Бен бросает суровый взгляд на своего коллегу.
— Я не стану удостаивать этот комментарий ответом, а лишь извинюсь за твое неджентльменское поведение.
Бен поворачивается ко мне с искренним выражением лица, и теперь я точно понимаю, что его репутация не преувеличена.
— Пожалуйста, прими мои извинения, донна Конти. Роберто перешел все границы.
С лица дона Мальтиз исчезает всякий намек на юмор, и я подавляю улыбку.
— Все в порядке. Ничего нового, я и похуже видала, — холодно отвечаю я, элегантно опускаюсь в кресло и кладу мобильник на стол. По крайней мере, это отвлекло от панической вспышки, которая бурлила в моих жилах, ведь я нахожусь в одной комнате с братом своего похитителя.
— Очень жаль это слышать.
Бен занял место во главе стола.
— Я искренне надеялся, что наша организация вышла за рамки архаичного отношения к женскому полу в далеком прошлом, но очевидно, что мне все еще есть над чем работать.
Он бросает еще один резкий взгляд в сторону Мальтиз.
Я хочу сказать, что это безнадежная затея, пока такие люди, как дон Мальтиз, заседают в руководящем органе «Комиссии». Судя по тому, что я слышала о его сыне, не уверена, что его преемник будет намного лучше.
— Мой сын очень хорошо отзывается о тебе, — говорит дон Дипьетро, проводя мясистой рукой по густым седым волосам.
Бен несколько секунд изучает меня.
— Откуда ты знаешь Круза?
— Мы познакомились благодаря общим коллегам на одном мероприятии в Цинциннати несколько лет назад, — соврала я.
Я намеренно не присутствовала на свадьбе Анаис и Круза Дипьетро шесть лет назад. Защита моей личности для осуществления плана — превыше желания увидеть свадьбу сводной сестры.
Мы с Анаис общаемся в основном по телефону или Face-Time, и она знает, что нужно держать наши отношения в секрете. У нее тоже есть свои причины для мести Бену. Я взяла Круза в оборот только пару лет назад, когда поняла, что могу манипулировать им, чтобы он помог мне, и была уверена, что он пойдет на это. Конечно, он и половины не знает. Я скормила ему нужное количество информации, и не больше, чтобы он выполнил мою просьбу.
— Насколько я понимаю, у тебя есть сведения о войне, разгоревшейся вокруг цепочки поставок на улицах, и имеется предложение, как ее разрешить.
Острый взгляд Бена приковывает меня к месту.
— Верно.
Я сохраняю зрительный контакт, немного расслабляясь в кресле и открывая крышку на бутылке с водой. Медленным, уверенным движениям я наливаю немного воды в стакан и делаю глоток, пока мой взгляд уверенно перескакивает с одного мужчины на другого.
Опустив стакан, я раздвигаю губы, высовывая язык и облизывая нижнюю губу. Затем глубоко вдыхаю, и это движение привлекает внимание к моей груди.
Теперь я в центре внимания всех мужчин в комнате, за исключением одного.
Ключ к уверенности — это язык тела.
Познавательная беседа и умение держать себя в руках в компании мужчин помогут мне только в том случае, если мое тело не покажет страх. Поэтому я научилась держать себя в таких ситуациях. Прямо, но расслабленно, взглядом скольжу по пяти самым влиятельным итальянским американцам в США, пока они ждут, когда я подам голос.
Скрытый страх разгорается, когда мои глаза ненадолго задерживаются на Габриеле. Он очень похож на Карло: те же темные волосы и шоколадно-коричневые глаза, но если у Карло был злой холодный блеск во взгляде, то у его младшего брата глаза более теплого карего цвета. И все же смотреть на него — все равно что смотреть в лицо призракам прошлого, и это может напугать.
Если я поддамся страху. Но этого не будет.
— Говори, — подает голос Лука Аккарди, мягко подталкивая меня своими словами и резким наклоном головы.
С потолка на другом конце стола опускается экран, и я нажимаю на телефон. Бен дал мне доступ к технике, чтобы я могла представить наглядную презентацию. Я на собственном опыте убедилась, что мужчины не принимают мои слова без доказательств, и пришла подготовленной.
Открываю первый набор фотофайлов, и они быстро загружаются на экран, пока все пятеро мужчин с нескрываемым интересом наклоняются вперед в своих креслах.
— Триада заключила сделку с парагвайцами, по которой они получают львиную долю поставок в город, — говорю я, опуская ту часть, что это я скрытно все организовывала. — Ирландцы и мексиканцы спорили с парагвайцами из-за пропавших грузов и задержек заказов, пока недавно им не стало известно о предательстве Ли Чанга. Они встретились с ним, чтобы уладить дело миром, — добавляю я, переходя к фотографиям, на которых изображен лидер Триады, встречающийся со своим парагвайским связным под покровом ночи, и несколько грузовиков, выезжающих из порта, груженых кокаином и марихуаной.
На следующем снимке — китайские склады, заваленные разнообразными наркотиками и химикатами. Бен ругается под нос, когда я показываю крупный план.
— Они также заключили сделку на поставку героина и метамфетамина через Канаду. Китайцы известны тем, что смешивают наркотики с химикатами, чтобы получить некачественный продукт, который вызывает большую частоту случайных передозировок. Когда они работали с ирландцами и мексиканцами, существовал стандарт контроля качества. Теперь они делают все по-своему. Именно эти сведения в конечном итоге стали причиной войны.
Бен и другие доны обмениваются взглядами, и я понимаю, что для них это новость. По мне пробегает волна возбуждения. Люблю, когда план воплощается в жизнь.
— Ирландцы и мексиканцы остаются в союзе, и они намерены стереть Триаду с лица земли в Нью-Йорке и поделить территорию. Надежный источник подтвердил, что в следующем месяце Триада ожидает большую партию арсенала. Кровопролитие, которое вы наблюдали на улицах в последнее время, — ничто по сравнению с тем хаосом, который будет развязан.
— Откуда ты знаешь об этом? — спрашивает дон Маццоне. — Это не в твоей юрисдикции.
— Мы соседи. Вполне естественно, что-то да дойдет до меня. Я потратила годы на создание надежной сети контактов, которые держат меня в курсе событий по всей территории США.
— Впечатляет.
Он смотрит на меня в тихом раздумье, его лицо не выдает ни намека на беспокойство, которое он, должно быть, испытывает.
Он не признает, что моя информация лучше, чем его. Не виню его. Я бы тоже молчала.
— Наше нежелание вмешиваться дорого нам обошлось, — говорит дон Дипьетро.
— С этим нужно разобраться, пока война не затянула всех нас, — добавляет дон Аккарди.
— Каково твое предложение? — спрашивает дон Греко, и я стараюсь не шипеть на него в ответ.
— На самом деле все очень просто. Дайте мне полный контроль, и я уберу Триаду, ирландцев и мексиканцев и буду управлять поставками в Нью-Йорке от вашего имени.
Дон Мальтиз разражается раскатистым хохотом, и мне очень хочется выпотрошить этого ублюдка, пока его кишки не окажутся на полу.
— Просто? Ты с ума сошла? Нет ничего простого в устранении трех главных поставщиков на улице. Один только ответный удар приведет к такой же кровавой войне.
— Это не первая моя битва. Как еще, по-вашему, я добилась контроля над несколькими штатами США?
— Я могу понять устранение Триады. Эти засранцы нарушили мир, но ирландцы и мексиканцы годами сосуществовали с нами без каких-либо проблем, — говорит дон Дипьетро. — Ополчиться на них без должной причины — плохо для бизнеса.
— Мой послужной список заставляет с этим не согласиться.
— Ты же не можешь сказать, что, уничтожая конкурентов в других штатах, все было гладко, — говорит Бен, глядя на меня с отвратительной заинтересованностью.
— Конечно, приходилось нелегко, но вся хитрость в том, чтобы предвидеть и действовать первыми. Есть несколько мелких банд, действующих в разных частях Нью-Йорка, которые не упустят шанса избавиться от посредников и контролировать поставки.
На экране появляется список, составленный Дарио.
— Ни одна из этих местных банд не является серьезным конкурентом. Мы уничтожим их одновременно с другими, устанавливая везде своих людей и купив их верность.
