— Разве я тебя о чем-то просил?
— Не просил, так намекал, — игриво улыбнулась она и, заметив, как Вадим попробовал распаковать коробку, остановила: — Не раскрывай! Пожалуйста.
— Почему? Я хочу посмотреть.
— Тогда угадай, что там.
— Это шантаж?
— Нет. Мелкая месть.
— Ах вот как? — удивленно посмотрел на нее Вадим. — За что?
— Догадайся, — она решила до поры до времени не высказывать своей обиды за «теплый прием» в клубе. — Пообещай, что откроешь вечером, — шепнула она напоследок и направилась к своему столику.
— Молодец! Умница! — похвалил Катю Иван Иванович. Микрофон в это время перекочевал к Ксении Игоревне Новожиловой. — По-женски и в самую точку! Готов поспорить, что в коробке что-то вроде домашних тапочек.
— Это верно: пора бы жениться нашему шефу, — согласно кивнул головой Саша.
— Почему вы решили, что там тапочки? — покраснела Катя. — И потом, разве я говорила, что ему пора жениться? Я только пожелала большой любви.
— Один черт! — усмехнувшись, махнул рукой Мамкин. — Не в бровь, а в глаз попала… Вы кушайте, горячее подали. Вот и салатики нетронутые. Мы-то тут давно сидим, уже сыты, а вы наверняка не ели. А зачем нам оголодавший игрок в команде?
Поклевав для приличия салат, Катя перешла к горячему. Медленно пережевывая пищу, она с трудом скрывала улыбку: все получилось даже лучше, чем она задумывала. И стихотворение в десятку.
— На этом наша торжественная часть финиширует! — вслед за звонким поздравлением Зиночки донесся голос ведущего. — Сейчас всем доесть, допить, перекурить и на второй этаж — менять обувь. Там же пройдет вручение остальных подарков, — утихомирил он тех, кто не успел поздравить. — Приказ шефа, — виновато развел он руками.
— Ну вот, кто не успел, тот опоздал, — многозначительно посмотрел на лежавший на коленях небольшой пакет Саша. — А с другой стороны, даже лучше: кто пожелает — лично шепнет шефу пару слов на ухо, кто постесняется — просто поставит свой презент на стол.
— А кто не захочет? — допивая вино из фужера, насмешливо поинтересовалась Катя.
— Чего не захочет? Подарок вручить? Так это всегда пожалуйста, — пожал плечами Мамкин, быстро дожевывая отбивную. — Шеф их терпеть не может.
— Это я уже слышала, — отставила она пустой бокал. — Зачем же вы тогда их дарите?
— Поработаете с Ладышевым с мое — и вам захочется подарить ему что-то просто так, от души, — поделился он и скомандовал: — Так, те, которые пьют, еще один тост за шефа и вперед! Чует моя душа, сегодня мы всех обставим! Артем, Екатерина Александровна… — принялся он перечислять.
— Я должна уехать, — заикнулась было Катя.
Слушать ее никто не захотел. Как и отпускать. Честно говоря, уезжать ей самой уже расхотелось, а потому, немного поломавшись для приличия, она вместе со всеми поднялась на второй этаж.
Мамкин как в воду смотрел. То ли это было обычным везением, то ли игроков окрыляли новые члены команды, но страйки, а соответственно, и призовые очки буквально сыпались. Даже Валентина, смешно и неправильно выкатывавшая мяч прямо из ладоней, несколько раз выбивала нее десять кеглей!
Перед решающей партией, когда счет у фаворитов — команд «Зиночки-людоедки» и «журналистки-зазнайки» (как успел окрестить Сифон) — сравнялся и стал два-два, решили устроить небольшой перерыв за фуршетным столом, куда официанты перенесли оставшиеся закуски (первого этажа.
— Ну вот, как всегда, сломала ноготь, — опечалилась Проскурина, осмотрев свои свеженаманикюренные пальчики. — И пилки с собой нет.
— У меня есть! — засуетилась Зиночка и тут же извлекла из сумочки маленький футлярчик. — У меня та же проблема на боулинге. Только я уже два ногтя успела сломать. Вы пилите, пилите, она прочная, даже гель берет, — успокоила она Катю, недоверчиво рассматривавшую крохотную пилку из оргстекла. — А я уже и не надеялась, что вы к нам вернетесь. Расстраивалась ужасно!
— И отчего же?
— Ну как же? Такая знаменитость в компании работает! Я подругам все уши прожужжала. В офис подписку на вашу газету на целый год оформила.
— А шеф разрешил?
— Не то слово — разрешил! Отчитал, почему мы «ВСЗ» до сих пор не выписывали. Я теперь каждое утро покупаю ему в ларьке свежий номер. И сама читаю от корки до корки. И вообще мне показалось, что Вадим Сергеевич к вам неровно дышит, — понизив голос, добавила она.
— С чего вы так решили?
Пытаясь скрыть волнение, Катя еще усерднее принялась орудовать пилкой.
— Потому что у него последние дни не было никакого настроения. Вроде бы все хорошо: два тендера на будущий год выиграли, заказчики со старыми долгами рассчитались, а он даже не улыбался. Закроется в своем кабинете и сидит безвылазно.
— А вдруг проблемы свалились, о которых никто не подозревает?
— Вряд ли… — задумалась Зиночка. — В том-то и дело, что по работе никаких проблем, иначе и Ладышев, и Поляченко вели бы себя по-другому. Правда, позавчера, стоило появиться некой пигалице с папкой, все резко изменилось, — почти шепотом поведала она. — Девушка мне сразу не понравилась — за версту видать, что охотница за богатыми мужиками, — не удержалась она от комментария. — Но что-то важное, видно, принесла: Вадим Сергеевич сразу попросил кофе и даже закурил в кабинете. А ведь он кофе только по утрам пьет и в кабинете никогда не курит! Вид у него был, как у моего сына, когда ему давно обещанную игрушку подарили! Вчера та же картина: улыбался, шутил без конца, а потом вдруг попросил вас разыскать. Только ничего ни у меня, ни у него не вышло. Жаль, что он с вами не встретился.
«Ошибаешься, Зиночка, встретился, — непроизвольно улыбнулась Катя. — Кто ищет, тот всегда найдет. Выходит, напрасно подозревала, что он ждал меня по просьбе Колесникова, — потеплело на душе. — Ну что ж… Хоть одна приятная новость за день».
— У меня вчера телефон случайно отключился, — оставив в покое ноготь с пилкой, взглянула она на секретаршу.
— Вадим Сергеевич так и предположил, — кивнула Зиночка.
— А почему вам жаль, что мы не встретились?
— Да потому что как-то непонятно он себя ведет: вчера с ног сбился, вас разыскивал, а сегодня… — опустила взгляд секретарша. — Опять, небось, к своей дылде собрался.
Внимательно осмотрев подпиленный ноготь, Катя оглянулась: Ладышева нигде не было видно. Новость, что у него есть некая дылда, оказалась не из разряда приятных.
— Спасибо. Можно сказать, спасли маникюр, — протянула она пилку Зиночке. — И что за дылда? — как можно безразличнее поинтересовалась она.
— Обыкновенная, Кира зовут. Ноги от ушей. Длинноволосая брюнетка. Он с ней периодически где-нибудь появляется. Разведка донесла… И почему все мужики падкие на одно и то же?
