Карина вспоминала истории Зайкина о родителях и его предложении. Ей нравилось, что он именно предлагал, а не настаивал и не решал за нее, как было с Труновым, не ставил в зависимое положение взмахом барской руки, чтобы потом требовать чего угодно, и не заставлял отказываться от привычных для нее сценариев, даже если сам их не одобрял.
Может быть, когда-нибудь потом, спустя пару лет, она бы и смогла спокойно принять его помощь, без зазрений совести, без стыда, без опаски быть осужденной за свою корысть. Но они только начали встречаться, а ей тут же понадобились деньги на учебу — это было бы очень показательно. Даже для Нины и Федора. Она с трудом могла оценить, как они, на самом деле, к ней относились, но сильно сомневалась, что те страдали наивностью и слепой верой в чистую любовь избранницы сына, особенно после того, как узнали, чем она зарабатывает.
Полина так и не отвечала. Заснула Карина на сто сорок первом прокручивании диалога с ней. Мысли сбивались, а предложения не заканчивались. Она все придумывала и придумывала новые слова для описания степени сожаления о сделанном и ненависти к себе. Наконец, заснула, так и не запомнив ни одну из этих пламенных речей.
Глава 15. Молчание, которое рядом
Нарушать традицию Зайкин не стал и ждал Карину у кофебудки с американо. Желтая шуба из искусственного меха бросалась в глаза за километр. Издалека казалась шикарной и пушистой, а вблизи походила на содранную живьем с несчастной овцы шкуру. Парень выглядел в ней потрепанно, но улыбался, как всегда. Шуба едва прикрывала поясницу. Ноги утопали в полосатых шароварах.
«Да, признай, тебе все-таки не нравится его вид», — смирилась сама с собой девушка, но промолчала. Сам он ей дико нравился, даже в этой зашкуренной телогрейке вызывал острое желание, которое она плохо скрывала и не пыталась. Засосала его минут на пять не меньше, только потом приняла кофе.
— Блин, я теперь весь день со стояком ходить буду, — досадовал Зайкин, вытирая губы.
— Они что целовались?! — крикнул кто-то из студентов со двора.
Карина обернулась. Десятки пар глаз проткнули ее. Все были натурально в шоке. Даже пара преподавателей, которые вели у них семинары, приостановились, чтобы посмотреть на влюбленных. Зайкин помахал всем.
— Зайка? С Ермаковой? Да ладно! — воскликнула девчонка с их курса, тоже ходила на французский.
— Ничосе! — крикнула третьекурсница, Карина уже и не помнила ее фамилии.
— Свершилось! — радовался парень вообще с другого факультета.
— Сегодня в течение дня принимаю поздравления, — Зайкин обнял Карину за плечи и повел во двор к зданию.
Она тушевалась, хотя быстро осознала, что только такой реакции и следовало ожидать. Впрочем, гордость перекрывала стеснение, и девушка всем смело улыбалась. Остальные без смущения на них пялились и громко переговаривались, даже приличия ради не шептались, а звучали в полный голос.
— Когда это произошло, Зай?
— Чем ты ее приворожил?
— Как так?
— Ой, да они уже давно мутят, слухи уже месяц ползают.
— А че скрывались-то?
К счастью, отвечать не требовалось. Зайкин просто выпячивал грудь, скалился и всем махал, поощряя всеобщий ажиотаж. Карина жалась к нему и старалась никому не смотреть в лицо. Просто шла, как голливудская звезда по красной ковровой дорожке, спокойно принимала водопад внимания, для вежливости держала улыбку на лице и робела, как положено.
— Теперь ты понимаешь, что если бросишь меня, это будет полный пиздец, — шепнул Зайкин и чмокнул в голову.
Карина посмеялась.
— Если расстанемся, будем просто играть на публику, — успокоила она его. — Тебе притворяться не в первой.
— Ну, давай хотя бы до окончания универа не расставаться, — он улыбнулся большой компании, стоящей рядом с урной. — Потом катись на все четыре стороны. Мне чисто самоутвердиться.
Она не удержалась, рассмеялась и опять его поцеловала на крыльце. Толпа заверещала подбадривающе. Кто-то даже крикнул «Горько!». Поцелуй прервал кашель. Зайкин вырвался из хищной Карининой хватки и отвел ее в сторону. Оказалось, они загораживали дорогу Жерару.
— Рад за вас, — проговорил преподаватель по-французски.
Черные глаза разрезали парня на части. Тот мило улыбался в ответ. Карина отвернулась. С удовольствием бы послала Жерара еще раз. Мужчина укорял ее взглядом, будто имел на это право.
— И я за нас рад, спасибо, — ответил Зайкин по-французски. — А за тебя немного грустно. Но ты переживешь.
Карина ткнула его локтем в живот. Парень несильно скрючился и посмотрел на нее с легким удивлением. Жерар уже вошел в здание.
— Хватит его провоцировать, — процедила она.
— Ну, дай насладиться победой, — он посмеялся, потирая ушибленное место.
Жерар мгновенно испортил ей настроение. В груди застряло нехорошее чувство, но делиться с Зайкиным она не стала.
Их на протяжении всего пути до аудитории провожали любопытные взгляды, потому что они держались за руки. Зайкин ее специально не отпускал, а Карине было приятно, даже если не нравилось такое внимание. Парня через шаг останавливали, искренне поздравляли, задавали нелепые вопросы, спрашивали, когда будет вечеринка в честь такого события. Он отшучивался, как обычно, умело, ничего конкретного не сообщая.
На курсе все уже знали и встречали пару розами. Карина обомлела, увидев дождь из красных и белых лепестков, и по самодовольным ухмылкам сразу догадалась, что это Игнатьева с Гогой постарались. Настена с Варданяном первые в длинном коридоре однокурсников осыпали их цветами.
Зайкин пришел в восторг и ловил лепестки руками.
— Вау, ребят, спасибо огромное, — улыбался он всем подряд и никому конкретно.
Карина впечатала ладонь в лицо и так шла за ним, не поднимая головы. «Ни дня без шоу», — бесилась про себя.
— Зайка, красава, мы в тебя верили до последнего, — кричали парни.
— Ермакова, молодец, давно пора было, — радовались девчонки.
— А я надеялась, ты продержишься до выпускного, — кто-то расстроился.
Самойлова молча душила Карину взглядом, стоя позади всех. Внимание было настолько пристальным, что Карина не смогла не ответить и посмотрела в разочарованное лицо. То сразу вспыхнуло ненавистью, ошпарило Карине глаза. Поэтому она переключилась на Игнатьеву и, подойдя близко, предъявила:
— Нахер вы это устроили?
— Радуйся, твой же праздник, — Игнатьева кивнула на Зайкина, который со всеми тепло обнимался, подшучивал сам над собой и лучился счастьем.
Карина закатила глаза.
— Дурдом.
— Ой, нашлась тоже нормальная, — Игнатьева демонстративно отвернулась и прижала к себе Гогу за плечи.
Тот не смог пожать протянутую Зайкиным руку. Девушка обратилась к последнему, кивая в Каринину сторону.
— Ты ее точно удовлетворяешь, а то сучковатости в ней как-то не убавилось?
Карина возмущенно раскрыла глаза на все глазницы. Зайкин с Гогой рассмеялись.
— Она и без
