за угол и остановились у обшарпанных дверей подъезда.
— Вот мы и пришли, — только сейчас Кристина заметила задумчивое выражение на лице Богдана, его погрустневшие глаза и нахмуренные брови. — Что с тобой?
— А? Нет, всё хорошо.
Юноша словно очнулся от глубокого сна. Бросил растерянный взгляд на подъезд и спросил:
— Тебя до квартиры проводить или не нужно?
— Не надо, я сама. Спасибо за прогулку, хоть я и сама на неё напросилась. До завтра.
— Кристин, подожди…
Девочка обернулась.
— Что?
— Я хотел сказать… Прости меня, пожалуйста, за то, что я был с тобой грубым на первом эфире. И потом… Я просто не знал, что тебе так нелегко живётся…
— Всё нормально, не переживай. Ты тогда ничего такого и не сказал.
— Может, и не сказал, но вёл себя точно как придурок. В общем, прости…
Кристина ободряюще улыбнулась, приблизилась к Богдану и положила руку ему на плечо. Заглянула в большие серые глаза, которые под влиянием ночи стали ещё глубже и проникновенней.
«Так вот, оказывается, какой он, настоящий Богдан Кузнецов. Искренний, нежный, чуткий. Никогда бы не подумала, что он может быть таким».
— Слушай, зачем ты строишь из себя крутого пацана на работе? — спросила, не отрывая взгляда от его горящих глаз. — Ведь на самом деле ты не такой…
Богдан удивлённо приподнял брови.
— Разве? И как ты это поняла?
— Сейчас поздний вечер, а люди почему-то становятся искренними ближе к ночи. Как будто за целый день им надоедает носить маску чёрствости и неприступности. Ты не замечал?
— Нет, — парень опустил голову. — Лично мне нужен определённый человек для того, чтобы стать настоящим. Кто-то, кому я доверяю, кто способен понять мой сложный характер.
— И много у тебя таких людей?
— К сожалению, нет. Потому что даже своей маме я не всегда рассказываю правду. Чаще всего приукрашиваю жизнь, чтобы она не волновалась за меня и была счастлива.
Кристина тепло улыбнулась.
— Твоей маме очень повезло с сыном…
— Думаешь? — неуверенно переспросил парень. — Я ведь далеко не ангел.
— Я всегда думаю, прежде чем что-то сказать.
Из подъезда вышла женщина в спортивном костюме, ведя на поводке огромную немецкую овчарку. Мазнула по ним недоверчивым взглядом и быстро скрылась за поворотом.
Кристина выдохнула и подняла глаза на стоящего напротив парня.
— Бодь, ты прости, мне домой пора. Мама с ума сойдёт, если я задержусь.
Кузнецов слабо улыбнулся.
— Конечно, иди. Спокойной ночи.
— До завтра.
Богдан смотрел, как за девочкой медленно закрывается дверь. Поймал себя на мысли, что уже ждёт утра, чтобы снова увидеться с ней на работе.
Вздохнул и нехотя поплёлся обратно, в сторону метро.
Была суббота. Мама с Кристиной сидели на кухне. Бабушка уехала ещё вчера, сославшись на кучу недописанных статей и назначенных на эту неделю встреч.
Но Кристина понимала, что ей просто надоели тихие семейные вечера и разговоры за чашкой чая в уютной гостиной. Мария Петровна не представляла свою жизнь без приключений и новых свежих эмоций. Каждый день она без устали носилась по редакциям, ссорилась с начальством и была уверена, что лучший отдых — это смена деятельности. Поэтому спокойные и ленивые родственнички никак не вписывались в её ритм жизни.
В отличие от бабушки, Кристина любила проводить выходные, валяясь на диване за просмотром какой-нибудь слезливой мелодрамы по телевизору или сидя возле окна в любимом кресле с книжкой на коленях. Вот и сейчас она удобно устроилась за столом на кухне, наслаждаясь горячим утренним чаем с лимоном и мятой. Мама листала книгу с кулинарными рецептами, размышляя, что хочет приготовить на обед. Идиллия…
Но вскоре эту идиллию разрушил громкий и настойчивый звонок в дверь. Мама с дочкой удивлённо переглянулись: кто мог прийти к ним в такую рань?
— Я открою! — первой подхватилась Кристина.
Выбежала в прихожую и нажала на дверную ручку. С другой стороны дверь резко потянули на себя, и на пороге появился взъерошенный Митяй.
— Мама дома? — спросил он, даже не поздоровавшись, и грубо отстранил девочку от двери. — Пройти дай!
Кристина обеими руками вцепилась в косяк и перегородила ему дорогу.
— Ты зачем припёрся? — злобно зашипела она. — Что, опять деньги закончились? Так мы, если ты заметил, не волонтёры, чтобы больным и бездомным помощь оказывать. Давай, выметайся отсюда!
— Тише ты! Хватит орать на весь подъезд! — Митяй с силой оттолкнул её от двери, так что Кристина еле удержалась от падения, ухватившись за шкаф, и рассекла плечо об острый угол одной из полок.
— Какой же ты урод! Убирайся вон из нашего дома! — вскрикнула она, не контролируя эмоции от боли и ярости.
Митяй не обратил никакого внимания на её вопль и повернул в сторону кухни. Кристина мысленно выругалась и пошла следом за ним, по пути вытирая платком сочившуюся из раны кровь.
— Мама, у меня к тебе важный разговор, — заявил Митяй, усаживаясь за кухонным столом.
Запнулся, увидев появившуюся на пороге сестру. Смерил её презрительным взглядом и процедил сквозь зубы.
— Тебя, мелкая истеричка, я попрошу покинуть помещение.
Кристина злобно фыркнула и взгромоздилась на край столешницы кухонного гарнитура, давая понять, что никуда уходить не собирается.
Брат недовольно цокнул и закатил глаза.
— Хорошо. Можешь остаться, если ты такая упёртая. Но смотри, как бы потом не пришлось жалеть об этом.
— Это ты скоро пожалеешь о том, что позволил себе снова появиться в нашем доме! — огрызнулась Кристина.
— Дети, не ссорьтесь! — умоляющим голосом попросила мама. — Мить, говори, что там у тебя за новости?
— В общем… Мам, можешь меня поздравить — я женюсь!
Кристина тихо выпала в осадок. Всё, что угодно, ожидала она услышать от этого разгильдяя, но такое…. Это был шок и сенсация, как сказала бы бабушка — ярый журналист.
Митяй женится? Да уж… Такое и в страшных снах не приснится.
Кристина медленно перевела взгляд на маму. Для неё эта новость, видимо, тоже была полнейшей неожиданностью. Побледнев, женщина прижала руки к груди, словно пытаясь унять бешеное сердцебиение, но при этом губы её улыбались.
— Митенька, это… правда? — прошептала она, и в её голосе звучало неподдельное материнское счастье.
— Ну, конечно, — кивнул парень. — Конечно, правда.
— И кто же эта несчастная? — язвительно поинтересовалась Кристина.
Спонтанное и, скорее всего, очень радостное для брата событие не произвело на неё особо приятного впечатления, может быть, потому, что все воспоминания, связанные с ним, вызывали внутри только боль и сожаление.
Что ж, он сам виноват. Видимо, причиняя ей страдания, он достигал ещё одной своей цели — убить в ней желание даже
