– А-а,– негромко произнесла я.
Теперь все становилось понятным. Намеки, старые фотографии, все эти роскошные одежды…
– Я ужасно тобою горжусь, Мелисса,– сказала бабушка.– Мы все гордимся. Ты очаровательная, практичная молодая дама, гораздо более самостоятельная, чем Эмери и Аллегра, и намного более достойный человек, чем все мы, вместе взятые. Умеешь видеть в людях лучшее – нам надо бы брать с тебя пример. Только научись себя ценить!
– Сама ведь знаешь, как я ненавижу хвалиться…– растерянно пробормотала я.
Бабушка легонько потрясла мои руки, и на ее запястьях застучали браслеты.
– Попробуй измениться. Настала пора. Ты всегда была доброй, внимательной и умной – пришло время использовать свои таланты в полной мере.
– И как же это мы раньше не додумались, что из нее выйдет отличная куртизанка,– сказал отец.– Впрочем, я всегда подозревал: какие– то способности в ней определенно есть.
– О, ради бога, Мартин, закрой наконец, рот! – велела бабушка.– За целую жизнь я не услышала от тебя ни одного толкового высказывания. А унижать Мелиссу больше не позволю! Детка,– произнесла она, снова поворачиваясь ко мне,– ни при каких обстоятельствах не закрывай свое агентство. У тебя дар помогать людям, пожалуйста, продолжай в том же духе.
Я посмотрела сначала на нее, потом на Джонатана, потом на отца.
Лицо бабушки светилось одобрительной улыбкой.
На Джонатана сцена явно произвела серьезное впечатление.
А папа, казалось, вот-вот воспламенится.
По моему телу вдруг разлилось бодрящее тепло. Я почувствовала прилив сил. Не помню, чтобы кто-то из родственников так открыто говорил, что возлагает на меня столь большие надежды. Оказалось, это чертовски приятно. Впрочем, мне ничто не мешало. Заказов у меня на несколько месяцев вперед.
– Чудесно! Не слышу аплодисментов! – воскликнул папаша.– А теперь отдай мне деньги, или получишь по заднице, как…
Я не позволила ему договорить. Метнула в него убийственный взгляд, точь-в-точь такой, какими стращал меня он сам, и проговорила:
– Я верну тебе деньги – сколько должна, и ни фунтом больше. Я уже отдала долг бабушке. И клянусь, впредь не допущу, чтобы ты издевался надо мной по поводу моей работы. Давай прекратим разговор и… попытаемся больше не портить праздник Эмери.
Закончить я думала какой-нибудь более яркой фразой, но в крови бурлил адреналин, и слова в голове перепутались.
Джонатан легонько ткнул меня в спину и прошептал:
– «Спасибо» ты так и не услышала.
– Забудь,– пробормотала я в ответ.
– Нет уж, я этого так не оставлю. Мистер Ромни-Джоунс,– произнес он жестко, как, наверное, разговаривает в своем офисе. Никогда не думала, что однажды мне будет даже приятно услышать этот его тон.– Вы ничего не забыли сказать Мелиссе?
Лицо папаши исказилось так, будто его только что заставили проглотить рыбьи кишки, но политик он превосходный, поэтому знает, когда именно необходимо пойти на уступки.
– Гм. Спасибо, Мелисса.
– Как трогательно,– пробормотала бабушка.– Только зрителей не хватает.
Украшенные бриллиантами пальцы обвились вокруг моих, и бабушка повела меня во двор, мимо корзин с цветами, под шатер, сквозь толпу расступившихся перед нами гостей и на возвышение. Отец плелся сзади, стараясь придать лицу такое выражение, чтобы все вокруг подумали, мол, блестящая идея осенила именно его, а Нельсон и Джонатан шли следом, чтобы папаша не свернул в сторону и не сбежал.
Бабушка жестом попросила музыкантов умолкнуть, а гостей – обратить взгляды на сцену.
– Леди и джентльмены,– громко произнесла она. Микрофона ей не требовалось.– Минуточку внимания! Поблагодарим еще одного человека, без которого праздник не состоялся бы.
Мои щеки побагровели.
Бабушка обняла меня, и я очутилась в облаке «Шалимар».
– Свадьбу организовала Мелисса, потратила массу личного времени и предусмотрела все до последней мелочи – на это у нее особый дар. Сейчас от имени всей семьи ее поблагодарит отец.
Грянули аплодисменты. Отец, получив несильный тычок в спину от Джонатана, взобрался на сцену.
Кашлянув, он без труда включил обаяние, при помощи которого нередко пускал людям пыль в глаза. Отечески обнял меня за плечи, а второй рукой обвел шатер.
– Мелисса, как вы все знаете, моя средняя ДОЧЬ.
Из толпы послышались неуверенные смешки.
– Теперь она девушка нарасхват, кое-кто из вас наверняка об этом слышал, но нашла-таки время помочь сестре.
Он специально сказал «девушка нарасхват»?
– К счастью для нас, вместо того чтобы искать богатого мужа для себя, Мелисса ушла с головой в предстоящую свадьбу сестры, и этот день прошел удивительно. Надеюсь, все со мной согласны.
Аплодисменты. Я осторожно взглянула на отца, не сомневаясь, что тот корчит рожи, но не представляя, какие именно.
– Спасибо, Мелисса, за все, что ты сделала,– сказал он.– В знак благодарности мы с мамой приготовили сюрприз и для тебя!
Взрыв аплодисментов и свист.
– Правда? – изумленно спросила я.
Неожиданно засверкали вспышки камер, и отец крепче обнял меня.
– Нет,– прошипел он.– Пока нет. Леди и джентльмены, в особенности джентльмены, хочу подчеркнуть: Мелисса в данный момент свободна, и я заявляю, как отец, что вы можете приглашать ее на вечеринки и свадьбы! Цены вполне приемлемые.
Говорить об этом его никто не просил.
– Молчи,– широко улыбаясь, процедил он сквозь зубы.
В эту минуту прямо перед нами возник фотограф из журнала. Папаша, как истинный политик, сердечнее обнял меня и щелкнул пальцами, привлекая внимание Эмери, чтобы и она к нам присоединилась.
Я с ужасом осознала, что думаю о бизнесе и о том, что мне небезразлично общественное мнение, и тоже обняла мерзавца-отца.
На сцене вдруг опять появилась бабушка, теперь с микрофоном, дабы папаша не смог перекричать ее.
– А теперь продолжим веселье! – провозгласила она.
Я посмотрела на толпу захмелевших гостей и увидела протягивающего мне руку Джонатана. Его лицо озаряла улыбка, глаза искрились. Мое сердце взволнованно подпрыгнуло.
Заиграли музыканты, бабушка запела своим сипловатым, но все еще сильным альтом, а я спрыгнула с возвышения и сжала теплую руку Джонатана в своей руке. Он обхватил меня за талию и так близко притянул к себе, что я уткнулась носом в шерстяную ткань пиджака и покорно пошла за ним в танце по переполненной людьми площадке. Мне показалось вдруг, мы снимаемся в фильме компании «Метро-Голдвин-Майер».
Взглянув поверх его плеча, я увидела маму и папу, тоже закружившихся под музыку, и Уильяма, который так крепко прижимал к себе Эмери, что ее ноги то и дело отрывались от земли. Заметила и Ларса с Аллегрой, двигавшихся в своем собственном ритме, и Габи, которая с трудом вытянула на площадку Нельсона. Они здорово смотрелись вдвоем, хоть Нельсон куда выше ее.
