Я пожала плечами, и продолжила протирать столы. Закончив, я вытащила бокалы и вытерла их, пока босс досчитывал кассы девочек. Он ушел в кабинет с пачкой купюр и чеками, а я надела свои кеды, взяла рюкзак и вышла на улицу.
Вдохнув прохладный воздух, я сморщилась. Начало лета выдалось холодным, ночью температура не поднимается выше пятнадцати градусов. Сдуру я не взяла куртку и теперь жалею об этом.
– Алиса? – окликает меня Александр, и я оборачиваюсь, – Какой код сигнализации?
Удивленно моргнув, я диктую ему нехитрый набор цифр. Он скрывается за дверью и выходит через минуту, держа пиджак в руках. Босс смотрит на меня, раскрывает его и набрасывает мне на плечи.
– Замерзнете.
Я должна была бы поежиться или вернуть ему пиджак, но я на самом деле уже начала подрагивать от холода. Я поплотнее укуталась в ткань, пропахнувшую ароматом сладкого парфюма и легким запахом табака. Он курит?
– Спасибо, – отвечаю я, и он жестом зовет меня за собой.
Мы обходим здание, я вижу серебристый Бентли. Он радостно мигает мне фарами, когда босс жмет на брелок сигнализации. Александр открывает мне пассажирскую дверь и я, фыркнув, забираюсь в машину.
Сама галантность.
В салоне стоит такой же запах, как и от ткани. Что–то похожее на бергамот, иланг–иланг и табак. Аромат приятно щекочет мне ноздри, и я поглубже зарываюсь в него всем телом.
Александр открывает водительскую дверь, и садится рядом. Заводит машину, нажимает какие–то кнопки на панели, и в салон проникает тепло. Он пристегивается и вопросительно смотрит на меня. Я неловко тяну ремень безопасности и вставляю его, куда надо. Машина плавно трогается с места, и салон наполняют мягкие мелодичные звуки классической музыки.
– Где вы живете?
– На Викерласе.
Александр не отвечает, просто молча, выезжает с парковки, и сворачивает на Гонсиори.
– А вы? – вырывается у меня, и я моргаю от неожиданности.
Нафига я спрашиваю?
– В Хилтоне.
– Вы живете в гостинице? – мои глаза округляются и челюсть отвисает от удивления.
– Да.
– Это, конечно, не мое дело, но почему вы не купите или снимете себе жилье?
– Не хочу. Мне удобно в гостинице, – он поворачивается ко мне, встав на светофоре, – Вы живете одна?
– Хотите напроситься на чай?
Твою мать, что я несу?
Босс коротко смеется, загорается зеленый, и он выезжает на Лаагна тээ.
– А вы пригласите? – невозмутимо спрашивает он.
– Я живу с мамой, – поспешно отвечаю я на его предыдущий вопрос, – Мне всего восемнадцать, если вы забыли.
– В вашем возрасте, я уже снимал квартиру, – босс пожимает плечами, и его лицо принимает суровое покровительственное выражение.
– Ну, а я не хочу. Мне удобно с мамой, – отвечаю я так же как он, и довольно ухмыляюсь.
Один–один.
– Резонно. Наверное, мама не обрадуется гостям в такое время.
Не то слово, как не обрадуется. Особенно, если гость – ее ровесник.
– Алиса, я хочу извиниться за сегодняшний эпизод в кабинете, – неожиданно говорит Александр, и я вздрагиваю, – Я не хотел вас смутить.
Я сглатываю и приподнимаю брови:
– Вы меня не смутили, скорее… – делаю паузу, подбираю подходящее слово, – Озадачили. Поднимитесь здесь на мосту, – киваю рукой на мост Смуули, и он послушно заезжает на плавный подъем, – На перекрестке налево.
– Я вас не смутил? – продолжает он дурацкий разговор о моих чувствах.
– Нет.
– То есть, для вас привычно, когда вас трогают мужчины? – он спрашивает это с ноткой раздражения в голосе, и я прыснула
– Я не девственница, если вас именно это интересует.
Босс шумно выдыхает и сворачивает на перекрестке налево. Проезжаем по улице Пунане, мимо заправки. Скоро я буду дома. От этой мысли мне становится хорошо.
– На светофоре налево, – снова командую я, и он кивает, не отрываясь от дороги.
Быстро добравшись до моего дома, девятиэтажки Горбачевских времен, и я с надеждой смотрю на родные синие лоджии. Бентли останавливается во дворе, аккурат между подъездами.
– Алиса, мне, правда, очень жаль, что я позволил себе лишнее. Этого больше не повторится, – снова начал босс, разворачиваясь ко мне лицом.
– Александр Сергеевич, если вам станет легче, я принимаю ваши извинения. И я надеюсь, что такого больше не повторится, – выпаливаю я, отстегивая ремень безопасности и стаскивая его пиджак с плеч.
– Надеетесь? – он ухмыляется, – Но не исключаете такой возможности?
Блин. С ним определенно нужно фильтровать свою речь. В каждом слове может подвох найти.
Мерзкий тонкий голосок внутри меня ехидно шепчет: «Тебе бы хотелось повторения. И продолжения». Я встряхиваю головой, отгоняю эти мысли прочь. Ерунда.
– Александр Сергеевич, вы – мой начальник. К тому же вы намного старше меня…
Босс звонко смеется, а я хмурюсь. Чего смешного я сказала?
– Алиса, сколько мне лет, по–вашему? – спрашивает он.
Я прикидываю в уме, внимательно смотрю на него и шепотом отвечаю:
– Лет сорок, наверное.
Он снова ржет, а я чувствую, как волна раздражения снова начинает захлестывать меня. Я отчаянно хочу стукнуть ему по голове. Почему он постоянно надо мной смеется?
– Мне тридцать три, но спасибо за комплимент.
Браво, Алиса! Учудила, так учудила.
– Вы все равно старше, – упираюсь я, – Вы мой босс. Точка. Если еще раз прикоснетесь ко мне, я расценю это, как угрозу.
– Угрозу чему? – Александр расплывается в довольной улыбке.
– Моему душевному равновесию! – завизжала я, открывая дверь.
– Да постой ты!
Он резко схватил мою руку и стряхнул ее с двери машины. Дернул ручку, и я услышала щелчок автоматического замка, вжимаясь в сидение. Сегодня, похоже, не мой день. Во всех смыслах. Сейчас он меня изнасилует прямо в машине. Я бросаю взгляд во двор – на улице ни души. Зашибись, блин. Кричи, не кричи, никто не услышит.
Босс замирает в нескольких сантиметрах от моего лица и вздыхает. Его глаза пристально смотрят на меня, словно ищут какой–то ответ, написанный у меня на лбу. Я замечаю, что у него в уголках глаз лежит сеточка тоненьких морщин, не глубоких, заметных только при близком взгляде – глаза в глаза. У моей мамы такие же, ей слегка за сорок. Он, оказывается, младше – но у него такой же усталый от жизни взгляд.
Александр опускает голову, а потом опирается на подлокотник своего кресла и снова смотрит на меня.
– Алиса, я всего лишь хотел извиниться. Я подумал, что вы еще неопытны и не хотел, чтобы вы испугались.
Я моргаю как дура, но не отвечаю.
