Опустившись на колени, она взвалила на себя тело Алека, придерживая его руками. С громадным усилием она потащила его к выходу. Ее колени подгибались из-за непосильной ноши. Сердце у нее бешено стучало, не хватало воздуха, но она упорно тащила его к стеклянным дверям. Добравшись до дверей, она толкнула их ногой и спустилась по лестнице. Потом она опустила его. Дождевые капли падали ему на лицо. Она выпрямилась и обхватила голову руками, преодолевая слабость и тошноту.
А потом Ливви действовала по наитию. Вбежав по лестнице, она скинула пальто и окунула его в грязную лужу под водосточной трубой. Потом в лужу последовал шарф. Склонившись к трубе, она взяла в руки носовой платок. Вернувшись в здание, она остановилась у телефона, набрала 999, сказала адрес. Мокрым носовым платком она обвязала голову, стараясь закрыть нос и рот. Поверх головы намотала мокрый шарф, натянула перчатки. Она была готова.
Набрав воздуха в легкие, она, не выдыхая, открыла дверь на лестницу и побежала по ступенькам вверх. В ее распоряжении было всего несколько минут.
Все здание было наполнено дымом. Глаза ничего не различали, но она хорошо знала дорогу. На первом этаже в легкие стал проникать дым, и она почувствовала, что задыхается. Крепче сжав губы, она открыла дверь в помещение редакции. Ядовитый дым стал разъедать легкие, она начала тереть глаза, пытаясь что-нибудь увидеть.
Огонь полыхал вовсю, но в основном горело там, где был разлит бензин. Все помещение еще не загорелось. У нее оставались секунды.
Двигаясь вдоль стены, она побежала к кабинету Фрейзера, подняла тяжелый крюк, размахнулась и ударила по стеклу. Стекло разлетелось вдребезги, а легкие получили глоток свежего воздуха. Она несколько раз глубоко вдохнула и закашлялась. Сделав последний вдох, бросилась в кабинет. Она подняла документы, разбросанные на полу, потом схватила пластиковый пакет, лежащий среди газет. В этот пакет она стала бросать все документы, попавшие на глаза: пленки, папки, коробку с дискетами, посылку, присланную из Лондона. Потом спрятала пакет под пальто и устремилась к двери.
Она даже не успела понять свою ошибку. Воздух, хлынувший через разбитое окно, усилил огонь. Все помещение уже было объято пламенем, плотный дым застилал глаза. Ливви охватила паника, когда она увидела огненную стену, встающую перед ней, и на пару секунд она замерла. Но потом, подавив панику, бросилась к выходу. Пламя было за ее спиной, и она изменила направление.
Она была уже у двери, когда загорелся потолок и горящие обломки рухнули ей на спину и плечо. Закричав от боли, она прижала обожженную руку к груди и стала спускаться по лестнице, хватаясь за стену, задыхаясь от черного дыма, с трудом уклоняясь от языков пламени. Огонь был везде – он сжигал ее легкие, ее лицо, ее руки. Потом она споткнулась и рухнула. Черное облако накрыло ее, и она потеряла сознание.
Фрейзер молча вез Энди Робертса в Абердин. Он с волнением бросал взгляды на Робертса, который просматривал папки, украденные из лаборатории «ИМАКО». Папки, из-за которых Фрейзер рисковал своей репутацией. И рисковал не зря. Он удивлялся, что не чувствует себя лучше после того, как получил нужную информацию. Почему это не радует его? Ведь это было дело, которому он посвятил свою жизнь с тех пор, как вернулся в Абердин. Но сейчас, после пережитого страха и напряжения, у него внутри была пустота. Он не испытывал ни радости, что справедливость восторжествует, ни триумфа своей победы, а только ужасное разочарование, что не с кем теперь разделить эти чувства. Они уже были на окраине города, когда Робертс отыскал то, что им было надо. Он восторженно закричал, привлекая внимание Фрейзера.
Фрейзер остановил машину, выключил двигатель и взял папку, протянутую Энди.
– Вот, результаты удобрений… пять лет назад, – возбужденно сказал юный репортер. Потом стал быстро перелистывать другие папки. – И здесь… и здесь… Черт побери, Фрейзер! Эти папки были заведены шесть лет назад – они впервые получили результаты анализов в 1987 году!
Фрейзер стал просматривать свою папку. Она была датирована апрелем 1991 года. Все страницы были заполнены сотнями исследований образцов воды и статистикой. Он быстро просмотрел материалы, которые могут пригодиться для публикации, и закрыл папку. Потом включил двигатель и посмотрел на Энди.
– Я хочу все это скопировать, а потом вернуть обратно. Так будет безопаснее, – сказал Фрейзер. – А потом я отправлюсь в аэропорт.
Он совсем забыл о Мойре из-за «ИМАКО» и теперь почувствовал вину. Ему надо поехать в аэропорт, извиниться перед Мойрой и рассказать ей про Ливви. Решив так, он обратился к Энди, спрашивая, может ли он высадить его здесь – ему срочно нужно в аэропорт.
Робертс согласился, закрыл папку и посмотрел вперед.
– Боже! Такой дым, как будто в городе сильный пожар.
Фрейзер прищурил глаза:
– Ты прав. Я надеюсь, что мы доберемся прежде, чем все кончится.
Энди улыбнулся. Первый раз с тех пор, как уехала Ливви, Фрейзер заговорил как нормальный человек.
– Кажется, горит та часть города, где наша газета. А вдруг это горим мы?
Они мчались на машине, наблюдая за оранжевым заревом на небе. В машине царило молчание, пока они торопились к городу. Но чем ближе они подъезжали к городу, тем сильнее обострялась тревога.
– Фрейзер? Ты думаешь?.. – Энди посмотрел на босса.
– Я не знаю. Но у меня есть причины для волнений, – быстро ответил Фрейзер.
Они проезжали по Нооз Андерсон-драйв, потом Фрейзер повернул в сторону Мэстрика. Когда они достигли Байт авеню, пришлось замедлить скорость, все было оцеплено. Полицейский офицер подошел к машине, и Энди высунулся из окна.
– Что случилось? – спросил он.
– «Эбердин энгас пресс». Это произошло из-за незатушенной сигареты, – ответил молодой полицейский. Он замолчал, так как Фрейзер выскочил из машины. – Эй! Куда вы? – заорал полицейский.
Фрейзер побежал по Байт авеню к зданию своей газеты. Прося подождать его, Энди вылез из машины и, повернувшись к полицейскому, объяснил, что Фрейзер – владелец газеты. Энди хотел последовать за боссом, но офицер остановил его и велел убрать машину.
Энди воспротивился было, но все же вернулся обратно к автомобилю. Оглянувшись, он увидел Фрейзера, стремительно несущегося к зданию.
Фрейзер остановился рядом с толпой. Его грудь бурно вздымалась от быстрого бега, и он с трудом восстанавливал дыхание. У него не было сил даже пошевелиться.
– Ох, бедная девочка! И ведь подумать только, какая смелость у некоторых! – Две старушки, стоящие перед Фрейзером, смотрели на пожар и обсуждали ситуацию.
– Она вытащила его! Да-да! Я слышала, это был работник безопасности. Мне никак не понять, откуда у нее взялось столько сил. Парень-то тяжеленный!
