встречаться. Он…
Я тяжело сглатываю и еще раз бросаю взгляд в сторону комнаты Ники, чтобы убедиться, что он не проснулся и не вышел. Сейчас он спит крепко, и я не хочу, чтобы он услышал все это.
— Он ушел.
Брови Дарси поднимаются.
— Ушел, как будто уехал?
Я прикусываю губу. Я не могу заставить себя сказать правду вслух.
— Ушел, как ушел. — Я бросаю на нее многозначительный взгляд, надеясь, что она поймет, и, судя по тому, как внезапно она делает шаг назад, а ее лицо еще больше бледнеет, так оно и есть.
— О, черт, Мила, — вздыхает она. — Черт. Ты в опасности?
— Нет, — быстро заверяю я ее, так твердо, как только могу. Если бы этот человек хотел причинить мне вред, он мог бы сделать это тогда. Если он отпустил меня, то только потому, что намерен оставить меня в покое. В противном случае у него не было бы причин так поступать. — Я уверена, что это не так. И ты, и Ники тоже, — обещаю я. — Просто мне нужно кое-что уладить. Мне придется оплачивать терапию Ники из своего кармана, и я не могу сменить ему врача или прекратить ее. Это ему так помогает. Мне придется брать дополнительные смены и… разбираться с этим.
— О, Мила. — Дарси смотрит на меня с сочувствием. Я знаю, что она хочет сказать что-то, чтобы исправить ситуацию, помочь, но на самом деле она мало что может сказать. Она и так бесплатно смотрит за Ники и помогает мне во всем, в чем я нуждаюсь. Она не может помочь мне материально — физиотерапевт в Лос-Анджелесе зарабатывает прилично, но и богатой ее не назовешь. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе с Ники. Ты знаешь, что сделаю.
— Я знаю. Просто ты не должна этого делать. Он не…
— Даже не говори этого. — Голос Дарси тверд. — Ты моя лучшая подруга, Мила. А Ники — твой брат. Вы оба для меня как семья. Я буду рада помочь, чем смогу. — Она окидывает меня взглядом, выражение ее лица все еще полно беспокойства. — Ты уверена, что с тобой все в порядке?
— Я в порядке, — обещаю я. — Мне просто нужно поспать. Ты можешь переночевать здесь, если хочешь…
— Думаю, я возьму такси и поеду домой. — Дарси проводит рукой по волосам. — Я проверю тебя завтра. Если ты уверена, что все в порядке…
— Я уверена. Нам обоим нужно отдохнуть. — Я обнимаю ее и жду, пока она уйдет, чтобы закрыть за ней дверь и удалиться в свою комнату.
У меня нет сил даже на душ. Я надеваю пару удобных штанов для сна и майку, достаю деньги и часы из сумочки и ложусь в кровать. Я вынимаю деньги из зажима и перебираю купюры, и мое сердце ненадолго замирает, когда я понимаю, что там триста долларов, просто случайно сложенные в наличные. Это составит часть того, что мне нужно для оплаты аренды, хотя этого недостаточно, чтобы полностью решить проблему. Может быть, хватит, чтобы отвадить хозяина, дав ему частичную оплату с обещанием, что скоро будет больше.
Что касается часов… Я недостаточно разбираюсь в них, чтобы понять, что это такое и какова их стоимость, но выглядят они дорого. То, что я нашла их в особняке Альфио, практически гарантирует, что они чего-то стоят, но я понятия не имею, сколько именно. Придется отнести их в ломбард утром перед тренировкой и надеяться, что мне дадут за них справедливую цену.
Я кладу деньги и часы на тумбочку, ложусь на спину и закрываю глаза. Я устала, но мысли не перестают крутиться, и мне кажется, что я не смогу заснуть, как бы ни старалась. Мужчина в коридоре не выходит у меня из головы, больше всего, то, что он заставил меня почувствовать, и я не могу отделаться от мысли, что в этом общении было что-то, что я упустила. Я могла бы обратить его себе на пользу.
О чем я думаю? Я еще никогда не была в таком невыгодном положении. Я качаю головой, переворачиваюсь на спину и сворачиваюсь в клубок. Завтра у меня длинный день, и мне нужно поспать.
Но сон не приходит долго.
ЛОРЕНЦО
Девушка почти бежит к лестнице, как только я отпускаю ее, и, глядя ей вслед, я не могу не задаться вопросом, не было ли это ошибкой. Она была каким-то образом связана с Альтьере. Скорее всего, она что-то знает о нем или, даже если нет, она может создать проблемы для меня и моей семьи, если станет выяснять обстоятельства его смерти. Но что-то подсказывает мне, что она этого не сделает. Что-то подсказывает мне, что она может быть рада избавиться от него.
У них явно была какая-то финансовая договоренность, судя по тому, какое оправдание она дала своей краже. Я предполагаю, что она трахалась с ним за деньги, и от этого по моей коже ползет неприятное ощущение. Я ничего не имею против эскорта в принципе, мы с братьями владеем клубом Неоновая роза, где некоторые девушки предлагают дополнительные услуги. Но разница в том, что их никто не принуждает. Мы не заставляем их предоставлять те пункты меню, которые они сами не выбирают, а если гость пытается заставить кого-то из девушек сделать то, чего они не хотят, это повод для лишения его членства. Какими бы ни были отношения этой девушки с Альтьере, мне кажется очевидным, что они не были строго по обоюдному согласию.
Что бы она ни делала, это было вызвано необходимостью, а не желанием или удовольствием.
Именно поэтому, в конце концов, мне пришлось ее отпустить. Возможно, она будет разочарована потерей дохода, но она найдет кого-нибудь другого, кто займет место Альтьере в ее жизни. Она обладает особой хрупкой нежностью, которая привлекает мужчин, любящих контролировать женщин, и к тому же очень красива.
Настолько красива, что мне было трудно соображать, пока я держал ее прижатой к стене.
У меня есть свои пристрастия, фантазии, которые я с удовольствием разыгрываю время от времени, но я всегда занимаюсь ими с готовым к этому партнером. У меня есть несколько женщин, с которыми я встречаюсь время от времени, когда появляется настроение, хотя я менее склонен к похоти, чем, похоже, мои братья. Поэтому моя реакция на нее была тем более удивительной.
Она казалась такой хрупкой под моими руками. Почти бьющейся, как фарфоровая кукла. Даже черты
