Мы отчаянно опаздывали на собственную регистрацию, и тем не менее Руслан остановил автомобиль у торгового центра. Несмотря на мои протесты, он повёл меня внутрь и в одном из бутиков, торгующим эксклюзивными ювелирными украшениями, купил мне гарнитур.
Это были нереальной красоты серёжки с крупными бриллиантами, перстень и цепочка с кулоном. Встав на одно колено, любимый передал мне этот набор. И хоть меня точно нельзя назвать охотницей за бриллиантами, но эти украшения мне очень понравились.
И вот мы вошли в зал. Насколько я понимаю, Руслан с Софьей Абрамовной не успели, или не захотели предупреждать своих гостей, что невеста другая. Во всяком случае, вольно или невольно у нас получилась сцена из знаменитого Гоголевского “Ревизора”.
Но тут как нельзя кстати оркестр заиграл “Свадебный марш” Мендельсона. Гости дружно захлопали. А я с грустью подумала, что в этой спешке я — такая-сякая, забыла пригласить на свадьбу маму с бабушкой. Какой позор! Надеюсь, родные меня не осудят.
Стоило мне об этом подумать, как над толпой гостей взмахнула чья-то рука. И я с радостью увидела своих мамочку, бабушку, Ольгу с Кристиной и мастеров салона в полном составе. Там же стояли Софья Абрамовна с Миланой и Мартином. Я чуть не разревелась. Да, теперь я знаю причину своей сентиментальности. Но, может, к концу беременности она пройдёт?
Правда, наша свадьба проходила несколько сумбурно. Не у свадебной арки, как принято, а там же, в зале, где проходила регистрация, я произнесла клятву. В ней были слова, которые у гостей вызвали бурную реакцию. А ведь я писала свою клятву, можно сказать, на коленке. Точнее, даже и не писала, а прокручивала, проговаривала в уме, пока мы летели.
— Любимый, я клянусь быть верной женой, заботливой матерью, чуткой невесткой.
Я клянусь относиться с глубоким уважением к твоей маме и бабушке с дедушкой.
Я клянусь, что твои родственники и друзья всегда будут желанными гостями в нашем доме.
Я клянусь, что сделаю всё для того, чтоб наши дети знали язык, обычаи и традиции народа, которому я обязана твоим появлением на свет.
Я клянусь, родной, что тебе со мной будет хорошо, покойно и уютно.
Я клянусь быть вместе, когда тебе будет весело, и когда — грустно.
Сразу после клятвы Софья Абрамовна порывисто подошла ко мне, обняла и поцеловала. А Руслан встал передо мной на одно колено и поднёс к своим губам мою руку. Гости сначала растерялись от столь не свойственного восточным народам жеста, но потом принялись нам бурно аплодировать. А громче всех хлопали наши дети.
Милана с Мартином вообще находились в центре внимания собравшихся. Мне показалось, будто моя мама даже немного приревновала внуков к Софье Абрамовне. Но умница Милана поцеловала её, и мама тут же растаяла.
После регистрации мы отправились в ресторан. Гости гуляли до утра. А меня Руслан увёз домой пораньше. Он и раньше по отношению ко мне был очень внимателен, а теперь просто боялся на меня дышать.
На следующий день мы поехали к бабушке с дедушкой Руслана. Нас встречал весь горный аул. Обалдевшая от такого количества новых лиц, ярких впечатлений, потрясающе чистого воздуха, я вертела головой, как флюгер, и едва успевала отвечать на приветствия.
Естественно, двойняшки и тут были окружены всеобщим обожанием и вниманием. Я даже немного запереживала, как бы дети не зазвездились. Но Руслан меня успокоил, сказав, что он верит в их светлый разум. А я верю Русланчику. Таировы — они такие! Короче, классные.
Старики приняли меня, как родную. Когда Рус сообщил, что скоро у них должны появиться ещё двое правнуков, дедушка куда-то ушёл и вернулся назад с пухлым конвертом.
Этот конверт старик вручил мне со словами: “Это тебе, дочка, подарок за добрую весть”.
Такой почтовый конверт, которым пользовались ещё во времена СССР. Я очень удивилась и спросила, что в нём? Оказалось, деньги. Как с улыбкой сказали старики, им самим много не надо. Они и пенсии свои тратить-то не успевают, а тут ещё внук постоянно высылает им деньги. Зато теперь накопленное добро пригодится нам.
В свою очередь, бабушка с гордостью заметила, что в конверте лежат одни доллары, мол, они тоже понимают, в чём лучше всего хранить накопления.
Я очень растрогалась. Похоже, бабушка с дедушкой Руслана не понимают, что их внук — очень богатый человек. И сейчас они радовались, как дети, что могут нам чем-то помочь. Я попробовала отказаться от подарка, но куда там! Старики даже слушать меня не захотели.
При этом бабушка с дедушкой приготовили красивые подарки для Мартина и Миланы. Их глаза сияли от счастья, когда они смотрели на правнуков. А иногда, как я заметила, старики украдкой поглядывали на мой живот. Я поняла, что с такой роднёй мне не стоит переживать за будущее наших с Русланом детей.
В ауле, как я поняла, жили некоторые дальние родственники Таировых. Что меня поразило, все жители небольшого горного аула постарались для нас что-то сделать. Все приглашали к себе в гости, дарили нам разные подарки, накрывали на улице столы. Впечатление, будто я попала в одну большую дружную семью.
Честно, уезжать даже не хотелось. Но Руслан хотел поскорее показать меня врачам, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке, и беременность протекает нормально. Поэтому через несколько дней мы отправились обратно. А я на прощание сказала:
— Мои дорогие, наша семья с вами не прощается, а говорит: До свидания! Если соберётесь в Москву, обязательно заранее позвоните. Мы всех встретим и с радушием примем. Теперь мы все — родственники. Я люблю вас!
