несешь? Какая травма?
— Может быть, мама тебя в детстве роняла, а ты запомнил? Чувствуешь себя ненужным, компенсируешь… эээ… травмы! Это я от новой девушки услышал, — прихвастнул. — На психолога учится. Она пару лекций слушала, под них так кайфово засыпается.
— Сразу понятно, что ты уснул и не дослушал. Иначе бы не нес подобный бред.
— Короче, твои подвиги — это туфта. Молодую сикуху еще можно на такое купить, — размышляет Дубинин. — Потому что у женщины до тридцати главное — это что? Чувства, желание нового, вау-эффект во всем. Но потом включаются другие инстинкты…
— Ха-ха. Ха-ха.
— Я серьезно. То есть после тридцати на другие… ээээ… точки давить нужно.
— Я всегда был уверен, что у женщин точка одна — и она между ног находится.
— Удивительно, как ты с таким подходом стал боссом… Ах да, папенька бизнес подарил! Ну-ну, — фыркает. — Все, приехал!
Друг высаживает меня, выходит следом, проверяя автомобиль, закуривает.
— Но если серьезно, я вообще не понимаю, что ты заморачиваешься? Статус, деньги, уверенность в будущем, серьезные отношения. Вот что зацепит. Даже думать долго не нужно.
— Серьезные отношения? — тяну разочарованно. — Ты о чем? Я просто трахнуться хочу.
— Тогда бери молодую, ставь раком и люби в пи… — друг чуть не выматерился, но заметил мамашку с пятилеткой, придержал мат. — В звезду… — добавляет немного тише и завистливо провожает мамашку с круглой задницей.
— Куда ты смотришь? У тебя вообще-то девушка есть, а эта… Эта вообще мамаша и жирненькая, — кривлюсь.
— Я в курсе, что ты по доскам специалист, — ухмыляется. — Короче, не тупи.
— Да-да. Серьезные отношения. Еще скажи, женитьбу предложить!
— Обещать не значит жениться, — подмигивает Дубинин.
— Я все-таки по-своему сначала попробую.
— Удачи… Грому позвонить, что ли? Забьемся, как скоро ты эту Тридцаточку завалишь? Гром будет в восторге!
— Я вас завалю. Никаких споров. Это вообще не ваше дело.
***
Слова друга заставляют меня задуматься. Но ненадолго. Скорость и быстрота реакции — вот что для меня в приоритете.
К тому же я не все свои способы попробовал.
Взяв в руки телефон, делаю несколько снимков себя в зеркале, запускаю руку под резинку трусов, выслав Владе на телефон.
“Признайся, ты вспоминаешь, как провела со мной ночь. Скучаешь?!
Доставлено.
Прочитано.
Онлайн.
Вверху диалога появляется карандашик с надписью “Кобра” набирает сообщение…”
Влада отмечена у меня в телефоне как “Кобра”.
“Может быть, хватит?” — приходит ответ.
“У меня к тебе деловое предложение, Алексеевна…”
Я сразу набираю ее номер и немного задерживаю дыхание, когда в динамике раздается настороженный ответ:
— Алло?
— Владислава Алексеевна… — располагаюсь на диване поудобнее. — Как насчет взаимовыгодного и очень приятного обмена для нас двоих? Заинтересованы?
— Слушаю вас, Гордей Иванович, — отвечает так же подчеркнуто холодно.
По-деловому, суууука. Кобра… У меня мигом встал!
В особенности от воспоминания, как я держал Владу за чертов конский хвост и долбил ее глубокий ротик до самой глотки, а она виляла попкой и трахала себя пальчиками, кончая на пол лужицей.
Дышать. Дышать.
У меня же план. Он сработает.
— У вас — мой личный телефон. Он мне нужен. А что нужно вам?
— Стереть компромат, — отвечает мгновенно. — Весь.
— Будет сделано.
— Значит, обмен?
— Да, но… На моих условиях.
— На каких же?
Ее дыхание немного сбивается.
— Хочу секс.
— Исключено. Никакого секса. Стыдно вам, Гордей Иванович, трахать женщин старше себя, пользуясь их невменяемостью. Снимать их в этот момент еще более гадко.
— А мне понравилось…
— Еще бы.
— Хорошо. Тогда секс по телефону. Прямо сейчас. Заставишь меня кончить, я скажу тебе пароль. Разблокируешь, удалишь все сама. Я удалю со служебного. Либо так, либо…
— Либо?
— Выложу в сеть. Моего лица не видно, а тебя — очень даже.
— Мерзкий… Боже, какой вы мерзкий!
— Предложение ограничено по времени и истекает через пять минут. Решайся, — отключаюсь.
Глава 11
Гордей
Поглаживаю член через трусы.
Перезвонит. О да…
Еще как перезвонит.
Член такой твердый. Стоит только вспомнить, как хорошо нам было вдвоем. Какая она скользкая, мокрая…
Сколько соков пускает ее киска — узкая, как у целочки. Реально, одинокая женщина, которой не хватает секса.
И я бы никогда… Никогда в ее сторону не посмотрел пристально, если бы не ее поведение.
Дерзкое.
Признаюсь, на работе у меня на нее вставал. Чистая физиология на крепкую попку и длинные ноги, еще эти пухлые губки, ручка… Кажется, я немного начал повторяться.
Но только дурак бы не начал фантазировать о том, как эти пухлые губы сосут конец члена, не колпачок.
Все дело в ее провокационном поведении.
Просто в нашем офисе стены двери панорамные, прозрачные. С моего кабинета хорошо виден кабинет Владиславы Алексеевны. Так что я просто… вынужден был на нее смотреть!
Именно, вынужден!
Потому что, передавая мне бразды правления фирмой, отец настоял — нужно оставить Владу в числе некоторых других сотрудников.
Я хорошо запомнил этот момент, когда впервые увидел Брагину Владиславу Алексеевну.
***
Мы с отцом стояли на лоджии, курили…
Отец втирал мне про управление фирмой, говорил, что-то про тех, кто нужен. Мол, без них фирма — как хромоногая лошадь на скачках.
Я сосредоточенно кивал, но сам был после празднования дня рождения Дубинина, скользил рассеянным взглядом по улице, как вдруг… я увидел ее.
Поначалу я обратил внимание лишь на попку, которая торчала из машины. Девушка, нагнувшись, вытаскивала из салона авто коробку. Достала, поставила на капот, смахнула челку со лба, облизнула пот над верхней губой.
На ней была тонкая шифоновая блузка, а под ней просвечивался кружевной лифчик. Ветер легкий, но пронзительный. У меня дальнозоркость, я сразу увидел, как тугими комочками встали ее соски и натянули блузку.
Через минуту она надела пиджак и спрятала свои дерзкие сосочки, а мне захотелось присвистнуть
