— Беркутова, ты зачем опять нервничала?! — но посмотрев на Глеба, лишь сухо продолжила. — Понятно.
— Я, кажется, рожаю…
— Кажется, ей… — Покачала она головой. — Рожаешь ты милочка. Быстро в смотровую! А ты… — смотрит она на медсестру, — Срочно бригаду в родовой зал, и реаниматолога позови, всем быть наготове, у нас преждевременные.
***
Я быстро переоделся в стерильное, и меня отвели к жене. Я видел, как ей больно, и опять ничего не мог поделать. Только держал за руку, и пытался успокоить. Как же я хотел, забрать это проклятую боль у нее! Моя душа выла, от бессилия, но внешне, я был само спокойствие. Люда, взмокла, кусая губы в кровь, изо всех сил тужилась, как ей говорили врачи, но ничего не получалось. Сил у нее не хватало. Она их потратила, там, в грязной коморке, на то чтобы выжить и спасти нашего ребенка. Сжимаю ее руку, она поворачивает голову ко мне, с мольбой во взгляде смотрит, словно просит о помощи.
— Ты Беркутова, а мы сильные. Мы никогда не сдаемся. У тебя все получится. — Пытаюсь внушить ей, что это именно так. Она откинула голову на подушку, прикрыла глаза, пытаясь справиться с дыханием и собраться. Резко открыв их, сжав мне руку с рычанием, делает новую попытку. Ее крик боли бьет не хуже электрического тока по нервам.
— Давай, милая, еще немного, тужься! — Подбадривает ее Валентина Семеновна. Никогда не думала, что роды, это настолько тяжело. После третьей попытки, раздался слабый крик ребенка. — Беркутовы, поздравляю у вас дочь!
— Спасибо. — С нежностью смотря в глаза любимой, благодарю.
— И тебе. — На пределе слышимости отвечает, с полуулыбки на губах.
Я перевел взгляд, в руках врача, крохотное красное чудо. Наше с Людой творенье, которое мы с нетерпением ждали. Я хотел взять ее, ко не позволили, тут же ей занялся другой врач.
— Что с ней? — встрепенулась жена.
— Нужно ее на время поместить в кувез, она родилась раньше срока, это обычная практика. Не переживайте, все будет хорошо. — Отвечает ей врач реаниматолог. Люда прикрыла глаза, ее рука резко ослабла.
— Люд… — позвал ее. Не отвечает. — Что с ней? — Смотрю с тревогой на Валентину Семеновну.
— Глеб, тебе нужно уйти. — Сухо произнесла она, а врачи вдруг засуетились. Но, я не могу отпустить руку, ее словно приклеили намертво к жене. — Глеб! Уходи, не до тебя сейчас, у жены кровотечение. — Заорала она на меня.
Вышел, и сев на диван, схватился за голову. Хотелось кричать, от всего этого дерьма, что свалилась на нас в течение суток.
— Глеб… — кто-то касается моего плеча, поднимаю взгляд — мама.
— У нее кровотечение… — обреченно, объясняю свою слабость.
— Все будет хорошо, остановят. — Пытается она меня успокоить.
— Будет. — Отвечаю, а сам словно в тумане. У меня родилась дочь, а я ничего, кроме боли и отчаянья, сейчас не чувствую.
Не знаю, сколько времени я провел, находясь, словно в бреду. Очнулся, когда услышал бодрый голос Валентины Семеновны.
— Опасность миновала, — я смотрю на нее, и не верю. — Расслабься, все нормально с твоей женой. Пойдем, дочку покажу, чувствую, что тебе нужны положительные эмоции. А то, после родов, как зомби выглядишь. Теперь знаешь, что такое детей рожать. И будешь еще сильной ценить свою жену.
Она даже не представляет, насколько правда, после пережитого я буду ценить каждый момент, проведенный с ней. Мы зашли в бокс, и я подошел к малышке, она такая крошечка. Наша маленькая, наша звездочка. Слезы не произвольно навернулись, ведь я первый раз, дал жизнь. Не забрал, а дал, это чудо! И им, я обязан жене. До последнего вздоха буду ее благодарить за этот подарок.
— Беркутов, а что у тебя глаза заблестели?
— Пылинка попала.
— Ну да, тут столько пыли, особенно она стремится попасть мужчинам в глаза. — Тихо рассмеялась она. — Ладно, нам пора. Сегодня Люда побудет одна, она спит, ей нужен отдых. А завтра переведу ее в партнерскую палату, если захочешь, можешь с ней там пожить.
— Буду в шесть.
— Шесть тридцать. — Поправила она меня. — Нечего тут народ будить рано.
Мы вышли в холл, там мои родители, сестра и Ян, затаив дыхание ждали новостей.
— С Людой все нормально, у нас дочка родилась.
Кристина прикрыла ладонями лицо, и расплакалась. Я подхожу и приобняв, хрупкую женщину, что умудрилась родить такого бугая, пытаюсь успокоить.
— Мама, все хорошо, не плачь. — Она подняла на меня затуманенный слезами взгляд, и вновь расплакалась. Алина подскочила, и они устроили потоп. — Все, успокойтесь, хватит на сегодня слез. — Выпуская, ее из объятий, сказал то, что должен был давно сделать: — Спасибо, что дала мне жизнь.
Это не кардинальное изменение отношений между нами, такое из области фантастики или в дешевых сериалах бывает. Но, все же маленький шажок, на сближение я сделал. Я много сегодня пересмотрел, и пусть у нас не все хорошо было ранее, пора перевернуть листок и начать все с чистого листа. Хватит, обид, слез и боли, мы свой лимит исчерпали.
Эпилог
Проснулась, от ощущения, что кто-то на меня пристально смотрит. Открываю глаза— Глеб.
— Привет, — произносит негромко, и бережно берет мою руку. — Ты как?
— Еще не поняла… — прислушалась к себе, ничего сверхъестественного, ноет внизу живота и грудь. Но, так и должно быть.
— Тебя скоро переведут в другую палату, — подносить мою руку к губам, и нежно целует каждый пальчик, и так…проникновенно смотрит мне в глаза, словно прикасается к душе. — Спасибо за дочку… — и опять этот взгляд.
— Без тебя ее бы не было… — улыбаюсь и зарываюсь свободной рукой в его густые волосы. — Он прикрыл веки, казалось, что мой зверь, от удовольствия сейчас урчать начнет. — Как она? — Он открывает глаза, и сейчас в них плещется нежность.
— Все хорошо с нашей звездочкой, она же Беркутова. Примерно через две три недели, сможем, наконец, взять наше чудо на руки. А пока, будем с ней разговаривать, чтобы она чувствовала — мы рядом, и любим ее.
— Да… — выдохнула я, и души коснулось тоска. Пусть все плохое в прошлом, но боль не прошла, она еще долго будет терзать нас с мужем.
— Люд, все пойдет…
Поднимаю, на него взгляд, и тут же навернулись слезы.
— Надеюсь. Но пока сложно в это поверить, ведь каждый день рождения дочери, мы будем вспоминать этот кошмар.
Теперь у нас с мужем одна радость на двоих, и боль.
— Мы заменим другими воспоминаниями — счастьем звездочки в этот день. Забыла? Мы Беркутовы, значит, справимся.
Я вспомнила, как он меня поддерживал вчера. Мой раненый зверь, и в то же время такой сильный, если бы не его уверенность, что все получится — не справилась.
— Спасибо, что был вчера со мной… — молчит. — Глеб, правда, спасибо, твое присутствие мне придало силы.
— Ошибаешься, ты сама по себе сильная. Я горжусь тобой, правда. А сейчас мне нужно идти, вернусь к обеду, не скучай.
Оставляя легкий поцелуй на губах, уходит. Не так я думала, будем мы праздновать день рождения дочери. Но, так вышло. Ничего, при рождении второго ребенка оторвемся.
Меня перевели в другую палату, где меня уже ждала Любовь Валерьевна и Глеба отец. Они пытались делать вид, что вчера ничего страшного не случилось, за это я им благодарна, не хочу вспоминать. Потом меня навестила мама Глеба, и рассказал со слезами на глазах, что сын вчера поблагодарил ее за подаренную жизнь, и первый раз обнял. Понятно, мои роды мужа потрясли, раз он так поступил. Сейчас я гордилась им. Не каждый мужчина, готов сделать первый шаг к примирению.
Утром примчался в клику, мне жизненно было необходимо было увидеть жену, коснуться ее, почувствовать, что жива и рядом. Полчаса сидел и молча смотрел. Какая же она у меня красивая, нежная и родная. И не будет никого ближе ее, мы с ней срослись на атомном уровне: одно сердце на двоих, одна душа. Спросите дочка? Это совсем другое, это частичка нашей любви, которая со временем будет согревать своим светом сердце другого мужчины. Выпорхнет рано или поздно из нашего гнездышка звездочка. А мы с женой всегда будем вместе, идти по жизни рука об руку, разделяя на двоих: любовь к детям, горести и радости, так заложено природой. И это правильно.
