Нет, не секс в вереске среди белого дня, а мука! Сама она стерпела бы, но не могла позволить, чтобы подобное обрушилось на Джонатана. Джонатан был для нее золотым человеком… Слишком хорошим, чтобы подвергнуться удару уничтожающей силы…
31. Седар-Синай 15 февраля 1990 года
Когда Андрианна в первый раз открыла глаза, ей пришлось смутиться. Над ней стояли двое мужчин. Один — мрачно красивый, другой — просто красивый. Они хмуро глядели на нее, и поэтому ей было трудно сосредоточиться на них. Мрачным красавцем был, несомненно, Хэтчиф из фильма, а вот второй… Это был, похоже, ее Джонатан. И Хэтчиф, и Джонатан, оба поклялись ей в вечной любви. Но в то же время она понимала, что Хэтчиф на самом деле не существует — он был всего персонажем из книги. Поэтому его нельзя было всерьез принимать в расчет.
А слева Джонатан… Ее Джонатан… который любил ее… еще перед тем, как узнал, что ей нельзя вовсе верить. Так что, если он до сих пор не уподобился Хэтчифу и не проклял ее, то он должен сделать это сейчас. Разве не поэтому он был возле ее кровати?
Вдруг ей показалось… Да нет, точно: мрачно красивый был уже не Хэтчифом, а Джерри Херном. Но зачем он пришел к ней? Тот, который никогда не клялся ей в вечной любви, но который давал обещание не раскрывать людям ее тайну до самого конца?
Затем она оглядела лишенную окон комнату и вспомнила, где находится и как здесь оказалась.
— Наш ребенок! — вскрикнула она. — Я потеряла ребенка?!
Джонатан, будучи не в силах произнести ни слова, лишь качнул головой. Ответил ей Джерри. У него был какой-то осипший голос.
— Нет, ты не потеряла своего ребенка, а твое состояние теперь стабилизировалось. Конечно, твоей заслуги в этом нет ни капли, Андрианна. Как ты могла не сказать мне о том, что беременна?
И вдруг произошла забавная штука. Она дотянулась до руки Джерри и торжественно попросила у него прощения. И это, когда на самом деле она должна была просить прощения у Джонатана! Это его она должна была умолять… Джонатана, которого она так страшно обманула.
Она пыталась не смотреть в сторону мужа, стоявшего тут же, боясь увидеть выражение его лица. Поэтому она повернулась к доктору и спросила:
— Но как тебя отыскали, Джерри? Каким образом ты здесь оказался?
— Меня привез сюда твой муж на своем великолепном самолете, Андрианна.
Потом она заставила себя посмотреть на Джонатана.
— Но откуда ты узнал, что Джерри является моим врачом?
— Я ведь являюсь, как ты помнишь, чудо-парнем, — сказал он лишь с легким оттенком юмора. А может, и горечи. — Я сумел сложить один и один и получил два.
— Значит, ты ему все рассказал, Джерри? — спросила она, больше не глядя на Джонатана.
— Да, я рассказал и не собираюсь просить у тебя за это прощения. И если это тебе не нравится, Андрианна Дуарте, это плохо. Больше не обращайся ко мне как к своему врачу, о'кей? Теперь я уйду и оставлю вас наедине. Но я вернусь. Я покручусь здесь еще пару дней, погляжу за тобой, но после этого, леди, я превращусь для тебя в историю! И тебе придется позаботиться о новых врачах.
Но несмотря на свой суровый, гневный тон он вдруг подхватил ее руку и поцеловал ее. А она стала рыдать и сквозь слезы кричала:
— Я люблю тебя, Джерри!
— Я знаю. И я тебя. Увидимся позже. Позже я приду к вам обоим.
И затем они остались одни: она и Джонатан. И она не знала, о чем он думает. И она не знала, что она может сказать для того, чтобы между ними все стало… правильно. Она даже не знала, с чего начать. Тем временем первым заговорил он:
— Ты знаешь, что пропустила день Святого Валентина?
— Когда он был? — Она полностью потеряла ощущение времени.
— Вчера. Я обещал тебе подарок. Отель. Но ты его не получишь.
— О, я знаю… Я не заслужила подарка.
— Да, черт возьми, ты не заслужила, будь уверена, — печально подтвердил он. — Но дело не в этом…
— Ты знаешь, что Ивана также не получила подарка ко дню Святого Валентина? — прервала она его. — В этом году Дон не доставил ей этой радости.
— Что? — Он слегка улыбнулся. — Андрианна, к чему говорить о Трампах в такое время? Ты пытаешься переменить тему? Снова твои старые проделки и хитрости, да?
Он говорил это так, как будто шутливо дразнил ее, но она не была в этом уверена.
— О, нет! Просто мы говорим о подарках ко дню Святого Валентина, а вернее, об отсутствии подарков. Это печально. Вместо подарка Ивана получила… осколки.
— Осколки? — Джонатан рассмеялся. — Какие? Непонятно, к чему ты употребила здесь это слово. Что ты хотела сказать?
— Так было сказано в заголовке. Эту статью я читала как раз перед тем… — Она прервала сама себя и покачала головой. — Бедная Ивана! Я знала, что у нее неприятности. Я знала, что у нее с Доном на самом деле никогда не было хорошо.
— О? Откуда ты это знала?
— Оттуда… Он никогда не писал ее имени на своих покупках. Ни на их яхте, ни на их самолете. Он не делал того, что делал ты… — Ее голос иссяк.
«Джонатан, очевидно, захочет теперь стереть ее имя с фюзеляжа самолета и ей не в чем будет его упрекнуть…»
— Ну вот, уже это ведь что-то значит, не так ли? — печальным голосом задала она риторический вопрос. — В их доме всегда все принадлежало Дональду. Эта вещь принадлежит Дональду, та — тоже Дональду… А ее имени, выходит, официально… легально… не было ни на чем, кроме, конечно, предсвадебного соглашения. Даже отель «Плаза» был Дональдов, хотя управляла им она. Он всегда был собственностью исключительно Дональда и теперь, похоже, ею и останется…
Внезапно она замолчала, смутившись: ее слова могли быть расценены Джонатаном превратно. И вообще, о чем это она говорит сейчас?! Кому будет принадлежать отель «Плаза» — Иване или Дональду?! Ей следовало подумать о ее собственном подарке ко дню Святого Валентина. О подарке, которого она не заслужила и которого, по словам мужа, не получит. Она должна была подумать об отеле Джонатана!.. О том отеле, о котором он мечтал… А теперь…
Ей вдруг сделалось дурно при мысли о том, о чем сейчас подумал Джонатан: что она манипулировала им из корыстных побуждений, пыталась заставить его добровольно отдать ей отель…
— Я… Я не имела в виду… — Она слабо улыбнулась ему, пожала плечами, показывая этим беспомощность своих попыток все правильно объяснить. Слезы катились у нее по щекам. — Осколки… — Она уронила голову.
— О, Андрианна, Андрианна! — горячо зашептал он. — Не плачь! Не плачь ни о ком! Кроме того, они еще могут помириться. У них еще может быть совместное будущее и в следующем году… кто знает? День Святого Валентина наступает каждый год. Давай я вытру тебе слезы.
