— Донна Конти. Рад наконец-то познакомиться с вами.
Я предполагаю, что Беннетт, должно быть, рассказал ему о нашей встрече, потому что в интернете нет ни одной моей фотографии. Я в этом убедилась. Благодаря технологическим компаниям Беннета у большинства семей теперь есть ресурсы, чтобы не оставлять следов в интернете. Охрана наших личностей и наших перемещений жизненно необходима, ведь ФБР постоянно дышит нам в затылок.
Я сжимаю его руку в крепком рукопожатии.
— Взаимно, мистер Мессина. Ваша репутация вас опережает.
— Как и ваша.
— Надеюсь, что это к добру, — уголки моих губ приподнимаются.
— Абсолютно, — отвечает он без колебаний, морща лоб, глядя через мое плечо на Ренцо.
— Мы раньше встречались? — спрашивает он, и все крошечные волоски на моей шее поднимаются. Я поворачиваюсь и бросаю взгляд на своего подчиненного.
— Не думаю, — холодно отвечает Ренцо.
Хотя я не хочу называть его имя, но, не зная, почему Лео сделал такое замечание, мне ничего не остается, как представить его.
— Это Ренцо Датти. Мой младший босс из Филадельфии.
Они пожимают руки, холодно оценивая друг друга.
— Вам не разрешат войти с донной Конти, — подтверждает Лео, небрежно засовывая руки в карманы брюк.
— Встреча закрытая.
— Я в курсе, — отвечает Ренцо. — Буду ждать ее в коридоре.
Лео кивает, безучастно глядя на моего младшего босса, а затем будто встряхивается. Его брови разглаживаются, и я сдерживаю дыхание, когда он возвращает свое внимание ко мне.
— Для меня было честью познакомиться с вами. Надеюсь, встреча пройдет хорошо.
— Взаимно.
Мы расходимся, и Ренцо тихо идет рядом со мной, пока не раздается звук закрывающихся дверей лифта. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что коридор пуст. Заметив камеры, иду к туалету и захожу внутрь, а Ренцо следует за мной. Он проверяет, все ли кабинки пусты, и потом закрывает дверь.
— Я чего-то не знаю? — спрашиваю я, изо всех сил стараясь сдержать гнев.
— Я встретил Леонардо и Беннетта однажды в Вегасе, но это было лет одиннадцать или двенадцать назад. В то время, когда Саверио отрезал меня от тебя. Я не думал, что Лео вспомнит меня, ведь наша встреча была мимолетной.
— Почему я впервые слышу об этом?
— Честно говоря, я не думал об этом, пока мы не столкнулись, — он проводит рукой по шее. — Теперь, вспоминая, уверен, что это была ночь, когда Беннетт встретил свою жену, Сьерру.
Он хотя бы имел совесть выглядеть пристыженным.
— Твое присутствие здесь может поставить все под угрозу.
Я вне себя от ярости.
— Он не узнал тебя. Это важнее.
Я толкаю его в плечо, впечатывая в стену.
— Не морочь мне голову. Если он свяжет тебя с Вегасом, то может все понять про меня.
— Прости, Катарина. Это было небрежно с моей стороны.
Я сузила глаза.
— Еще как. Что на самом деле происходит?
— С тех пор, как ты бросила бомбу на нас, я сам не свой, — он берет мои руки в свои и крепко сжимает их. — Не делай этого. Пожалуйста, я умоляю тебя.
Я резко убираю его руки и отступаю назад.
— Я больше не буду обсуждать это с тобой. Решение принято, разговор окончен.
Моя челюсть сжимается, когда я иду к раковине, чтобы проверить свое отражение в зеркале. Подкрашиваю губы нюдовой помадой и проверяю свой шиньон на наличие торчащих прядей.
Ренцо стоит позади меня, и груз невысказанных слов сгущает пространство между нами.
Спереди пиджак моего костюма низко опускается, демонстрируя верхние выпуклости груди. Я намеренно не надела рубашку, стремясь к утонченной соблазнительности. Жемчужное ожерелье украшает мою шею, сочетаясь с золотой окантовкой лацканов и манжет пиджака и подола юбки. Высокие бледно-золотые шпильки удлиняют мои ровные ноги.
Я знаю, что выгляжу властно, осталось только воплотить ее в жизнь.
Оборачиваюсь и молча смотрю на своего подчиненного, сомневаясь, не сдали ли у него нервы. Надеюсь, что нет, потому что он мне нужен. Он всегда был моей опорой, и очень важен для меня.
Ренцо идет за мной к двери, щелкает задвижкой и отпирает ее.
— Я не забыл, какой ты была, когда впервые приехала в Вегас, — говорит он низким голосом, глядя на дверь. — Может, ты и выкинула это из головы, но я никогда не забуду, — он ударяет кулаком по груди, а затем поворачивается. На его лице написана боль, а в глазах светится страх. — Я не вынесу мысли о том, что снова увижу тебя в таком состоянии. Если ты сделаешь это, и они причинят тебе вред, я сравняю Нью-Йорк с землей.
Глава 3
Катарина
Дверь в конференц-зал открывается, и Беннетт Маццоне встречает меня теплой улыбкой.
— Конти, добро пожаловать.
— Рада знакомству, дон Маццоне, — говорю я, пожимая ему руку.
— Взаимно, и, пожалуйста, зови меня Бен.
— Только если ты будешь называть меня Катариной, — отвечаю я с искренней улыбкой. Мне нравится, что он не церемонится. Это подтверждает все, что я слышала об этом человеке.
— Спасибо, что принял меня так быстро.
— Пожалуйста, присоединяйся к нам.
Он отходит в сторону, позволяя мне войти, и я чувствую на своей спине горящий взгляд Ренцо.
Комната длинная и широкая, в центре стоит блестящий прямоугольный стол из орехового дерева с шестнадцатью стульями. В углу комнаты, слева от длинного шкафа, у стены, стоит парочка офисных мольбертов. Аромат свежесваренного кофе витает в воздухе. Внушительная кофемашина с сопутствующими принадлежностями стоит рядом с подносом, на котором лежат бутылки с водой и пирожные. Из панорамных окон открывается вид на здание через дорогу.
Жалюзи на окнах нет, но это меня не удивляет.
Бен владеет этим зданием, и я знаю, что окна сделаны из специального стекла, которое выглядит прозрачным изнутри и тонированным снаружи. Я также знаю, что это пуленепробиваемое стекло — прочная конструкция, запатентованная одной из компаний дона Маццоне.
— Позволь представить, — говорит Бен, закрывая дверь и направляя меня к столу, за которым ждут остальные доны. Он объявляет их по очереди, и я перекидываюсь базовыми любезностями, изо всех сил стараясь сохранить лицо, когда приветствую Габриэля Греко. Незаметно вытирая вспотевшие ладони о край юбки, я заставляю себя фальшиво улыбнуться, официально встречаясь с одним из своих главных врагов.
Однажды я видела, как он смотрел на меня из дверного проема в подвале. Я лежала на холодном стальном полу клетки, которую в итоге назвала своим домом на семь месяцев, и мокла в луже собственной крови и мочи.
Каждый сантиметр моей кожи болел и пульсировал, а кожу головы жгло там, где Карло накануне вырвал клок моих волос. Я не могла пошевелить ни одним мускулом и заставить голосовые связки работать, чтобы обратиться к человеку за дверью с мольбой о помощи.
К тому времени я уже знала, что никто не придет мне на помощь.
Все, что я могла делать, — это смотреть на мужчину с озабоченным хмурым взглядом, пока он молча наблюдал за мной. Затем он обул кожаные туфли, и я услышала отчетливый звук, похожий на клацанье, когда он удалялся по лестнице как можно быстрее, чтобы скрыться от меня.
Больше я его не видела, и прошло не менее двух месяцев, когда Лео и Матео спасли меня.
Мое сердце бешено колотится, ладони липкие, а кровь стучит в ушах, пока я обмениваюсь с ним словами. Он улыбается, не показывая ни намека на узнавание, что приносит облегчение, но лишь незначительное.
— Присаживайся, — Бен выдвигает для меня стул, но прежде чем я успеваю сесть, дон Мальтиз прочищает горло.
— Ее нужно проверить на наличие оружия.
Уголки его губ подрагивают.
— Вызываюсь добровольцем.
Его жадный стариковский взгляд блуждает по моему телу, не испытывая ни малейшего стыда, пока несколько человек неловко ерзают на своих местах. Похоже, яблоко от яблони упало не слишком далеко.
