Глядя в иллюминатор, она смотрела на парки, улицы, бассейны — такие родные уголки Лос-Анджелеса. Промелькнули под крылом большие белые буквы «ГОЛЛИВУД» на склоне холма, и Кэрол почувствовала, как к глазам подступили непрошеные слезы. Еще недавно она была уверена, что никогда больше этого не увидит, поэтому то, что открывалось сейчас ее взгляду, казалось ей настоящим чудом. От волнения у нее даже закружилась голова, чего не было с ней за все часы полета, и она покрепче ухватилась за подлокотники кресла. В следующее мгновение шасси коснулись земли, самолет еще немного прокатился по взлетной полосе и замер.
— Добро пожаловать в Лос-Анджелес! — сказала Стиви с широкой улыбкой, и Кэрол едва не расплакалась от облегчения. Молодой врач тоже был рад благополучному завершению полета, потому что в глубине души он все же волновался. Теперь, когда все трудности были позади, он с удовольствием предвкушал короткий отдых и встречу с живущей в Лос-Анджелесе сестрой.
Кэрол и ее спутники сошли с самолета одними из первых. У трапа их ожидал специальный представитель «Эр Франс», который должен был провести их через таможню. Формальности, впрочем, не заняли много времени. Если не считать подаренного Мэтью браслета, у Кэрол не было с собой ничего, что подлежало бы обязательному налогообложению, поэтому, заполнив декларацию, она сразу выписала чек на требуемую сумму и передала таможеннику, который, проверив паспорта, жестом предложил им пройти за турникет.
— Добро пожаловать домой, мисс Барбер, — сказал он с широкой улыбкой. — Мы вас заждались.
Выйдя из зала таможенного досмотра, Кэрол мысленно похвалила себя за то, что не воспользовалась инвалидным креслом. В зале прилета ее ожидали десятки репортеров и сотни поклонников, собравшиеся здесь, чтобы приветствовать свою любимицу. Завидев звезду, фотографы засверкали вспышками, толпа начала выкрикивать ее имя, и Кэрол улыбнулась и помахала встречающим рукой.
— Как вы себя чувствуете? Вернулась ли к вам память? Что с вами было? Рады ли вы возвращению домой? — Вопросы так и сыпались, пока Кэрол, сияя улыбкой, неторопливо шагала к выходу.
— Я чувствую себя отлично и счастлива быть дома! — ответила она и взяла за руку Стиви, которая прокладывала для нее путь в толпе. Люди расступались перед ними, и все равно прошло не меньше четверти часа, прежде чем они добрались до ожидавшего их лимузина.
Оказавшись в салоне машины, Кэрол глубоко вздохнула. Все-таки волнение и долгий перелет дали о себе знать. К счастью, рядом была Стиви; кроме того, дома ее уже ждала платная сиделка, которая должна была за ней ухаживать. В медицинской помощи Кэрол не нуждалась, но Стиви казалось, что в первое время ей лучше не быть одной и ночью. Сиделка должна была оставаться в доме до приезда из Лондона Хлои. Что касалось самой Стиви, то она попросила у Кэрол разрешения приходить на работу только в установленные часы: все остальное время она собиралась посвятить личным делам, включая предсвадебные хлопоты. Кэрол не возражала — до конца рождественских каникул помощь секретаря ей вряд ли могла понадобиться.
Не успели они переступить порог дома, как зазвонил телефон. Это был Мэтью. В Париже было десять часов вечера, и он весь день чувствовал себя как на иголках. Мэтью очень беспокоился, как Кэрол выдержала перелет, и в конце концов не вытерпел и позвонил ей сам.
— Как ты себя чувствуешь? — был его первый вопрос.
— Я чувствую себя прекрасно, Мэтью, спасибо. Никаких проблем не было вообще, представляешь? Ни во время взлета, ни при посадке. Конечно, я устала, но это нормально — все люди устают во время долгой дороги. Врач даже удивился, что я так хорошо перенесла самолет — не было никаких тревожных симптомов. Всю дорогу, как он сам говорит, он наслаждался жизнью — ел и смотрел кино… — Кэрол рассмеялась. Врачи в больнице предупреждали, что во время полета изменение атмосферного давления может вызвать у нее сильную головную боль, но ничего подобного Кэрол не испытала.
— И все равно хорошо, что врач все время был ря дом, — сказал Мэтью, успокоившись.
— Конечно, — согласилась Кэрол.
— А знаешь, я по тебе уже соскучился, — признался Мэтью. — Не знаю, как я выдержу нашу разлуку… И не понимаю, как я жил все эти годы без тебя…
— Я тоже соскучилась, честное слово!
— А что ты собираешься сейчас делать? — спросил Мэтью, и Кэрол поняла — им движет не любопытство, а радостное возбуждение сродни тому, что испытывала и она. Мэтью понимал, что значит для нее вернуться домой после всего, через что она прошла.
— Да пока не знаю. Для начала, я думаю, мне нужно осмотреться. И поблагодарить бога за то, что я осталась жива.
И это ее желание тоже было ему понятно. Мэтью, увидев Кэрол, лежащую с респиратором без сознания в больничной палате, подключенную к аппарату, испытал настоящий шок. Казалось, жизнь покинула Кэрол и никто и ничто не может ей помочь, поэтому ее выздоровление представлялось Мэтью настоящим необъяснимым чудом. То, что произошло на его глазах, нельзя было объяснить иначе, как вмешательством Провидения. И на этом чудеса не закончились. Кэрол не только поправилась, но они с ней вновь обрели друг друга как раз тогда, когда он утратил всякую надежду.
— Я и забыла, какой у меня красивый дом, — рассмеялась Кэрол, оглядываясь по сторонам. — Нет, конечно, в общих чертах я помню, но не всё. А главное — мне здесь хорошо.
— Если бы ты знала, как мне хочется поскорее самому увидеть твой дом! — воскликнул Мэтью, но Кэрол знала: его интересует вовсе не дом. Вернее, и дом тоже, но лишь постольку, поскольку он имеет отношение к ней.
Они попрощались, и Кэрол повесила трубку. За это время Стиви успела разложить вещи и проверить запасы продуктов. Она как раз заваривала для Кэрол чай — «с дороги», как она объяснила, — когда приехала сиделка — приятная женщина средних лет, которой было очень лестно познакомиться с настоящей кинозвездой. Как и многие поклонники, сиделка Кэрол знала, что произошло с ней во Франции, и считала настоящим чудом, что ей удалось выбраться живой из такой мясорубки.
Познакомившись с сиделкой, Кэрол заглянула к себе в спальню и убедилась, что за исключением некоторых мелочей комната выглядит именно так, какой она ее помнила. Постояв в задумчивости у выходившего в сад окна, Кэрол прошла в кабинет. Стиви уже подключила ее ноутбук, а сама отправилась на кухню, где сиделка занялась обедом. Все необходимые продукты Стиви заказала по телефону еще из Парижа. Как обычно, она не упустила ни одной мелочи, и Кэрол в который раз подумала о том, как ей повезло с помощницей.
Когда обед был готов, Кэрол и Стиви сели вместе в кухне, как часто делали в прошлом. Но стоило Кэрол откусить кусок сандвича с индейкой, как ее глаза внезапно наполнились слезами.
