— Исправила запись? — спросила она, глядя на перепуганную Измайлову. — Господи, да на тебе лица нет. Что стряслось?
— Где Кир? — спросила Дина, переводя дух.
— Спит. — растерянно проговорила Лара.
— Мне нужно побыть одной. Давай, мы зайдем к тебе завтра.
— Ладно, ты в порядке? Все хорошо?
— Да, спасибо, Ларис.
— Почему ты обвиняешь меня, Имеда? Разве незнание и непонимание сил, к которым ты обратилась, лишает тебя ответственности? Разве я не предупреждал? Помнишь мои слова: «Получая от жизни все, чего жаждет тщеславия и эгоизм, очень легко стать чудовищем»?
— Великий учитель, я не думала, что могут погибнуть невинные люди. Я этого не хотела.
— Сестра, твои желания больше не имеют никакого значения. Ты отдала чужую душу силам, понять и предугадать которые не способен человеческий разум. Он слишком долго играет по их правилам. Близится день расплаты. Для всех нас, Имеда.
— Я могу исправить, снять заклятие?
— Это невозможно, и ты знаешь, что я не лгу.
— Агерад, почему?
— Потому что решаем не мы, а он. И только он. И за свои преступления и свои желания он расплатиться своей душой и душами тех, кого принес в жертву.
— Я должна предупредить его, рассказать правду. Он должен знать, что его желания способны убить.
— Это ничего не изменит, сестра.
— А эта девочка? Разве нельзя спасти ее?
— Ее жизнь теперь зависит только от чужого желания. Мне очень жаль, Имеда. Очень жаль.
Дина проснулась в холодном поту. Ее сотрясал озноб, зубы стучали. Девушка повернулась набок, взглянула на часы. Уже утро. Предрассветный розоватый свет наполнил комнату, распугав по углам мрачные тени. Дина села, пытаясь усмирить бешено бьющееся сердце. Ей приснился кошмар. Она не помнила подробностей, но все еще была во власти страха. Всему виной безумный разговор с Морозовой и тот бред, что она наговорила. Динара скинула одеяло и опустила ноги на прохладный пол, взглянула в распахнутое настежь окно, мирно раскачивающиеся занавески. Жуткие призраки ночного кошмара постепенно отпускали ее, и девушка задышала ровно и спокойно. Из окна подувал свежий ветерок, пищали комары, в саду щебетали птицы, приглашая новый день.
Дина встала и пошла в спальню Кирилла. Какое-то время она смотрела на безмятежно сопящего малыша, а потом легла рядом и обняла его.
— Это просто сон. — прошептала она, закрывая глаза. Еще было слишком рано, чтобы вставать…..
«Если бы он был совершеством, вы бы его не любили, дорогая. Женщины любят нас за наши недостатки. Если этих недостатков изрядное количество, она готовы простить нам все, даже ум…»
О. Уайльд «Портрет Дориана Грея».
— Я не думаю, что это хорошая идея, Влад. — пробормотала под нос Динара Измайлова, раскладывая вещи по многочисленным полочкам предоставленного в ее полное распоряжение шкафа. Прислонившись плечом к стене, Влад Орлов рассеяно наблюдал за действиями девушки, а она бы предпочла, чтобы он помог ей.
— Временные неудобства, Дин. — ответил Влад, потирая переносицу. — Я сейчас слишком занят, чтобы занимать поисками дома. А здесь много комнат, и тебе все знакомо.
— Я не понимаю. — покачала головой Дина, расправляя на вешалке свое изумрудное платье и убирая его в шкаф. — Теперь дом принадлежит Лере и только ей. Вы больше не родственники. Это просто неудобно. Что скажут люди?
— Какие люди, Дин? — раздраженно спросил Влад. — Мне плевать на людей. Я сказал — временно. Лера пригласила нас пожить с ней. Что в этом плохого?
— Вы были любовниками. — напомнила Измайлова, поднимая на него глаза, и на минуту прекратив занимать распаковкой багажа.
— Ключевое слово — были. — сказал Орлов. Дина снова покачала головой, выражая свое недовольство и несогласие.
— Я уже ни в чем не уверена. — прошептала она. Влад оторвался от стены и подошел к девушке, взял за локоть и мягко развернул к себе. Синие глаза смотрели ласково и нежно.
— Мы с Лерой — друзья и коллеги. Это все, в чем ты должна быть уверена.
— Я не верю в такую дружбу. — продолжила упрямиться Дина. Нежность в глазах ее собеседника сменилась усталостью.
— Дина, я работаю с утра до ночи. И единственная женщины с которой я общаюсь часами по телефону — это ты.
— Я должна быть польщена?
— Ты хочешь устроить мне сцену? — снова раздражается Влад, и его пальцы невольно сжимают локоть девушки сильнее, чем нужно.
— Мне больно. — пискнула Измайлова и тут же была освобождена.
— Извини. Я очень устал, милая. Я целый день потратил на ваш с Киром переезд, и сейчас очень хочу отдохнуть. Завтра мне снова нужно ехать в офис с самого утра, и у меня нет ни силы, ни времени на споры.
— Неделю, Влад. Мы неделю ищем жилье и съезжаем отсюда.
Взгляд Орлова стал колючим, мужчина сунул руки в карманы джинсов и вплотную приблизился к девушке.
— Ты ставишь мне ультиматум? Ты уверена, что имеешь право диктовать условия?
— Вот как ты заговорил! — Дина шмыгнула носом, отступая назад.
— Я не трахаю Леру и не собираюсь этого делать в будущем. — закричал на нее Орлов. — И какого хрена я должен что-то доказывать и спорить с тобой. Не выноси мне мозг, Дина. Не надо.
— А знаешь, мне все равно. Делай, что хочешь. — обиженно надулась девушка.
— Ах, ты маленькая сучка. — опасно зарычал Орлов, хватая девушку за плечи. — Я и так из кожи вон лезу, чтобы угодить тебе, а ты опять выделываешься? Что я сделал, черт возьми?
— Вопрос в том, чего ты не сделал. — ни грамма не испугавшись, выдохнула прямо в разгневанное лицо Измайлова. — Она ведь не знает, что мы вместе? Почему?
Гнев Влада иссяк так же внезапно, как появился. Он отпустил девушку и отвернулся, взглянув на пейзаж за окном.
— А мы вместе, Дина? — хрипло спросил он. Измайлова дернулась, как от удара. Она открыла рот, но ничего не смогла сказать. Слезы обиды жгли глаза. Как на могла поверить, что этот человек способен на нормальные отношения.
— Ты сама сказала, что не любишь меня, что не готова, а теперь кидаешься упреками, диктуешь какие-то нелепые правила. Ради чего, скажи? Если все, что у нас есть — это секс?
— Какой же ты говнюк. — проговорила Дина, опускаясь на кровать, и тупо уставившись на свои руки, сложенные на коленях.
— Я не хочу ругаться. — Орлов, наконец, оторвал взгляд от окна, и обратил его на Динару. — Определись, что ты хочешь от меня, и я все сделаю.
Девушка тряхнула распущенными по плечам волосами, вид у нее был потерянный и несчастный. Влад медленно приблизился и сел рядом.
