Энди повторил в трубку:
– Мы будем. Мы будем через час пятнадцать минут. – Потом посмотрел на часы и встал. – Пойдем, Фрейзер. Давай наконец закончим с «ИМАКО» раз и навсегда.
Схватив свое пальто и небольшую сумку, которую они приготовили, Энди выскочил из кабинета. Фрейзер последовал за ним.
Алек оторвался от кроссворда, когда дверь в холл открылась в третий раз за последние десять минут. Он никак не мог разобраться в том, что происходило сегодня вечером в газете. Люди приходили и уходили. В этот раз в приемную вошел парень, держа в руках маленький коричневый пакет.
– Посылка для Оливии Дэвис, – сообщил он.
– Она только что ушла.
– Ты можешь расписаться за нее, парень?
Алек отложил книжку с кроссвордами, неохотно достал из кармана пиджака ручку. Машинально он выглянул на улицу и увидел Ливви, садящуюся в машину, припаркованную перед дверью.
– Обожди минуту, я попробую догнать ее, – сказал он курьеру. Вскочив, он обежал стол и выглянул наружу. – Мисс? Ливви Дэвис! – закричал он, махая рукой. Но машина уже сорвалась с места. Он понял, что его не услышали, и вернулся обратно.
– Вот. Распишитесь здесь. – Курьер подал ему квитанцию.
Алек вернулся на свое место. Ему не нравилось расписываться вместо других людей, это раздражало его.
Он снова достал ручку и наклонился над квитанцией, но в этот момент в холле появились спешащие куда-то Фрейзер и Энди.
– О, мистер Стюарт! – обрадовался Алек, увидев их. – Здесь посылка для Ливви Дэвис.
Фрейзер, дойдя до двери, обернулся.
– Позаботься о посылке, Алек! Она уехала на несколько дней, а я очень спешу. – Он беспомощно пожал плечами.
– Хорошо, мистер Стюарт.
– Можешь отнести ее на мой стол, когда распишешься за нее.
– Договорились.
Фрейзер поблагодарил Алека, пожал ему руку и поспешил за Энди. Сбежав по ступенькам, Фрейзер догнал спешащего Энди.
Алек мизинцем нашел место для подписи и нацарапал свои инициалы.
– Откуда посылка? – спросил он.
– Из Лондона, – ответил парень, складывая квитанцию и убирая ее в карман куртки. – Должно быть, что-то очень важное, раз решили послать с курьером. Но раз ее здесь нет, это пустая трата денег. Пока, приятель! – Курьер застегнул куртку, вышел под усиливающийся дождь, открыл дверцу фургона и залез в машину.
Алек наблюдал, как, мигнув красными огнями, фургон отъехал, а потом снова вернулся к кроссворду. Нет слов, все это раздражало! За сегодняшний вечер столько народу и сумятицы, сколько обычно выходит за неделю. Он надеялся только, что это не плохое предзнаменование.
Ливви сидела и молча смотрела в окно на освещенные улицы Абердина, по которым они проезжали. Дождь усилился, размывая по стеклу оранжевые огни фонарей. Ливви подняла руку и тыльной стороной ладони вытерла мокрые щеки. Она не знала, почему плачет, но не могла остановиться. Может, правильнее было остаться, думала она, пока слезы струились по ее лицу как дождевые капли – по стеклу перед ней. Один день в Абердине ничего не решал для Джеймса.
Утром она так старалась сделать что-то для кого-то еще, не думала о себе, а сейчас все изменилось. Она здесь, убежала от Фрейзера и думает только о себе. Она совершенно отчаялась и растерялась. Ей просто было необходимо время, чтобы все обдумать.
Пока Джеймс медленно вел машину к Бриджди, она потянулась к своей сумке. Она собрала ее меньше чем за десять минут, пока Джеймс в пальто стоял в дверях ее квартиры в мансарде, пытаясь скрыть отвращение во взгляде. Она достала носовой платок и вытерла нос. Потом посмотрела на его профиль и попыталась заговорить.
– Итак, как тебе понравился новый защитник, которого нашел Питер? Мама сказала, что… – Она замолчала, увидев, как он сжал челюсти, когда она заговорила, как судорожно дернулась его щека. Несколько секунд она наблюдала за ним. Он сосредоточился па дороге и молчал, делая вид, что ничего не слышал.
– Джеймс?
– Хм? – Он снял руку с рулевого колеса и похлопал ее по ноге. – Я пытаюсь сосредоточиться на дороге, Ливви, дорогая. Как-никак, незнакомая машина. Не хочу, чтобы мы нашли конец в доках Абердина! – Он слегка напряженно улыбнулся, и Ливви подумала, как все фальшиво. Почему она раньше не замечала его неискренности?
– Джеймс, я спросила, как тебе понравился новый защитник, которого нашел Питер? – Она не отрывала взгляда от его лица. Что-то заставило ее насторожиться, она сама не знала, что. – Мама должна была рассказать мне о твоих звонках. Почему она не говорила?
Джеймс хотел увеличить скорость, но включился красный свет, и он не успел. Не обращая внимания на ее второй вопрос, он сосредоточился на управлении машиной.
– Джеймс?
– Слушается руля, – сказал он наконец. – Добрый старый БТ.
Ливви заметила, как у него дважды дернулся мускул на щеке.
– Так что ты скажешь насчет нового защитника? Ты не можешь не знать о нем от Питера!
Вдруг Джеймс остановил машину. Он был разозлен бесконечными вопросами Ливви.
– Ливви, что это? Допрос третьей степени? – Он посмотрел на нее со смесью отвращения и раздражения. – Я понимаю, ты волнуешься. А сейчас давай забудем это!
Ливви пристально взглянула на него. Ее словно молнией поразило. Он вдруг сделался таким прозрачным, что она видела его насквозь.
– Нет, – сказала она, тряхнув головой. – Я ничего не желаю забывать! Ты ничего не хотел знать, не так ли, Джеймс? – Почему ей не пришло в голову спросить его раньше? – Ты ни разу не разговаривал с Питером! Он повернулся к ней.
– Ливви! Перестань! Какого черта ты задаешь дурацкие вопросы! – Он наклонился, чтобы дотронуться до нее, но она оттолкнула его.
– Ты ничего не знал, ты лжешь мне! Чего ты добиваешься? – жестко спросила она.
Он отвернулся, и его ноздри раздулись от гнева. Его затошнило от мысли, что он жил с ней. И все его мысли отразились на его лице.
– Боже! Почему ты приехал сюда? – вдруг заплакала она.
– У меня не было выбора! – злобно закричал Джеймс. Он ненавидел эту отвратительную женщину, пускающую сопли. Он отвернулся от нее, чтобы скрыть свою ненависть. Потом обуздал эмоции и сказал спокойно: – Пойми, Ливви! Что это все…
Но было уже поздно. Ливви увидела его лицо.
– Ты выродок! – закричала она, перетащила свою сумку на переднее сиденье и стала открывать дверь.
– Нет! Ты не сделаешь этого! – Джеймс схватил ее за руку и попытался помешать. – Ну-ка давай…
Он резко подтянул Ливви к себе, крепко вцепившись одной рукой в ее плечо, увеличил скорость машины. Совершенно обезумев, Ливви опустила голову и впилась зубами в цепкую, причиняющую ей боль руку. Пытаясь освободиться, он тряхнул рукой, совершенно забыв о машине.
