Она задержала руку на трубке, и принц насмешливо взглянул на нее.
— Что-нибудь не так? — спросил он спокойным голосом, выводящим ее из себя. — Вы не хотите звонить брату в присутствии посторонних? Но тогда нам будет трудно договориться о дальнейших действиях.
Эмили демонстративно подняла трубку и в гневе начала нажимать на кнопки.
С бешено стучащим сердцем она прижала трубку к уху. А что, если Питер откажется приехать?
Она слушала гудки и ощущала на себе пристальный взгляд принца.
Решив, что брат, возможно, еще в офисе, она набрала рабочий номер и наконец дозвонилась до секретаря. Однако краткий разговор только усилил ее беспокойство.
— Я не понимаю, — она начала паниковать. Где Питер? — Секретарь сказала, что он уехал на три недели, и не оставил контактного телефона.
Почему Питер уехал, ничего не сказав ей, даже не убедившись, что она благополучно вернулась из Казбана?
— Самое подходящее решение. — Губы принца насмешливо скривились.
Но Эмили было не до смеха.
— Что вы имеете в виду? — она повернулась к нему лицом. — Если вы думаете, что мой брат стал бы избегать ответственности, то вы ошибаетесь. Он, должно быть, решил взять отпуск или что-то в этом роде.
Но даже для нее это звучало не правдоподобно.
Какой отпуск, если у него проблемы с бизнесом?
Что-то здесь было не так.
Она с волнением покусывала губу, ее мозг прокручивал возможные неприятные сценарии.
Что-то случилось с ее невесткой Паломой?
Или с самим Питером?
Но если причина в этом, почему никто не позвонил ей? Ведь Питер знал, где она.
И тут она почувствовала себя совсем потерянной.
Питер — единственный родной для нее человек в мире, и, если у него проблемы, тогда она должна помочь ему, а значит, добраться до дома.
Терзаясь беспокойством, она посмотрела на принца.
— Это связано с деньгами, которые он должен вам?
— Расскажите мне об этом сами, мисс Кингстон, он неумолимо взирал на нее.
— Но я не знаю, где он и что происходит, — в растущем смятении она умолкла, с трудом сдерживая слезы. — Я должна попасть домой и выяснить, в чем дело. Вы должны отпустить меня.
— Вы не уедете, — он поджал губы. — Думаю, ваш брат догадывается о провале вашего с ним плана и о том, что вы еще в Казбане. Интересно, хватит ли у него мужества приехать и занять ваше место?
— Плана не было, — не веря в происходящее, Эмили покачала головой. — А вы так подозрительны.
— Я на это имею все основания, — принц достал из-за спины шнур, который Эмили вытащила из шторы в своей спальне.
— Это единственный способ выбраться из дворца, — покраснев, пробормотала она.
— Вы не думали о том, что есть дверь?
— Вы не позволили бы мне уйти через дверь.
— Я вообще не позволю вам уйти. — Зак пристально смотрел на нее своими порочными, сексуальными черными как смоль глазами. — Если вы убежите снова, я просто верну вас обратно. Лучше молитесь, чтобы ваш брат понял ошибку и решился ответить за свои дела.
С этими словами он бросил ей на колени шнур и вышел из комнаты.
Эмили, прихрамывая, ходила по огромной спальне, даже не замечая боли в лодыжке.
Как он мог выдвигать такие необоснованные обвинения?
Интуиция говорила ей, что у Питера происходит что-то серьезное.
Она должна что-то сделать. Но что?
Побег невозможен, и принцу, очевидно, чуждо сострадание, так что мольбы не помогут.
Что до нелепого разговора о гареме…
И тут ее сердце беспокойно екнуло. Отчаявшись, она подумала, что тактика обольщения могла бы сработать и ее просто необходимо отшлифовать, но она не умела соблазнять и даже не знала, как вести себя с мужчиной.
Обдумывая все это, она услышала крики маленького ребенка.
Эмили вздрогнула и взглянула на служанку, которая стелила ей постель.
— Айша, кто это плачет?
— Это Джамал, моя госпожа, — неохотно проговорила Айша. — Маленький племянник принца. Ему всего пять лет, и он очень нервный. Иногда ему снятся плохие сны. Слуги считают его трудным ребенком.
Слуги?
Крики усиливались. Эмили стало не по себе.
— А что думают родители?
Выражение лица Айши было сдержанным.
— Его мать сейчас за границей, мисс Кингстон.
Она любит путешествовать.
— Ну-ну.
Эмили сказала себе, что это совершенно ее не касается.
Но крики становились сильнее, Эмили стиснула зубы и сдалась. Она не может бросить плачущего ребенка.
— Хорошо. — Она посмотрела на Айшу с раздражением и, прихрамывая, пошла к двери. — Кто укладывает его спать?
— У молодого принца есть няня. Мисс Кингстон, вам не следует идти к нему… он в хороших руках…
— Не похоже, — пробормотала Эмили, — и если никто не собирается успокоить его, тогда это сделаю я.
Она прошла по коридору и открыла дверь, из-за которой раздавался крик. Ее взгляд упал на маленькую фигурку на огромной кровати. Оглядев комнату, Эмили не удивилась, почему ребенку снятся кошмары, — та совсем не подходила для детской.
Ребенок всхлипывал и кричал, а девушка-подросток в гневе орала на него.
Эмили смотрела на нее, не веря своим глазам.
— Прекрати кричать, — тихо сказала она и жестом велела девушке отойти.
Раздраженная девушка тяжело дышала.
— Но он такой непослушный…
— Ему пять лет, — удивленно посмотрев на нее, сказала Эмили. — Не будь он непослушным, я бы забеспокоилась.
Крики мальчика усиливались, он колотил руками и ногами о кровать.
— Он сам себя пугает. Его надо укачать. — Эмили сняла туфли и проскользнула в постель. Это был единственный способ добраться до ребенка: кровать оказалась просто невероятных размеров. Устроившись удобнее, Эмили обняла малыша и крепко прижала к себе, не обращая внимания на то, что он вырывался и размахивал руками и ногами. Она крепко держала его, тихо разговаривала с ним, и, когда в конце концов уже была готова сдаться и попробовать другую тактику, он всхлипнул и затих.
— Тебе снился плохой сон, — проговорила она, вздохнув и нежно отодвигая волосы с его влажного от слез лица. — Хочешь рассказать о нем?
— Т-тигры… — маленький мальчик заикался, много тигров.
— А что тигры делали?
Ребенок прерывисто вздохнул и прижался к ней.
— Гнались за мной. Они собирались съесть меня, как в сказке.
Эмили ощутила, как он дрожит.
— В какой сказке?
— Которую читала Ясмина, — он посмотрел на девушку и сильнее прижался к Эмили.
— Понимаю. Ну, здесь нет тигров, но темновато.
— Мама говорит, что при свете спят только дети, тихо сказал он, и Эмили улыбнулась.
— Я люблю спать при свете. Я похожа на ребенка?
Маленький мальчик пристально посмотрел на нее, а потом покачал головой.
