Kim Pritekel - Исход

Мы ехали к моей маме. В последние несколько месяцев, приезжая к ней, я часто привозила Хейли с собой, и мама всегда была рада ее видеть. Я так думаю, что, реши Хейли остаться, больше всех этому бы обрадовалась моя мама. Не считая меня.

- Мам? – крикнула я, когда мы вошли в дом.

- Я на кухне, милая, - отозвалась она.

Она разделывала курицу к обеду. Быстро вымыв руки, мама повернулась к нам. Она улыбалась, но улыбка ее была грустной. Глазами она спросила у меня, в порядке ли я. Я кивнула и прислонилась к стене, скрестила руки на груди и стала смотреть.

- Ну что, все собрала, а? – спросила мама у Хейли. Та кивнула.

- Да.

- Когда ты улетаешь?

- Во вторник, в три часа.

- Может, тебя подвезти в аэропорт, милая? – мама отбросила посудное полотенце, которым вытирала руки, и подошла к Хейли.

- Нет. Я все это время ездила на старой папиной машине, так что я доеду до аэропорта и оставлю ее там. А мой брат потом ее заберет.

Мама кивнула.

- Скажи своим родителям, что если им что-нибудь понадобится или там маму нужно будет подменить, или еще что-то, то пусть не стесняются и звонят мне.

Хейли улыбнулась и закивала. Она подошла к маме, крепко обняла ее и склонила голову ей на плечо.

- Спасибо, - негромко сказала она. Мама наклонилась и что-то прошептала ей на ухо. Хейли кивнула и улыбнулась ей.

- Береги себя, девочка. Я буду по тебе скучать, и я знаю еще одного такого человека, который тоже будет скучать.

Она мотнула головой в мою сторону.

- Я тоже по вам буду скучать, не говоря уже о ней, - Хейли посмотрела на меня, и глаза ее заблестели.

По дороге домой мы снова молчали. Думаю, нам особо нечего было сказать друг другу. Хейли несколько раз принималась плакать, пытаясь скрыть слезы. Когда могла, я прикасалась рукой к ее колену, пытаясь хоть как-то ее успокоить. Почему ты так поступаешь, Хейли? Ну почему? Мне хотелось прокричать это снова и снова, но ответ был мне известен, и было ясно, что не стоит мучать ее еще сильнее, она и так вся извелась.

Я подъехала к ее дому, но двигатель глушить не стала, повернулась к ней и наткнулась на ее пристальный взгляд.

- Я так думаю, что поеду домой сегодня. Хочу побыть одна.

Она ошеломленно смотрела на меня.

- Ну, ладно… тогда, наверное, увидимся завтра? – надежда в ее голосе чуть не убила меня. Я кивнула.

- Ага.

- Тогда, до встречи?

Она легонько провела пальцами по моей щеке, посмотрела на меня еще раз, как бы пытаясь запечатлеть меня, выжечь в своей памяти, потом наклонилась, нежно поцеловала и ушла.

Всю дорогу домой я прорыдала, а дома уснула, обессилев от слез.

Когда надо, время еле тащится, когда не надо – летит стрелой. Наступило воскресенье, и я обещала Хейли помочь навести порядок в квартире перед отъездом.

Я нацепила на себя затасканные спортивные шорты, майку, напялила на голову бейсболку, взяла в гараже старые тряпки и отправилась в путь. Я знала, что еду к ней в последний раз.

На мой первый стук никто не открыл, и я торчала на пороге, пока, наконец, не услышала шаги. Дверь отворилась, и я увидела Хейли. В руке она держала стакан сока. Глаза у нее были опухшие и красные.

- Привет, - хрипло сказала она. Не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что она много и долго плакала.

- Привет. Команда уборщиц прибыла, - слабо усмехнулась я.

Она отступила назад, впуская меня. В нос мне ударил химический запах чистящих-моющих средств. Я шагнула в дом и поняла, что все выдраено до блеска.

- Я думала, тебе нужна помощь?

Она пожала плечами, пошла в кухню и поставила стакан на стол.

- Мне нужно было чем-то занять руки.

- Прости, что не успела помочь.

Она стояла спиной ко мне, и какое-то время я просто на нее смотрела. Со вздохом, я подошла к ней и обняла ее сзади за талию. Она легонько прижалась ко мне. Я закрыла глаза и опустила подбородок ей на плечо.

- Все хорошо. Так мы сможем подольше побыть вместе. Если ты хочешь.

- Я очень хочу, - я посмотрела на пустую комнату. – Это место кажется таким большим, когда ничего нет.

- Знаю. Я поэтому его и купила. Много места.

Я напряглась, чувствуя, как сжимается горло. Господи, как я устала от всего этого. Ну почему я не могу быть ледяной глыбой, сукой с каменным сердцем, какой я была долгие годы? Ничто не задевало эту женщину, и никто не мог ее задеть.

Черт бы тебя побрал, Хейли Корриган!

Меня передернуло, и я поняла, что сейчас точно расплачусь. Я не могла видеть этот опустевший дом, помня, как его наполняли вещи Хейли, зная, что его наполняла сама Хейли, а теперь этого не будет, больше никогда не будет.

Рыдание вырвалось из моего горла, я зажмурилась и горячие, обжигающие слезы потекли по лицу одна за другой, я стиснула зубы, чтобы не разрыдаться в голос.

Хейли развернулась у меня в руках и обняла, прижала к себе мое содрогающееся тело.

- Хейли, не уезжай, - прорыдала я. – Пожалуйста? Останься?

Я подняла глаза, пытаясь рассмотреть ее за пеленой слез и почувствовала, как ее тело задрожало, и она тоже расплакалась. И замотала головой.

- Не надо, Энди. Пожалуйста, не надо, - взмолилась она.

- Ну почему ты не можешь остаться? Откроешь кабинет и практику здесь. И клиника возьмет тебя назад, ты и оглянуться не успеешь!

- Не надо, не надо, не надо, - шептала она, склоняя свою голову к моей. Наши слезы смешались, и я уже не разбирала, где чьи, только чувствовала их соленый вкус на губах.

Я охватила ее лицо ладонями и притянула к себе, захватывая ее рот отчаянным, жаждущим, голодным поцелуем, нуждаясь в том, чтобы чувствовать ее, соединиться с ней, дать ей понять, как сильно она мне нужна. Дать понять ей все то, для чего у меня не было слов.

Руки Хейли обвились вокруг моей шеи, и она сжала меня в сокрушающем объятии. Наши губы сошлись в схватке, но мы не осознавали, за что сражаемся. Я понимала лишь то, что она нужна мне. И что я люблю ее.

Слезы продолжали катиться, но поцелуй стал более глубоким, и сила страсти сравнялась с глубиной нашей боли, заставляя нас хотеть поглотить друг друга.

Прошла, кажется, вечность, прежде чем я отстранилась от Хейли и взяла ее за руку. Все еще всхлипывая, я повернулась и повела нас вверх по лестнице. Никто не произнес ни слова.

Там, где раньше была ее спальня, теперь стояли только кроличья клетка и каркас кровати с одиноким матрасом. Все остальное, включая изголовье, уже вывезли.

Я повернулась к Хейли. Мы стояли в изножье кровати, и лучи заходящего солнца потоком вливались через окно. Хейли смотрела на меня, и в ее глазах было столько чувств, что их трудно было отделить друг от друга. Любовь, страх, тоска, желание.